Бонни Вэнак - Сладкая месть
Казалось, прошли долгие часы, прежде чем он наконец поднялся, освобождая ее от тяжести своего тела. Джиллиан пошевелилась, разминая затекшие мышцы и откашливаясь от мелкого песка. Протерев глаза, она с удивлением огляделась.
Все вокруг было в песке. Тонкий красноватый слой покрывал синюю одежду Грэма и открытые участки его кожи. У скал намело целые барханы.
– Верблюды! – опомнилась Джиллиан.
– С ними ничего не случилось. – Грэм потрепал Соломона по шее, тоже покрытой тонким слоем песка.
– Так вот что такое хамсин.
– Нет, – ответил Грэм, проверяя поклажу. – Хамсин предвещает наступление лета. Он заканчивается в мае. А это была обычная песчаная буря.
– А почему ты тогда назвал ее хамсином?
Он замер и со странным выражением лица посмотрел на нее.
– Долго рассказывать, – пробормотал он и тут же принял свой обычный невозмутимый вид.
Черт бы его побрал! Опять молчит, как камень, и не дождешься никаких объяснений! Джиллиан чувствовала себя такой же опустошенной, как окружающая равнина. А что, если Грэм, так же как отец, ни в грош ее не ставит? Даже если он и утверждает, что она ему небезразлична?
Ее охватил яростный гнев, не уступающий по силе только что пронесшейся буре. Грэм молча бросил ей поводья верблюда, и тут она не выдержала:
– Поговори со мной, Грэм. Прекрати обращаться со мной как с верблюдом. Я, в конце концов, твоя жена!
Он с удивлением взглянул на нее.
– Нет, со мной ты обращаешься даже хуже, чем с верблюдами – с ними ты хоть иногда разговариваешь. А со мной – нет. Ты представить себе не можешь, как мне обидно, что ты не обращаешь на меня никакого внимания. Пожалуйста, я согласна на что угодно, только не на безразличие. Ну, давай, накричи на меня. Все, что хочешь, только не безразличие. – Она перешла на шепот. Казалось, у нее все горло забито песком.
Он бросил поводья и подошел к ней, обхватив ее покрасневшее от песка лицо ладонями. Она смотрела на него снизу вверх.
– Поговори со мной, – взмолилась она.
– И о чем же ты хочешь поговорить?
– Мне кажется, что нас разделяет пропасть в целые мили шириной. Я хочу ее перепрыгнуть, чтобы быть с тобой, но мне страшно. Я боюсь, что ты меня не поймаешь и я упаду.
В его глазах промелькнуло что-то едва уловимое, но что именно – этого она не смогла понять.
– Я не дам тебе упасть.
Она погладила его руку.
– Тогда доверься мне.
Он уставился вдаль, сжав челюсти.
– Я назвал этот ветер хамсином потому, что, когда я был маленьким, племя, которого я боялся больше всего, совершило набег на поселение, где я жил. Нападавшие были сильны и мчались со скоростью песчаной бури. Они сметали все на своем пути. Я был как раз возле своего шатра и видел, как мелькают ятаганы, слышал шум битвы. Потом на меня налетел один из воинов-хамсинов с ятаганом наголо. В пылу боя иногда трудно бывает отличить мужчин от маленьких мальчиков. Он занес надо мной меч, и я знал, что вот-вот умру. Но в последний момент он остановился.
Она смотрела на него с ужасом.
– Тебе было страшно?
– Нет, но когда они уехали, я заплакал.
– Почему?
От его сурового тусклого взгляда у нее пробежали мурашки по коже.
– Потому что они уехали, оставив меня в живых.
Больше он ничего не сказал.
Глава 20
Они ехали через пески в угрюмом молчании. Джиллиан то и дело искоса поглядывала на мужа. Сколько же у него тайн? Его манера одеваться, пугающий холод в его глазах, когда он рассказывал о бое с хамсинами, – все это вызывало у нее новые вопросы.
Грэм придержал верблюда. Джиллиан его нагнала.
– Нужно найти место для привала, – сказал он, оглядывая окрестности.
Джиллиан указала на цепочку скал, едва видневшуюся на горизонте.
– Давай остановимся там. Может, нам повезет и мы найдем воду. Боюсь, наши припасы все в песке.
Грэм с одобрением посмотрел на нее.
До скал они добрались на закате. К разочарованию Джиллиан, воды там не оказалось. Она помогла мужу распаковать вещи и разбить шатер. Поднимался ветер.
Он достал откуда-то кусок белой ткани и протянул ей.
– Держи, намочи его и умойся, – сказал он угрюмо. – Можешь взять немного воды. Большего мы не можем себе позволить.
Джиллиан смотрела на мужа, не торопясь взять у него ткань. Под его глазами залегли темные тени. Уставшее, покрытое пылью лицо под воинственно повязанным тюрбаном…
Джиллиан еще никогда в жизни не чувствовала себя такой грязной. Песок набился в обувь, натирал шею.
Даже во рту она ощущала его вкус. Она взглянула на белоснежную ткань, которую Грэм сохранил от песка, туго свернув и спрятав на самое дно походного мешка, и опять перевела взгляд на мужа.
– У меня есть идея получше, – сказала она весело. Аккуратно положив ткань на одеяло, она протянула руку к его тюрбану.
Грэм вздрогнул и нахмурился:
– Что ты задумала?
– Сядь, – приказала она, указывая на землю. Он раскрыл было рот, приготовившись возразить, но она грозно сверкнула глазами. – Быстро!
Он уселся, а она принялась разматывать темно-синюю ткань, обернутую вокруг его головы. Потом ее подрагивающие пальцы принялись распутывать завязки его темно-синего плаща. Грэм во все глаза смотрел на жену, пока та развязывала его плащ и помогала ему освободиться от него. Она стянула с него через голову рубашку и взглянула на его поросшую волосами грудь и шею с глубоко въевшейся в кожу грязью.
Джиллиан опустилась перед ним на колени и взяла бурдюк с водой. Смочив белоснежную ткань, она очень осторожно провела ею по рукам мужа, стирая грязь. Грэм опять хотел возразить, но она приложила палец к его губам.
– Ты так много для меня сделал. Можно я тоже что-нибудь для тебя сделаю?
Он молча подчинился ласкающему прикосновению ткани, не удержавшись под конец от вздоха облегчения.
– Спасибо, – сказал он с нежностью, не сводя с нее глаз.
Она улыбнулась, держа в руках грязную ткань.
– Полагаю, теперь мой черед. Я тоже умоюсь, а то выгляжу, наверное, страшнее, чем верблюд.
Он смотрел на нее без улыбки.
– Наоборот, миледи, – сказал он тихо. – Никогда еще вы не были столь прекрасны.
Грэм наклонился, обхватил ладонями ее лицо и поцеловал. Она буквально таяла от этого поцелуя с привкусом корицы, которую они добавили в чай. Джиллиан со стоном прижалась к нему. Как же она хотела его!
Он прервал поцелуй.
– Нам надо отдохнуть, – сказал он серьезно и улегся спиной к ней.
Джиллиан смотрела на него с обидой и удивлением. Почему он так себя ведет?
Несколько дней спустя они добрались до пещеры, где должно было быть спрятано сокровище. Меняющийся пейзаж очаровал Джиллиан. Судя по карте, пещера находилась здесь, посреди огромной пустыни – бесконечной равнины ослепительно белого песчаника. У нее то и дело вырывались вздохи восхищения, когда они проезжали большие скалы с узким основанием и большими закругленными вершинами.
