Светлана Берендеева - Княжна
Вскоре после царского выхода прибежала верная Варенька. Озабоченно глянула вниз, потащила Марию на другое место.
– Здесь лучше видно.
– Варюша, ты иди, зачем тебе здесь сидеть.
– Да ну, не хочу, я с тобой. Ни разу сверху не смотрела. Какие все смешные!
– А как же ты венгерца своего бросила? Вон он тебя ищет, озирается.
– Да ну его, надоел. Только и знает, что про восстание своё говорить да на нашего царя жаловаться, дескать, не помогает им, венграм, от австрийского гнёта ослобоняться. Вон, смотри, к Катерине теперь подступил, небось, опять о том же.
Мария никак не могла найти Сашу в крутившейся внизу толпе.
– Варь, а кто это всё время рядом с царём?
– А-а, это гетманша Сенявская, она третьего дня приехала. Царь с ней… ну, в общем… – Варенька сделала многозначительное лицо.
– Вот ведь! – сказала Мария в сердцах. – И сына не стесняется! Не боится, что тот по его дорожке пойдёт!
– Ой, Маша, – вздохнула Варенька, – какое – стесняться! Он на охоте-то сегодня такое сказал ему, Алексею то есть… Я, говорит, тебя вполне понимаю, девка она смачная, это ты то есть. Ты, говорит, Алёшка, главное, законным браком мой политик исполни, а там с кем хочешь… Хоть с Марьей этой, хоть с кем.
Варенька всплеснула руками.
– А Алексей-то весь напружился, голову набычил и прочь пошёл. Видать, Маша, он сердцем к тебе, а не так просто.
– А С… а Александр это слышал? – тихо спросила Мария.
– Не знаю. Был не очень далеко, может, и слышал.
Мария смотрела на хохочущую внизу фигуру Петра рядом со своей гетманшей. Саши так и не было, может, не придёт? Начались танцы. В первой паре шёл царь с гетманшей Сенявской, за ним князь Радзивил с царицей.
– Ой, Маша, смотри, – Варенька почти высунулась из-за перил, – смотри, Нина-то наша, что это с ней, не танцует! Озирается, ищет кого-то.
Нина в самом деле пробиралась вдоль стены, будто кого искала, два или три кавалера, подошедшие, были отклонены. Вот кого-то увидела, пошла быстро к дверям. Сверху двери были не видны, и Нина пропала из виду. Потом снова появилась.
– Нашла, – хихикнула Варенька, – да кавалер-то не больно рад, ровно на аркане она его тащит. Ой, да это ведь Александр твой.
Да, это был он. В дорожном мундире и в сапогах, он выделялся в нарядной веселящейся толпе не только одеждой, но и сумрачным лицом.
Нина что-то без перерыва говорила ему, а он не отвечал, только несколько раз качал головой отрицательно. Вот он, дождавшись перерыва между танцами, подошёл к царю, сказал ему что-то, вот царь от его слов подозвал Макарова, и они втроём пошли к выходу.
Варенька потеребила её за рукав.
– Маша, я спущусь, узнаю, что там.
Мария кивнула, не отводя взгляда от его фигуры, сказала:
– Если можно будет, спроси его, не передаст ли он мне слова какого-нибудь через тебя.
Но вот Саша ушёл, она перестала смотреть вниз. Встала, походила немного, посмотрела на музыкантов, которые начали польский англез, вышла в коридор, чтобы быстрее встретить Вареньку.
Та пришла, наконец, полная свежих новостей, но Мария не дала ей говорить:
– Видела его? Передал что-нибудь?
Варенька кивнула и виновато сказала:
– Просил кольцо вернуть ему.
Вокруг Марии поплыли стены. Пришла в себя от Варенькиных испуганных причитаний, сказала:
– Пойдём ко мне, я записку ему напишу.
На листе бумаги крупно вывела «Не отдам. Мария».
Варенька, отнеся письмо, вернулась, на сей раз быстро, и сразу повлекла Марию к балкону.
– Он при мне уже на коня садился, сейчас едет.
– А бумажку мою чёл?
– Прочёл. Не сказал ничего, только глянул на меня этак. Ох, и глазищи у него! Прям насквозь прожигают! Бумажку за пазуху сунул и в седло – прыг. Я бегом обратно, тебя упредить.
Снизу раздался стук копыт ещё не видного всадника. Выехав на главную аллею, он остановился, снял с головы треуголку и, поворотясь, несколько мгновений смотрел в сторону дворца. В темноте не разобрать было, куда именно смотрел – еле различалось светлое пятно лица – но Марии показалось, что его взгляд вошёл прямо в её глаза.
Потом он поскакал, а она неотрывно смотрела на тающий во тьме силуэт и будто разглядела, что перед тем, как совсем исчезнуть, он оглянулся и махнул рукою.
– Ну, пойдём же в комнаты, Маша, – тормошила её Варенька, – зябко уже.
У Марии, наконец, разлепились губы:
– Поди одна, я ещё посижу тут.
Так сидела бы и сидела в тишине под весенними звёздами, но опять пришла Варенька.
– Неужто ты всё тут и сидишь? Уж и ассамблея кончилась. Пойдём, царица зовёт.
У царицы собралось дамское общество: кроме фрейлин и княгини Долгорукой были две незнакомые дамы из недавно приехавших, полька и француженка. Катерина, радушная хозяйка этого маленького женского вечера, потчевала гостей сладким вином и фруктами, все смеялись.
– Зачем меня позвали? – тихо спросила Мария Вареньку.
– Развеяться, – пожала плечами та, – ты уж давно всё одна сидишь.
– Поди ко мне, Маша, – позвала Катерина, – я тебя познакомлю. Пани Ядвига, – показала она на рыжеволосую польку, – статс-дама польского двора, и графиня Амелия…
– Составила ей компанию в этом путешествии, чтобы познакомиться с легендарным русским царём, – подхватила смуглая длинноносая француженка, – и очаровательной русской царицей, – добавила она льстивым тоном.
Французская графиня принялась разглядывать Марию.
– Когда русский царь встретится с польским королём, княжна будет иметь большой успех. Или царь Пётр и тогда станет держать её вдали от общества?
– О, это недолго, – слегка смутилась царица. – Княжна немного больна, это видно по её бледности. Но скоро всё будет в порядке. И она на этих днях выходит замуж.
– Ах, как это романтично, – восхитилась пани Ядвига, – свадьба в путешествии! А кто этот счастливец?
– Граф Шереметев, ждём его из армии.
– Ах, военный, герой, как романтично!
– А платье, какое будет платье у княжны?
Дамы щебетали наперебой. Варенька нашла под столом руку Марии, тихонько погладила.
– А я тоже, наверное, замуж выйду, – громко сказала Нина.
В общей удивлённой тишине она продолжила:
– Офицер, что сегодня из армии с пакетом приезжал, князь Бекович-Черкасский, – она обвела всех сияющим взглядом, – мы ещё с Петербурга с ним… И родители мои к нему расположены.
Сквозь хор возгласов и поздравлений прорезался голос Вареньки:
– Катерина Алексевна, дозвольте Маше к себе пойти, у неё опять голова кружится.
– Конечно, – Катерина обеспокоено взглянула в лицо Марии. – Я думала развлечь тебя, а ты ещё бледнее стала. Ты, Варя, проводи её.
– Можно, ещё Нина с нами пойдёт? А то вдруг по дороге что…
