Конни Брокуэй - Чужая свадьба
— Добрый день, леди Агата! — кивнула няня миссис Джепсон, толкавшая коляску с орущим во всю силу своих легких Джепсоном-младшим. Над головой с печальным криком кружились чайки. Из-под платформы выскочила кошка и побежала через улицу. Фейген равнодушно наблюдал за ней.
— Ладно уж, — прошептала Летти, развязывая поводок ,на его шее. — Только заботься об Эглантине, слышишь?
Фейген склонил набок свою мохнатую голову и серьезным непроницаемым взглядом посмотрел на нее. Он не лизнул Летти в лицо. Он был не из тех псов, которые лижутся. Но он нерешительно махнул хвостом и, увернув-„шись от телеги кузнеца, затрусил по улице обратно к Эглантине, домой.
Летти со слезами на глазах смотрела на него. Ей так хотелось вернуться, что, казалось, душа вот-вот вырвется из ее груди и полетит вслед за ним. Но она не могла. Она не была . леди Агатой Уайт. Она была Летти Поттс, как бы ее ни называли. Она шмыгнула носом, пытаясь задорно улыбнуться, но это ей не удалось.
Одним-единственным способом она могла бы разобраться, какая часть леди Агаты была Летти Поттс и какая часть Летти Поттс была леди Агатой. И это было неосуществимо. Она посмотрела на небо. Стая чаек удалялась к горизонту, в сторону моря. Вдалеке темной точкой бежал по дороге Фейген. «Давай, Фей, — прошептала она, — быстрее».
Летти крепко сжала билет и ждала, когда ею снова овладеет радость свободы, как это уже случалось десятки раз, сознание того, что она проскочила сквозь закрывавшиеся ворота или ускользнула от наброшенной сети. Но радости не было. Летти опять убежала, но не обрела свободу. Ее давно, очень давно загнали в угол.
Неожиданно она поняла, что есть только один выход. Разорвала билет, поправила шляпу и спустилась с платформы.
Кем бы она ни была, Летти Поттс не была трусливой.
…Растерянный клерк проводил посетительницу в кабинет Эллиота. Судья сидел за столом, заваленным книгами и бумагами. Смуглый молодой человек, в котором она узнала местного констебля, стоял по другую сторону стола. Увидев ее, Эллиот встал. Молодой констебль, заикаясь, поздоровался и сообщил, что ему пора идти.
Эллиот вышел из-за стола и приблизился к ней. Его лицо выражало внимание, а его поведение оставалось, как всегда, безупречным. Она искала в его лице признаки страдания и горечи, которые он, как она знала, испытывал, когда Ник представился ее женихом. Губы Эллиота были сжаты, в глазах она видела лишь усталость.
— Леди Агата, не желаете ли сесть?
— Предпочла бы постоять.
— Тогда, будьте добры, не подождете ли, пока я провожу констебля. Я вернусь через несколько минут.
— Конечно.
Он закрыл за собой дверь, оставив ее в кабинете. Она прошла в кабинет, оглядываясь по сторонам. Это была комната, предназначенная для работы, обстановка ничего не говорила о ее хозяине — мебель неприглядная и не очень удобная, шкафы все разные и забитые бумагами. На столе были веером разложены письма.
Она мельком взглянула и с удивлением заметила несколько знакомых имен. Письма были от политических деятелей и лидеров тред-юнионов. Летти отступила, слегка сведя брови. Она и понятия не имела, что Эллиот пользуется известностью среди лондонской политической элиты. Но разве его отец не упоминал об этом?
Дверь распахнулась, и вошел Эллиот.
— Пожалуйста, присядьте.
Она покачала головой. Она не могла притворяться, что решила нанести ему светский визит. А он, разумеется, не мог сесть в ее присутствии.
— Как вам угодно. Кевин, пожалуйста, сходите к Шримптону и принесите нам чаю, — попросил сэр Эллиот клерка, прежде, чем обратиться к ней.
Он выглядел точно так же, как и в день их первой встречи. Крахмальная рубашка не могла быть белее и свежее. Серый шелковый галстук идеально завязан. Безупречным кроем темно-синего сюртука, обтягивавшего его широкие плечи, мог бы гордиться любой портной. Даже волосы были аккуратно причесаны.
Только выражение лица изменилось. Оно казалось холодным и выражало вежливый интерес и недоверие. Он даже не подошел к ней. Как будто Летти была клиенткой, а не женщиной, с которой он делил ложе.
— Вы желали меня видеть по какому-то поводу, леди Агата? — спросил он. По тону она почувствовала, как ему трудно сохранять спокойствие.
— Да. — Летти набрала в грудь воздуха. — Я не леди Агата Уайт.
Он сдвинул брови. Она ожидала взрыва негодования. Ничего не произошло.
— Мое имя — Летти Поттс, — заторопилась она, боясь, что, если остановится, то у нее не хватит мужества продолжать. — Я актриса, играю в музыкальных комедиях. — Она с трудом заставила себя взглянуть на него. Было невозможно прочесть мысли, скрывавшиеся за настороженным выражением его глаз. — По крайней мере, — сказала она, — этим я занималась большую часть времени.
Он пристально посмотрел на нее:
— А чем вы занимались вне сцены? Она сглотнула.
— Работала с Ником Спарклом. — На мгновение он выдал себя, невольно скрипнув зубами.
— Вашим женихом?
— Нет! — вырвалось у нее. — Я никогда… вы знаете, никогда… я бы никогда… — Единственное, что Летти не могла допустить, — это чтобы он считал ее способной на такое оскорбление. — Я никогда бы не легла с вами в постель, если бы была помолвлена с другим.
Мускул дернулся на его щеке.
— Летти…
— Пожалуйста, не перебивайте меня. — Она не могла позволить ему думать, что решила воспользоваться их отношениями, чтобы избавиться от прошлого. — Мы с Ником выманивали у людей деньги. Это было так просто. Я изображала даму, заманивала простаков в ловушку, подстроенную Ником. А затем Ник обирал их.
Она не могла выразиться яснее и не могла сделать сказанное менее неприглядным. Именно этого она и хотела.
— Понятно, — сказал Эллиот. — А что затевалось в Литтл-Байдуэлле?
— Ничего. Все произошло случайно.
Он отступил, словно она его ударила. Она слишком поздно поняла, как он мог истолковать ее слова. В отчаянии Летти вскрикнула.
— Мой приезд сюда был случайностью, — пояснила кона. — У Ника был план, он хотел провернуть одно дело, мошенничество. Я не хотела участвовать в этом, а когда я отказалась, он сделал так, чтобы меня не взяли туда, где я могла бы честно зарабатывать деньги. Когда я еще раз отказалась, он поджег дом, в котором я жила, рассчитывая, что у меня не останется другого выхода.
Слова лились потоком, сердце бешено колотилось. Летти сжала руки с такой силой, что онемели пальцы. Но она боялась остановиться. Она упорно смотрела в пол, потому что боялась, что, взглянув на Эллиота, утратит всю свою смелость.
— И я сбежала. На вокзал. Только у меня не было денег на проезд, и я не могла купить билет, а тут появилась эта леди, с ней был француз, и он уговорил ее уехать с ним, выйти за него замуж, и она, уходя, обронила билет, а я… — Она подняла глаза. — Я просто воспользовалась удобным случаем.
