Сюзанна Энок - Украденные поцелуи
Глава 17
Поиски заняли немало времени, но Лилит все же нашла то, что искала.
Чердак Бентон-Хауса, сырой, холодный и темный, был забит старой мебелью, вышедшими из моды вещами и всевозможными безделушками. Осторожно держа перед собой горящую свечу, Лилит пробралась к дальней стене – там стояла крашеная деревянная рама, небрежно прикрытая рваной простыней.
Отодвинув в сторону корзину со старыми рождественскими украшениями, Лилит поставила подсвечник на пыльный сундук и принялась осторожно снимать с рамы простыню. Покрытая плесенью, простыня, казалось, прилипла к дереву. Когда же Лилит наконец-то удалось ее стащить, она замерла на несколько мгновений.
– Вот и ты, – прошептала Лилит, глядя на портрет молодой женщины.
Но портрет стоял вверх ногами, и Лилит, ухватившись за раму, попыталась перевернуть его. Однако рама оказалась довольно тяжелой, и потребовалось немало усилий, чтобы поставить портрет надлежащим образом. Когда же ей наконец-то это удалось, Лилит придвинула свечу поближе и, отступив, присела на краешек трехногого столика.
– Так-то лучше, – заметила она с улыбкой. – Что ж, здравствуй, мама.
Элизабет Бентон сидела в плетеном кресле под высоким вязом. Вокруг кресла пестрели весенние цветы, и букетик таких же цветов лежал у нее на коленях. Лилит помнила этот портрет, помнила загадочную улыбку на лице матери и насмешливое выражение ее изумрудных глаз. Когда она видела портрет в последний раз – перед тем как его отправили на чердак, – ей подумалось, что «недоброе» выражение на лице леди Хэмбл вполне соответствовало тому злу, которое она причинила своим близким. А сейчас Лилит долго сидела перед портретом, вглядываясь в лицо, удивительно похожее на ее собственное.
Картина была написана незадолго до свадьбы Элизабет, и Лилит задумалась: приходилось ли ей когда-нибудь в жизни видеть такую улыбку на лице матери? Возможно, для нее брак с лордом Хэмблом оказался совершенно невыносимым – теперь Лилит это понимала. Да, очень может быть, что Элизабет совершила ужасную ошибку, когда вышла замуж за виконта.
Накануне, когда Джек предложил ей бежать с ним, чтобы не выходить замуж за Дольфа, она поняла: такой же выбор стоял перед ее матерью, но та уже не могла спасти свое доброе имя, потому что было слишком поздно… Лорд Грейтон предложил ей бежать с ним, но он обманул ее, уверяя в своих чувствах. А вот Джек… Лилит была почти уверена, что он не лгал ей, и мысль о побеге с ним являлась огромным искушением.
– Мама, что мне делать? – прошептала Лилит.
Она знала, чего хотела, – это было ясно. Хотела стать женой Джека Фаради, но не знала, сумеет ли принять такое же решение, какое приняла ее мать. И дело было не в смелости, просто она понимала, что произойдет с отцом, если нарушить его волю.
Лилит вздохнула. Она пыталась убедить себя, что было бы лучше, если бы она никогда не встретила Джека, но Дольф от этого не стал бы менее омерзительным. Впрочем, без Джека она не узнала бы заранее, что за человек ее жених, – в этом и состояло ее преимущество перед матерью.
В последний раз взглянув на мать, Лилит встала и закрыла портрет простыней. Затем взяла свечу и спустилась с чердака. Наконец она поняла, что заставило ее мать поступить так, как она поступила, – и она решила сделать все возможное, чтобы не оказаться в столь же плачевном положении. Означало ли такое решение, что она сбежит с Джеком? Лилит еще не была в этом уверена. Пока.
Вернувшись в свою спальню, она позвала Эмили и переоделась в муслиновое платье с рисунком персикового и желтого цветов. Нервы ее были напряжены до предела, ведь ей предстояло заманить в ловушку герцога, предстояло добиться от него признания в убийстве.
Когда в комнату вошла Юджиния, Лилит с трудом скрыла свое раздражение.
– Доброе утро, тетя, – пробормотала она.
– Чем ты здесь занимаешься? – с преувеличенной строгостью в голосе проговорила Юджиния. – Ты не должна заставлять его светлость ждать тебя, дорогая.
Лилит попросила Эмили побыстрее закончить ее прическу.
– Но ведь он еще не приехал, тетя Юджиния.
– Вот-вот приедет. Не забывай улыбаться, Лилит, и скажи что-нибудь о том… какой сегодня прекрасный день. Упомяни также, что скучала без него на балу у Мистнеров.
– Да, тетя, – кивнула Лилит. Она намеревалась быть очень любезной, льстивой и глупенькой – только бы заставить герцога проговориться.
– И ради Бога, не затевай ссор. Ты уже и так слишком долго испытывала его терпение.
– Да, тетя.
На самом деле это он испытывал ее терпение, но было бы бессмысленно вступать в спор с тетей Юджинией. Чем меньше родственники будут знать о ее чувствах к герцогу Уэнфорду и маркизу Дансбери, тем лучше. Лилит рассчитывала на понимание с их стороны, но в данный момент она могла только молить Бога, чтобы они не вмешались, пока они с Джеком не обезвредили Дольфа. А вот после этого… После этого еще будет время все объяснить и сообщить им, что она любит совсем другого, пусть даже ее родственники терпеть не могли маркиза.
Правда, она не знала, видит ли в ней Джек то, что хотел бы увидеть. Лилит разгладила морщинку на лбу и заметила, что тетка внимательно смотрит на нее. Когда ночью Джек предложил ей бежать, было не совсем ясно, что он имел в виду. Имел ли он в виду брак? Этого она пока не знала, зато прекрасно знала, что ей очень хотелось бы стать маркизой Дансбери.
К дому с грохотом подъехала карета, и Лилит тотчас же встала. Эмили набросила ей на плечи шаль, и она вместе с тетей Юджинией спустилась вниз. Тетушка настойчиво давала ей всевозможные советы и тем самым ужасно раздражала Лилит. Если бы тетка проявила хоть немного сочувствия к племяннице, то, конечно же, помолчала бы. Но, увы, тетя Юджиния, как и отец, была одержима идеей восстановления семейной репутации.
Лорд Хэмбл вышел поздороваться с Дольфом, приехавшим в коляске, и Лилит с облечением вздохнула, увидев, что герцог не предпочел закрытую карету. Его светлость не изволил встать с сиденья, пока его невеста не подошла к экипажу, но Лилит не позволила себе обидеться. Чем хуже он к ней относился, тем больше было шансов на успех ее затеи, во всяком случае, так ей казалось.
Герцог протянул невесте руку, и она сделала реверанс.
– Добрый день, ваша светлость. – Лилит улыбнулась, собираясь сесть рядом с женихом.
– Добрый день, мисс Бентон. – Герцог кивнул и указал на место напротив его сиденья.
«Что ж, чем дальше от него, тем лучше», – мысленно улыбнулась Лилит.
Герцог был одет по самой последней моде, но едва ли он оделся так специально ради нее. Дольф Ремдейл всегда одевался безупречно и в обществе всегда держался с необыкновенным достоинством. Однако Лилит уже знала, каким он становился, когда не боялся, что влиятельные люди его осудят.
