Жюли Галан - Герцогиня и султан
– Вам виднее… – не стал спорить рыжий. – Сейчас я, пардон, прогуляюсь по вон той кипарисовой рощице, чтобы вспомнить о Плутархе в нормальных условиях, а потом мы доплывем до ближайшей деревни с гостиницей.
Владелец маленькой гостиницы в деревушке у дороги, ведущей от Пафоса по побережью залива Эпископи, минуя мыс Гато с его озерами, к Лимасолу, находящемуся на южном побережье в заливе Акротири, был очень удивлен, когда к нему явился невесть откуда свалившийся наглый рыжий молодец в сопровождении двух закутанных с головой арабских женщин. И снял три лучшие смежные комнаты, куда затребовал неимоверное количество кувшинов горячей и холодной воды.
Предметом гордости хозяина был тот факт, что в деревне все дома были одноэтажными, из сырцового кирпича, с земляными полами, а его гостиница была сложена из камня, имела два этажа и деревянные полы в комнатах для постояльцев. И в каждой комнате он смог поставить по кровати, сундуку и шкафу, что свидетельствовало о солидности заведения и состоятельности владельца.
Остановившиеся в гостинице загадочные женщины сидели (впрочем, как и полагается мусульманским женщинам) взаперти, а рыжий спустился вниз к хозяину. Он приказал принести в комнаты обильный ужин и заплатил за все вперед полновесной золотой монетой, чего никак нельзя было ожидать, глядя на его скромную, хоть и добротную одежду.
Хозяин молча удивлялся, держа рот на замке. Мало ли кто бродит по миру и кого заносит на славный остров Кипр? Главное, люди платят, а там хоть трава, не расти.
Рыжий выспросил про дела в округе, рассказал хозяину пару баек и, попросив еще горячей воды, поднялся к себе.
Троица вела себя тихо.
Ночь прошла спокойно.
Ранним утром хозяина гостиницы чуть не хватил удар. Нет, постояльцы не сбежали и даже не устроили скандала. Просто со второго этажа его заведения неторопливо спускалась по лестнице прекрасная дама в невероятно красивом платье. Ее золотистые локоны водопадом сбегали по спине, красоту шеи, рук, ушей оттеняли дорогие украшения. Белизна рубашки подчеркивала слегка загорелую кожу.
Хозяин перекрестился, надеясь, что видение рассеется, но красавица приближалась прямо к нему;
– А-а… это… ваши спутники еще того? То есть спят? – спросил он, заикаясь.
– Вы говорите по-французски? – произнесла дама. Чтобы владелец гостиницы да не говорил на языке постояльца, будь он хоть пацинак из племени, которое всю жизнь проводит в повозках, перевозит свои жилища с места на место и питается стыдно сказать чем!
– Конечно, госпожа! – поклонился хозяин.
– Подскажите мне, пожалуйста, где находятся владения семьи Фальеров? – спросила красавица.
– Так вот же, буквально за деревней, если по той дороге пойти! – нервно обрадовался хозяин, тыча пальцем в нужную сторону. – Это одно из их любимых поместий, больно уж виноградники здесь хороши. Господин Марко по делам в Лимасоле, а господин Марин сейчас здесь…
– А экипаж у вас взять можно? – поинтересовалась дама.
– Нету сейчас… – развел руками хозяин. – Если вы к Фальерам, то тут пешком недалеко, буквально за околицей.
– Ну хорошо, пожалуй, прогуляюсь до завтрака! – улыбнулась дама. – Скажите моим людям, когда они проснутся, куда я пошла.
И Жанна покинула гостиницу.
Было еще рано. И рыжий, и Жаккетта спали беспробудно, отсыпаясь за все путешествие на «Бирюзе». Жаккетта, кроме того, весь вчерашний вечер приводила госпожу в порядок, отмывая с нее дорожную грязь. А потом всю ночь возилась с платьем, стирала и сушила рубашку, словом, делала все, чтобы Жанна утром довела владельца гостиницы до полуобморочного состояния. И сейчас ее не могла разбудить даже пушечная канонада.
А Жанна так и не смогла уснуть.
Сейчас она шла в сторону, указанную владельцем гостиницы, и чувствовала, как ее бросает то в жар, то в холод. Ей хотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что это не сон. Деревья настоящие, дома настоящие, дорога настоящая.
«Господин Марко уехал по делам в Лимасол, а господин Марин здесь». Боже мой, как просто он это сказал!
Жанна почти бежала, насколько это было возможно при длинных юбках и восточных туфлях без задников. Еще несколько шагов – и замок Марина появится во всей красе.
Деревня кончилась. Дорога змеилась вдоль берега, по правую руку сквозь рощицы ал опекой сосны и стайки кипарисов виднелось праздничное море. По левую шли виноградники, заползая на пологие склоны.
Жанна в смущении остановилась. Замок не был похож на замок. Довольно грубое однобашенное строение из блоков плохо отесанного известняка возвышалось невдалеке. Других поместий поблизости не было. «Пусть такой!» – подумала Жанна.
Из ворот поместья вышел высокий человек и пошел по этой же дороге, направляясь в деревню. Сердце Жанны узнало и рванулось к нему. К Марину! На ослабевших ногах Жанна медленно пошла навстречу.
По дороге шагал Марин. Загоревший, одетый совсем не так изысканно, как в Бретани, но это был он. Марин куда-то торопился и шел размашистым шагом, уставившись на дорогу и не обращая внимания на то, что творится вокруг.
«Верхом же быстрее!» – почему-то промелькнуло в голове у Жанны.
– Доброе утро, Марин! – пролепетала она. Марин Фальер оторвал глаза от дороги, увидел девушку и резко остановился.
– Жанна?!
Как бритвой полоснул по сердцу Жанны этот возглас. Удивления в нем было больше, чем радости.
Жанна вдруг с ужасом представила: а если подол ее платья чуть приподнят и видны желтые туфли? И голые пыльные пятки? О ужас!
Она судорожно одернула юбку (которая, впрочем, прекрасно все закрывала и до этого).
– В вашей гостинице нет экипажей. Представляете? – пытаясь улыбнуться, сказала Жанна. – А меня вот на Кипр занесло. Почти чудом…
Марин тоже немного пришел в себя.
– О, это замечательно! – . сказал он. – Наш остров стоит посмотреть. Вы надолго? – Он галантно предложил Жанне руку.
– Вы изменились… – тихо сказала Жанна.
– Да, заботы одолевают, – охотно согласился Марин. – А у вас как дела?
– За-меча-тель-но! – по слогам сказала Жанна. – Раз я вижу вас.
Марин насторожился. Это было видно и по глазам, и по подобравшемуся, напряженному лицу.
– Мы стоим посередине дороги, ни туда ни сюда. Давайте прогуляемся до гостиницы, я как раз туда спешу, – предложил он.
Жанна молча кивнула.
Внутренним взором она видела, как рушится ажурный белый замок, погребая под обломками чернокудрого бледного рыцаря в сверкающих доспехах. Нет больше ни замка, ни ее верного рыцаря. Королева Кипра, боже, какая чушь…
Она шла по дорожке обратно к деревне, ведомая Мариной, который рассуждал о каких-то сложностях, проблемах и бедах, и горькие мысли взрывались в ее голове: «Честнее было, если бы, любимый, у тебя обнаружилась жена и восемь детей. Я полмира прошла, чудом избежала знакомства с инквизиторским судом, меня продавали, как связку чеснока. Я же рвалась к тебе, а ты… А ты боишься меня. Я нарушаю твой покой, и у тебя одна мысль, сплавить меня побыстрее! Я тебе не нужна…»
