Энн Бэрбор - Удача леди Лайзы
А как же их пари? Если его постигнет крах, она не найдет в себе сил отнять у него еще и Брайтспрингс — в случае своего выигрыша. Но как она может не выиграть, если Чад ухнул тысячу фунтов в государственные ценные бумаги? Конечно, то, что он сделал это, говорит не в пользу его делового чутья, размышляла Лайза. Судя по стремительности, с какой разлетаются слухи о поражении Веллингтона, дела с консолями будут обстоять до предела скверно. Она подумала, не следует ли ей немедленно продать свои ценные бумаги.
Она тряхнула головой и переключила свое внимание на маленькую стопку бумаг, которая накопилась за последние дни. Ей уже давно пора было отбросить мысли о личных проблемах и заняться делом. Но тем не менее ее перо повисло в воздухе, не прикоснувшись к бумаге, и взгляд устремился на пламя в камине. Она нахмурилась, когда ее мысли дошли до Джайлза. Сколько лет он уже был ее другом? С самого детства. Она принимала это как должное — что он всегда будет ей нравиться, даже несмотря на бесконечно раздражающие ее предложения руки и сердца. Она всегда радовалась его обществу и часто с нетерпением ждала, когда они встретятся снова. Но между тем она в последнее время обнаружила, что отдаляется от него. Лайза смутно догадывалась, что перемена в ее чувствах связана с Чадом, но никогда над этим не задумывалась. Ведь Джайлз столько лет соперничал с Чадом. Но теперь его отношение к нему резко изменилось. Хотя если разобраться — она вдруг ощутила, — его недоверие к Чаду появилось задолго до того, как его бывший лакей преподнес ему эту пустую шкатулку. В сущности — в душу к ней стало постепенно закрадываться подозрение — Джайлз, несмотря на все его заверения в дружеских чувствах, никогда не был в числе доброжелателей Чада. И эта история о его бывшем лакее и деревянной шкатулке, вдруг пришло ей в голову, могла зиждиться на чистой случайности. Ведь никто ничего не доказал.
Лайза зябко повела плечами, словно в комнате было холодно, и опять склонилась над бумагами. И вскоре она была уже так поглощена работой, что с удивлением обнаружила, что свечи в канделябре сгорели почти до конца. Она взглянула на маленькие часы из золоченой бронзы, стоявшие на ее письменном столе. Господи, да уже скоро полночь! Да, конечно, вспомнила она, Чарити и леди Бернселл заглядывали к ней полчаса назад, чтобы пожелать ей спокойной ночи. Она отложила в сторону бумаги, встала и потянулась.
Лайза только успела дойти до холла и поставить ногу на первую ступеньку лестницы, как услышала настойчивый стук во входную дверь. Сообразив, что слуги давным-давно разошлись по своим комнатам, она поспешила открыть сама и ошеломленно уставилась на дородную фигуру, которая стояла перед ней, шутливо жалуясь на дождь.
— Что это? Мистер Ротшильд?! Как вы… Ах, Боже мой, это все потом — а сейчас поскорее входите.
— Допрый вешер, леди Элисапет. — Натан Ротшильд вошел и отряхнулся, как большая собака, и от него в разные стороны фонтаном разлетелись брызги. — Я знайт, што сейшас странный время для визит, но у меня нофости для вас — неотлошно.
— Конечно, конечно, — ответила она, совершенно заинтригованная. — Но сначала позвольте мне взять ваш плащ и шляпу.
— Нет, нет, — запротестовал он. — Я слишком мокрый, штоп входит в ваш дом, просто позволяйте мне…
— Пустяки.
Она стащила с его плеч мокрый плащ, отвела в маленькую столовую и усадила на стул возле еще не остывшего камина.
— Может, я позвоню, чтобы вам принесли чаю? — спросила она заботливо. — Или горячего напитка — тодди? Это пунш.
— Нет, нет, спасибо, дорогая, мой визит будет короткий.
Она послушно пристроилась на стуле напротив Ротшильда и выжидательно смотрела на него.
Выражение его лица стало серьезным.
— Леди Элисапет, могу я просит сохранит ф тайне все, што я вам сейшас сказайт? Нет, подошдат…
Он поднес палец к губам, когда она начала было уверять его, что ничего никому не расскажет.
— Это непростой дело, што я вас просит, потому што нофост, который я сейшас сказайт, будет потрасайт Сити до оснофаний. Если вы сказайт, што сохранайт все ф тайна, я вам поверит, потому што знайт: вы — честный дама и прямой.
Ответный взгляд Лайзы был скептическим, но она знала, что Натан Ротшильд никогда не говорит глупости. Она колебалась, но потом торжественно кивнула.
— Хорошо, даю вам слово, что не проговорюсь ни единой душе о том, что вы хотите мне сейчас сказать… если только, конечно, — добавила она со слабой улыбкой, — если это не что-то криминальное.
— Нет, нишего подопного. — Он погрозил ей пальцем, а потом торжественно встал и вытянулся во весь свой рост.
— Я толко што вернулся с континент.
— Что?! — Лайза чуть не задохнулась от изумления. Она не могла бы больше удивиться, если бы он ей сказал, что только что вернулся с луны. — Да, но сейчас полночь и льет дождь!
— Да-а, это был интересный путешествий. Миледи, последний три дня я пробыт в Белгии.
Глаза Лайзы еще больше округлились, но она ничего не сказала.
— И, — продолжил он с широкой улыбкой, — болше шем сшастлив сказайт, што вшера херцок Веллинктон разбил Наполеон Бонапарт при Ватерлоо.
Лайза почувствовала, что комната поплыла у нее перед глазами.
— Разгромил! — почти выкрикнула она наконец. — Наполеона? Но мы слышали…
— Я знайт, што вы слышат, но я вам гофорю — это правда. Около деват вшера вешер великий император бросит свой войско и бешат по направлений к Париш.
— Я не могу в это поверить! — почти выдохнула она с радостью и облегчением. — А вы уверены в этом, мистер Ротшильд? Вы в самом деле там были? Господи, но ведь это…
— Да, да, я понимайт. Да, я там пыл, и, скажу я фам, там пыл крофафый кошмар. Но Веллинктон продершался вес ден.
— Но это такие чудесные новости! Ради Бога, скажите, почему вы хотите сохранить их… ах! — замолкла она, внезапно поняв.
Ротшильд подмигнул ей:
— Я фишу, вы понимайт. Вы уше продат ваши прафителстфенный бумак, как другие безмозклый куриц в Сити?
— Нет… но думала о такой возможности и, может, даже сделала бы это завтра, — призналась она. — Но я никак не могу себя заставить… — Она громко рассмеялась. — А теперь я, наоборот, дам указание своему брокеру скупать все правительственные акции, какие он только сможет ухватить.
— Карашо.
— А кому еще вы рассказали об этом?
— Я и слофа не сказайт ни единый душа — толко фам, леди Элизапет.
Он взял ее руку:
— Вы сделайт так много для нас однашты, миледи, а Натан Ротшилд никогда не забывайт такой вещ.
Когда Лайза встала с благодарной улыбкой, внезапная мысль пришла ей в голову, и несколько минут ее мозг работал в новом направлении. Провожая тучного финансиста из комнаты, она уже решилась и в холле посмотрела ему прямо в лицо.
