Кинли Макгрегор - Возвращение воина
— Точно, — поддакнул Люциан. — У меня уже заболели зубы.
Адара закатила глаза, когда эта парочка немного отстала.
— Они просто ревнуют, милорд.
— Именно. — Он протянул ей руку.
Улыбнувшись ему, Адара ухватилась за нее, и они некоторое время ехали рука об руку. Но с каждым шагом, который приближал их к границам ее королевства, страх и неуверенность все сильнее терзали ее. Иногда она даже жалела, что настояла на возвращении. Она обрела в лице Кристиана гораздо большее, чем смела надеяться. В сущности, она была счастлива, не будучи обременена заботами о своем народе. В течение минувших месяцев для нее не существовало никого, кроме них двоих.
И ей это нравилось.
«Ты ведешь себя глупо. Ты королева!»
Да, и еще она жена Кристиана.
Йоан крикнул, чтобы привлечь внимание Кристиана, когда с юга в толпу въехал один из их разведчиков. Извинившись, Кристиан выпустил ее руку и, пришпорив лошадь, ускакал вперед.
Сев в повозке, Адара смотрела, как двое мужчин разговаривают на ходу. Она ничего не слышала, но, судя по их лицам, вести были дурными.
— Люциан! — крикнула она, взмахом руки приказав ему приблизиться к ней.
— Да, моя королева?
— Пожалуйста, узнай, что они обсуждают, и расскажи мне.
Кивнув, он отправился исполнять ее поручение.
Адара сидела как на иголках до возвращения Люциана. Вид у него, когда он вернулся, был недовольным.
— Ну? — спросила она.
— Разведчик Йоана обнаружил место приблизительно в дне езды отсюда, где, как он считает, Селвин может напасть на нас. Это теснина на дороге между Ядорскими горами… Гряда Смерти.
Сердце Адары остановилось, когда она услышала эти слова. Она прекрасно знала этот проход. Этот участок воры облюбовали для нападения на проезжающие мимо караваны купцов. Горы служили укрытием, а проход был таким узким, что по нему одновременно могли проехать только два человека или одна повозка. Враги могли расположиться в засаде в горах над тропой и с легкостью поубивать их всех, обстреляв из луков, когда они будут проходить сквозь ущелье.
Да, Селвин именно так и поступил бы.
Йоан бросил клич, приказывая армии остановиться.
Кристиан подъехал обратно к Адаре.
— Мы разбиваем лагерь на ночь, чтобы выработать стратегию, — сообщил он.
Адара понимающе кивнула, в то время как тоже пыталась поискать другой путь.
— Мы можем двинуться на юго-восток и обогнуть горы.
— Тогда мы окажемся во владениях айроваров, — напомнил ей Люциан, после чего обратил свое внимание на Кристиана, чтобы разъяснить ему, в чем тут загвоздка. — Они союзники Элджедеры и весьма преданы Селвину.
Подбородок Кристиана дрогнул.
— Не говоря уж о том, что они определенно не придут в восторг от того, что по их территории марширует армия.
Адара разочарованно вздохнула:
— В этом ты прав. Нас с ними связывали не лучшие отношения с тех пор, как я отвергла ухаживания их короля.
Глаза Кристиана сверкнули.
— Он добивался твоей благосклонности?
— Нет, любовь моя. Он всего лишь привел пару доводов касательно того, почему я должна предпочесть его тебе. Они были поистине жалкими и неубедительными.
Кристиан успокоился, услышав напоминание о верности своей жены, даже когда он того не заслуживал. Спешившись, он помог ей вылезти из повозки.
— Я рад, что ты дождалась меня, Адара.
— Но далеко не так сильно, как я, уверяю тебя. Король айроваров — жирный, лысый и в высшей степени грубый тип. Он не кто иной, как тиран, славящийся тем, что душит своих подданных налогами.
Кристиан заключил ее в объятия, прижав спиной к своей груди. Он обхватил ее плечи руками и замер, прижавшись подбородком к ее макушке. Ему нравилось обнимать ее вот так. Ее тело повторяло все изгибы его тела. Аромат ее волос дурманил ему голову, в то время как она поглаживала его руку своей.
Закрыв глаза, он черпал в ней силы, хотя и знал, что у нее скоро появится причина разозлиться на него. Один из возможных планов, которые они обсуждали с Йоаном, предполагал, что она останется здесь, тогда как большая часть армии поедет вперед — навстречу ловушке, которую, они были уверены, уготовил им Селвин.
К этому времени до Селвина уже должна была дойти весть о продвижении их армии. Ему не составило бы большого труда выяснить, кто они такие и какова цель их похода.
Делом первостепенной важности для Кристиана было защитить женщину, которую он держал в объятиях.
«Жизнь одного человека никогда не должна быть превыше жизни многих».
Не должна. Но в случае с Адарой он готов был поступиться интересами всех остальных, чтобы уберечь ее от страданий. Вздохнув от сознания этого, он поцеловал ее в макушку и разомкнул объятия.
— Сегодня нам предстоит много дел. Адара с подозрением посмотрела на него:
— Почему у меня такое чувство, что с тобой что-то не так, Кристиан?
Усилием воли он заставил себя ничем не выдать то, что должно было произойти.
— Как это?
Ее темные глаза испытующе смотрели на него.
— Не знаю. Но я чувствую, что ты что-то от меня скрываешь.
Она была женщиной, обладавшей развитой интуицией. Нет, поправил он себя. Она была женщиной, которая слишком хорошо его знала.
Кристиан приложил ладонь к ее нежному лицу.
— Не тревожься. Я просто беспокоюсь оттого, что в горах, я уверен, затаились враги, чтобы напасть на нас из засады.
— И всего-то? А я уж было подумала, что тебя беспокоит действительно что-то серьезное. Но что такое пара сотен безумных изуверов, жаждущих убить нас ради удовольствия вероломного узурпатора? В самом деле ничего. Я теперь даже и не знаю, что может вызвать у меня тревогу.
Он рассмеялся над ее шуткой. Она была яркой и храброй женщиной, каких мало на свете. Как так вышло, что ему посчастливилось заполучить ее в жены, он не знал, но был безмерно рад этому.
К ним подъехал Люциан, и Кристиан передал Адару на попечение ее шута, а сам отправился еще раз потолковать с Йоаном и Коррин об их плане.
Если Адара узнает, что он намеревается сделать, то она, вне всяких сомнений, никогда не простит его. Именно поэтому он должен тщательно и спокойно обдумать свой план.
Адара не могла избавиться от ощущения, что что-то не так. Кристиан отсутствовал весь вечер и часть ночи, составляя план вместе с Фантомом и Йоаном.
Пока она лежала в кровати, поджидая Кристиана, уже наступила глубокая ночь. Снаружи до нее доносились приглушенные голоса мужчин, готовящихся ко сну. Все их разговоры только и были что о предстоящей им назавтра битве.
Это внушало ей ужас. Что будет? Все эти месяцы война представлялась ей чем-то далеким и неопределенным. Теперь она стала для нее чересчур реальной. Перед ее мысленным взором стояли лица людей, к которым она успела привязаться. Завтра любой из них может погибнуть.
