Андреа Кейн - Кража
— У меня появилась мысль — нашлась она наконец. — Почему бы завтра нам не отправиться в галерею Франко? Если, разумеется, вы свободны. У меня нет никаких планов, и уверена, папа разрешит мне выйти из дому на часок-другой.
«Господи, помоги Эшфорду за это время выяснить, кто купил сережки, и убедить полицию повторно допросить Бариччи», — мысленно молилась она.
— Отличная мысль! — просиял Андре. — Отправимся сразу же после обеда. Вам подойдет, скажем, два часа дня?
— Прекрасно, — отозвалась Ноэль, оттесняя его к двери. — Я жду момента, когда смогу полюбоваться вашими чудесными картинами.
Андре поднес ее руку к губам:
— В таком случае я покидаю вас. An revoir, cherie.
Закрыв за ним дверь, Ноэль в изнеможении прислонилась к косяку и вытерла о платье руку, к которой только что прикасались его губы. Этот фарс, который она играла, становился для нее все более тягостным.
Не прошло и трех минут, как раздался стук в дверь, и, сделав Блэйдуэллу знак удалиться, Ноэль сама бросилась открывать.
На пороге стоял мрачный как туча Эшфорд.
— Слава Богу! — приветствовала его Ноэль, едва обратив внимание на его очевидное недовольство.
Он вошел, в сердцах захлопнув за собой дверь, и тут же схватил Ноэль за плечи:
— Я видел, как уезжал этот сукин сын. Я ждал, пока он уберется вон. Что он здесь делал? Я думал, твой отец запретил ему являться еще несколько дней. Что, этот негодник не умеет считать?
Ноэль пожала плечами — она была удивлена неожиданным визитом художника не меньше Эшфорда. А уж о своих планах встретиться с Андре на следующий день она даже не знала как и заикнуться.
— Если ты уже сейчас вне себя от ярости, то не знаю, что с тобой будет через минуту, — объявила она бесстрашно.
— Не могу дождаться этой минуты.
— Так вот слушай. Когда Блэйдуэлл объявил о приходе гостя, я думала, что это ты, и побежала навстречу. Оказалось, что это Андре — Мне не удалось скрыть своего разочарования. Он пришел в ярость, и мне надо было срочно что-то придумать. Я придумала, что сегодня у меня назначена встреча с модисткой и ему придется немедленно уйти. Он продолжал дуться, и мне пришлось сказать первое, что пришло в голову, чтобы поскорее избавиться от него. Я взяла и предложила ему завтра вместе посетить галерею Франко. — Ноэль бросила на Эшфорда испытующий взгляд, надеясь все же на понимание. — Вот если бы ты ко времени нашей встречи — а это в два часа пополудни — успел узнать, где и кем были куплены эти серьги, и поговорить с властями?..
К ее удивлению, Эшфорд рассмеялся:
— Для тебя — что угодно. — Он поднес ее руки к губам. — Ты заставляешь меня ходить на задних лапках. И как никто, можешь в минуту унять мой гнев… когда ты смотришь на меня своими удивительными сапфировыми глазами и излагаешь самый нелепый план, рожденный в твоей головке, я забываю, что зол на тебя. Ты пробуждаешь мой ум, сердце и душу!
— А тело? — спросила Ноэль с лукавой улыбкой.
— В этом нет ни малейшего сомнения, — охотно согласился он, и его жаркое дыхание коснулось кончиков ее пальцев, которые он поднес к губам. — И ты отлично знаешь, что для тебя я готов горы свернуть.
. — Но у тебя остается на эту гору только один день, — пробормотала Ноэль с озабоченным видом.
— Я уже провел кое-какие предварительные расследования об этих сережках с помощью своих не самых респектабельных знакомых.
— Когда? — спросила Ноэль. — Когда ты успел? — Недавно, но до одиннадцати часов вчерашнего вечера, — ответил Эшфорд, подмигивая ей. — У меня, правда, ничего не получилось. Нынче утром я обратился с официальным запросом ко всем уважаемым лондонским ювелирам, и результат был таким же — ничего.
Он разгладил пальцами морщинки, образовавшиеся на гладком лбу Ноэль. между ее изящно очерченными бровями.
— Не стоит так огорчаться, моя радость. Я ожидал этого. Вспомни, что эти сережки могли быть куплены где угодно — в Англии или за границей. Даже скорее всего за границей. Но я буду продолжать изыскания. А пока что навешу отдел расследовании при Скотланд-Ярде и сделаю это сегодня же, У меня там есть несколько влиятельных знакомых, с которыми мне уже приходилось работать. Попробую использовать н другие возможности, проверю, насколько правильно усыновлено время встречи Бариччи с леди Мэннеринг, а также насколько был обоснован страх, который Мэри заметила у своей госпожи в ночь ее убийства. И потом ты забыла о картине Гойи. Вэнли, я полагаю, уже сообщил о пропаже. Скотланд-Ярд непременно свяжет оба случая — похищение Гойи и Рембрандта, приписав вору и убийство леди Мэннеринг.
— Но ведь Бариччи не крал картины Грим, — прошептала Ноэль. — Ведь это сделал ты.
— Да, но полиции это не известно! И я все поверну так, дорогая, что полиция захочет снова допросить Бариччи. Жди завтра в галерее Франко и полицию, и меня в половине третьего. Я не оставлю тебя наедине с Сардо ни на минуту, даже в присутствии твоего верного стража Грейс.
— Ты и впрямь благородный рыцарь — защитник дамы. Благодарю тебя за то. что ты готов мчаться мне на пометь и спасти от лап похитителя, — улыбнулась Ноэль,
— Как это сделала и ты, — напомнил он ей, понизив голос. Прижался губами к ее ладони и запечатлел на ней самый пылкий поцелуй. — Я не так собирался приветствовать тебя после вчерашней ночи. — Голос его упал до едва слышного шепота: — Позволь мне начать сначала. Доброе утро, моя прекрасная возлюбленная. Последние пять часов вдали от тебя были для меня сущим адом. И я все это время заново переживал то, что случилось между нами: вкус твоих губ, аромат твоих волос, изумление в твоих глазах, когда ты стала моей. Ощущение твоей горячей влажной плоти, обнимающей меня, и то, как ты затрепетала, когда я овладел тобой, и то, как ты лежала в моих объятиях. Я помню все-все восхитительные подробности и мелочи. И вот сегодня утром я приехал поговорить с твоим отцом и представил, как ты идешь навстречу мне по проходу между рядами скамей, а церкви, идешь, чтобы стать моей женой. И я снова понял, что на меня снизошла Божья благодать. Я люблю тебя, Ноэль, даже больше, чем прошлой ночью.
Ноэль почувствовала, что слезы подступили к горлу. Эшфорд оглянулся по сторонам и, заметив, что холл пуст, привлек Ноэль к себе и поцеловал в губы. Это был страстный и властный поцелуй мужчины, считающего ее своей, мужчины, всего несколько часов назад овладевшего ею и любящего без памяти.
Ноэль схватила его за отвороты сюртука, и ее губы раскрылись для нового поцелуя.
— Пожалуй, надо остановиться, — пробормотал Эшфорд глухим голосом, усилием воли заставив себя оторваться от нее. — А то чего доброго, не дожидаясь брачной ночи, отнесу тебя в постель, вместо того чтобы идти в кабинет отца просить твоей руки.
