Робин Хэтчер - Время перемен
Джордж не любил детей, ни чужих, ни своих. Он едва замечал их существование даже в годы совместной с Фэй жизни. Ему они представлялись неудобством, мешающим беззаботному времяпрепровождению. Джордж никогда не станет заботиться о детях, а если Бекка заболеет…
Солнце скрылось за горной грядой, и Фэй зябко поежилась. Она вспомнила свою первую встречу с Дрейком. Фэй полюбила Дрейка с этой первой встречи, каким бы грубым тогда он ей не показался. Воспоминаний, связанных с Дрейком, она не стала торопить. Фэй хотелось хорошенько запомнить все те чувства, которые она переживала в тот или иной момент, все мелочи, которые неразрывно связывались у нее в душе с Дрейком Ратледжем. Вот он поворачивает лампу, чтобы она увидела его обезображенное лицо. Вот он стоит ночью на крыльце в горьком одиночестве. Вот он несет на руках Бекку и ведет за руку Алекса. И, наконец, Дрейк, спрятавшийся в тени деревьев во время празднования Дня Независимости. Его объятия, его поцелуи, его нежные слова!
По щекам Фэй заструились слезы. Она поняла, что в своем сердце прощается с Дрейком навсегда. Как ни крути — Джордж ее муж и отец ее детей. Она может не возвращаться к нему, она может даже получить развод, но дети по решению суда останутся с ним. Это была не простая угроза. В среде актеров, где разводы не были редкостью, такое случалось достаточно часто. Когда ее собственные родители развелись, Фэй пришлось жить с отцом. Актеры и актрисы всегда славились своим непостоянством в любви и громкими разводами, поэтому судьи не особенно с ними церемонились.
На долину опустились сумерки, окружающие предметы поблекли, а через несколько минут Фэй обступила полная темнота. Над ее головой зажглись звезды, вдалеке раздались крики ночных животных. Где-то завыл степной волк, закричала сова, заквакали древесные лягушки, но Фэй не слышала ночных звуков. Она положила голову на колени и закрыла глаза. Из ее груди рвались рыдания, но она сдерживала их, давая волю только потокам слез.
В такой позе и застал ее Дрейк. Он спрыгнул с коня, опустился на колени у нее за спиной и зарылся лицом в ее волосы.
— Не плачь, Фэй. Не надо…
Прошло долгое время, прежде чем Фэй успокоилась и заговорила.
— Я хочу, чтобы ты любил меня, Дрейк. Я хочу быть с тобой в твоей постели.
— Фэй, дорогая…
Фэй встала на колени, повернулась к Дрейку, положила его руки себе на грудь и прильнула к нему в долгом поцелуе. Дрейк ощутил соленый привкус слез. Языком Фэй раздвинула его губы и провела кончиком по его зубам. Дрейк почувствовал, как набухли ее соски, а в нем самом начала подниматься горячая волна. Только святой мог противиться такому страстному желанию, а ведь он не был святым.
Фэй прервала поцелуй.
— Люби меня, Дрейк. Здесь и сейчас!
В ее словах прозвучало такое отчаяние, что Дрейк тут же опомнился. Ведь она предлагает ему себя от безнадежности!
— Фэй, не надо. Все еще будет хорошо.
— Ничего уже не будет хорошо! — Фэй оттолкнула его и вскочила на ноги. — Я полюбила тебя всем сердцем, хотя раньше клялась никого не любить! Любовь приносит только страдания. Но я полюбила тебя так, как нет когда и никого не любила! Я не знала, что существует такая любовь. Я хотела раствориться в тебе, я хотела быть твоей любовницей, но теперь всем надеждам конец.
— Ты сдаешься? — вскричал Дрейк, вскакивая на ноги.
— А что мне остается делать?
Дрейк схватил Фэй за плечи и повернул лицом к себе. Он хотел заглянуть в ее глаза и прочесть в них свое будущее.
— Послушай меня, Фэй. Семь лет назад я тоже сдался, ушел от людей, от жизни и заперся в этом доме. Что из этого вышло? — Дрейк взял в свои ладони ее лицо. — Ты не можешь просто так опустить руки. Нужно бороться, бороться ради детей! Ты ведь не сдалась, когда Джордж тебя бросил!
Фэй оттолкнула его от себя.
— Я не сдаюсь, я просто стараюсь рассуждать здраво.
— Фэй…
— Пока что я жена Джорджа.
Дрейка охватила ярость от собственного бессилия.
— Уж кому, как не мне, это знать! — взорвался он.
— Он имеет законное право отнять у меня детей.
— Мы будем с ним бороться. Посуди сама, какой из него отец? Он не сможет прокормить детей! Кроме того, он бросил тебя и невесть где болтался целых два года. Мы будем с ним судиться.
— А все это время Алекс и Бекка будут с ним?
— Фэй, доверься мне…
— Я не могу рисковать Алексом и Беккой, — прошептала Фэй едва слышно.
Глава 23
Фэй оглядела уже знакомый, скудно меблированный гостиничный номер. Здесь она жила с детьми в первые недели их пребывания в Дэд Хорс. Здесь это началось, здесь и закончится!
— Мне здесь не нравится, мама, — захныкала Бекка. — Я хочу домой.
Домой! При этом слове у Фэй защемило сердце. Но разве Джеггд Р. это их дом? Вовсе нет, это просто место, где она работала домоправительницей, ничем не отличающееся от бесчисленных салунов и театров, где ей приходилось выступать. Абсолютно ничем не отличающееся!
Плечи Фэй поникли, как только она осознала, что пытается себя обмануть. Но детей ведь не обманешь. Алекс и Бекка, несмотря на возраст, понимали, что для их матери ранчо Джеггд Р. было не просто местом очередной работы и проживания. И не только для нее, но и для них самих дом Дрейка Ратледжа стал родным домом.
Дрейк… Как она по нему тоскует! Совсем недавно Дрейк стоял на крыльце и смотрел, как она и дети садятся в коляску. В это утро Дрейк не спорил с ней и не пытался в чем-то убедить, но расставание получилось тяжелым. Когда коляска тронулась, Фэй заставила себя оглянуться. Дрейк все так же стоял на крыльце и с укоризной смотрел на нее.
Фэй тяжело опустилась на краешек кровати, а в голове ее продолжали звучать все те же слова: «Фэй, доверься мне… Я не могу рисковать детьми…» Фэй понимала, что своим ответом нанесла Дрейку жестокий удар, но другого сказать она не могла.
— Вам нужно еще что-нибудь, миссис Батлер?
В голосе Клэр О’Коннелл прозвучало неприкрытое любопытство, и Фэй поняла: любое ее слово или поступок сразу же станут пищей для сплетен среди местных кумушек.
— Нет, ничего не нужно.
— Ваш муж ушел куда-то час назад. Я послала мальчика его разыскать.
— Спасибо, миссис О’Коннелл.
— Ваши с ним комнаты находятся рядом, если вы захотите уединиться от детей…
— Спасибо, — отозвалась Фэй.
Клэр постояла немного, делая вид, что собирается еще что-то сказать, потом разочарованно вздохнула и вышла, не прикрыв за собой дверь.
— Мы должны вернуться на ранчо, — сказал Алекс, обвернувшись от окна.
— Мы не можем этого сделать.
