Элизабет Эссекс - Опасность желания
— Простая любезность.
— Простая? Понимаю. И как зовут эту простую женщину?
— С чего ты взяла, что это женщина?
— Потому что мне не хочется верить, что даже после стольких лет на флоте это будет мужчина. И потому что ты уклончив в ответах, только если речь идет о женщине.
Хью был не то чтобы шокирован, но недоволен тем, что его так легко поняла та, с кем он за последние десять лет не провел и двух дней.
— Ты бы стала великой шпионкой, мама.
— Как и любая мать, у которой есть сыновья. Нам приходится учиться читать мысли мужчин на этот счет, поскольку вы не желаете с нами делиться.
Этого еще не хватало. Меньше всего ему нужно было, чтобы мать прочитала его мысли о Меггс.
— Но ты так и не ответил, дорогой, кто она?
Хью тяжело вздохнул:
— Это не совсем обычная женщина. По правде говоря, совсем необычная. Я бы сказал, неподходящая. — Он никак не мог придумать, что сказать. Меггс — черт, он даже не знал, настоящее ли это имя — не доверяла ему. А он не мог доверить свою жизнь той, о которой почти ничего не знал.
— Для тебя? — Брови матери взлетели на лоб в непритворном изумлении.
— Да, для меня, — нахмурился он. — А за кого я, по-твоему, хлопочу?
— Не знаю! — Виконтесса пожала плечами. — Может, речь идет о сестре какого-нибудь твоего сослуживца — морского офицера — из деревни или о ком-то вроде милейшей мисс Бурк, теперь виконтессы Дарлинг, которая тебе вроде бы нравилась, но которая не знала ни одного влиятельного человека в Лондоне. Ты никогда не говорил… Это серьезно?
— Да, но все еще сложнее.
— Насколько?
Как сказала бы Меггс, лучше выложить все и сразу.
— Она воровка. Опытная карманница и взломщица из доков Чипсайда.
Мать молча закрыла рот рукой. Ему определенно удалось ее удивить.
— Ты не можешь говорить серьезно. Это невозможно. Ты хочешь, чтобы я превратила взломщицу и карманницу в леди?
— Не в леди, — поморщился в Хью. — Не стоит пытаться совершить невозможное. Просто ей надо немного помочь освоиться, чтобы она хотя бы примерно знала, как себя вести. — Поскольку мать продолжала взирать на него в немом изумлении, он счел необходимым пояснить: — Она очень важна для меня. Это замечательная девушка.
— Правда? — Виконтесса отвернулась и некоторое время молча смотрела на огонь. — Тогда скажи, сколько времени она уже… с тобой?
Обмануть мать все равно было невозможно, так что Хью решил, что лучше всего придерживаться правды.
— Несколько недель.
— Мой дорогой мальчик… — Она наклонила голову и очень серьезно взглянула на сына. — Думаю, ты понимаешь, что просто ослеплен ею?
— Прошу тебя, мама. Уверяю тебя, я понимаю разницу.
— Да? А кто упорно избегал компании женщин из приличных семей?
— Это неправда. Ты говорила о мисс Бурк — я действительно был немного увлечен ею. Но здесь не тот случай. Совсем не тот. Эта девочка… Она очень много значит для меня.
После долгой паузы виконтесса спросила тихо, но очень серьезно:
— Это желание помочь ей освоиться в обществе… Ты делаешь это для нее или для себя?
Да, ее не проведешь, его шотландскую мамочку. Он делал это для себя, прикрываясь желанием помочь Меггс. На самом деле это нужно было ему. Эгоистично, глупо, почти невозможно, но он должен был попытаться. Он должен был проверить, возможно ли это.
— В мире больше нет никого, кто мог бы ей помочь.
— А ты, значит, решил стать ее сэром Галахадом? Что ж, пусть это глупо и неправильно, но это говорит об отсутствии у тебя эгоизма.
— Вряд ли. Я хочу этого и для себя. Я люблю ее.
— А она тебя любит?
Хью почувствовал, как важен этот вопрос. Мать не просто спрашивает про Меггс. Она хочет знать, понимает ли он разницу.
— Думаю, что да. Хотя она пока не сказала этого.
На ее лице снова отразилось удивление. Она была слишком матерью и не могла себе представить, как другая женщина может не находить ее сына неотразимо привлекательным. Но она овладела собой.
— Что ж, если она тебя любит, больше ничего не нужно.
* * *— Я пришел сказать, что хотел бы внести… изменение в наше соглашение.
Меггс моментально насторожилась и натянула на себя личину уличной девчонки. Она пряталась под ней всякий раз, когда не знала, чего ждать от будущего. Желая показать всем своим видом, что ей все равно, она пожала плечами и заявила:
— Мне наплевать! Что это будет?
— Переезд в Мейфэр. На Беркли-сквер. В дом моей матери.
Меггс похолодела.
— В дом твоей матери? Зачем, черт возьми?!
— Она согласилась сделать из тебя леди.
— Ты хочешь, чтобы я стала леди? Господи, для чего?! Леди не воруют!
Хью засмеялся.
— Ты будешь удивлена.
Меггс на несколько минут задумалась, потом спросила:
— Твоя мать знает, кто я и чем занимаюсь? Или что ты работаешь на правительство?
— Не совсем, — ушел от прямого ответа он. — Но у тебя и у моей матери абсолютно одинаковое мнение по многим вопросам. Она, как и ты, утверждает, что никто не видит женщин, особенно женщин среднего класса и среднего возраста. А в обществе немногие молодые люди видят в молодых леди из хороших семей нечто большее, чем комбинацию красивой внешности и непроходимой глупости. Это будет труднее всего. — Хью не мог не коснуться костяшкой пальца ее соблазнительно полной нижней губы. — Думаю, самое трудное, что предстоит сделать, — это научить тебя вести себя глупо.
Меггс улыбнулась, но ее улыбка показалась ему горькой.
— Возможно, ты удивишься, но, боюсь, я могу вести себя как полная идиотка.
— Надеюсь, что так. Итак, ты уже была служанкой, была мальчишкой, теперь тебе предстоит стать прелестной девушкой. Молодой женщиной из хорошей семьи.
Хитрая чертовка грубо фыркнула и скрестила руки на груди.
— Как, интересно, ты собираешься это сделать? Кстати, ты все еще не сказал — зачем?
Хью притворился, что не заметил последнего вопроса, подошел к Меггс и взял ее руки в свои.
— С тобой, как и во всем остальном, это будет просто. Тебе понадобится только красивое платье и привлекательная прическа, чтобы превратиться из невзрачного гадкого утенка в лебедя.
Комплимент ее не успокоил.
— Прелестная девушка красива, во что бы ни была одета, в шелка или в тряпье. И мужчина, обладающий минимальной наблюдательностью, это увидит.
— Ты напрашиваешься на комплимент? Но я нисколько не покривлю душой, если скажу, что ты прелестная девушка.
Меггс, по общепринятым меркам, не была типичной английской красавицей. Кожа ее не отличалась молочной белизной, и она не была голубоглазой блондинкой. У нее были слишком темные, почти черные глаза, а черты лица очень тонкими и хрупкими.
