София Нэш - Секреты скандальной невесты
— За недостойное поведение с вас снимается титул герцога. Я подумаю обо всем остальном после того, как увижу письма.
Лицо Пимма побагровело.
— Вот как благодарная нация награждает своих служителей за умение привести страну к победе над ее врагами?
Было слышно, как кто-то откашлялся, и взгляды всех присутствующих сосредоточились на Артуре Уэллсли, герцоге Веллингтоне, который с каменным выражением лица устремил свой взор на Леланда Пимма.
Принц покачал головой.
— Вы глупец. Я очень сожалею, что не понял этого раньше. Стража, обыщите его вещи и предоставьте мне этого человека вместе со всей корреспонденцией, которую вам удастся найти, — приказал принц. — А вы, мистер Мэннинг, подойдите сюда.
Роуленд мог бы даже почти пожалеть этого безумца, глядя на его искаженную злостью физиономию, если бы ему не хотелось в дополнение огреть Пимма еще и кнутом. Их пути пересеклись, и Пимм ухмыльнулся, словно прочитав его мысли. Роуленд не видел ничего, кроме Элизабет, ожидавшей его, на ее лице была написана неуверенность. Он испытал величайшее облегчение, однако не дерзнул ни прикоснуться к ней, ни шепнуть хотя бы слово.
У Принни подобных сомнений не было.
— А теперь, мистер Мэннинг, имейте в виду, что я устал от причуд этого дня. Но признаю, что независимо от причины, по которой вы решили вернуть деньги, хозяином которых оказались — шантаж это или что-либо другое, — в конечном итоге вы сделали доброе дело. Мне это по душе.
По залу прошел одобрительный гул.
А затем послышался голос, который трудно было не узнать, — голос неуемной вдовствующей герцогини:
— Проявите ли вы присущую вам великую мудрость и отметите ли вы его наградой, ваше высочество?
Принни поднес к глазу инкрустированный бриллиантом лорнет и устремил на Эйту раздраженный взор.
— Гм… Что ж, я полагаю, что он значительно помог нашей нации, избавив от необходимости награждать такого шантажиста, как Пимм. Не растратил зря то, что ему досталось. Что я могу сделать для этого человека?
— Ваше высочество, — без малейшего колебания сказала Эйта, — в нашей великой нации незаконнорожденность — беда многих кровожадных герцогов.
Роуленд похолодел, затем увидел вытянутое лицо Хелстона.
— Я думаю, что у нас достаточно герцогов, мадам. — На лице принца появилась улыбка. — Но у меня мелькнула отличная мысль. Во дворце Святого Иакова существует давняя вакансия. Для вас, Мэннинг, если вам это по душе.
— Ваше высочество? — прошептал Роуленд, стараясь произнести это как можно почтительнее, несмотря на хрипоту в голосе.
— Королевский Шталмейстер[2].
Что-то подступило к горлу Роуленда. Впервые за всю жизнь он не смог ничего сказать.
— Так скажите что-нибудь, Мэннинг. Или же титул виконта, который является составной частью этого назначения, недостаточен? Или вы считаете недостаточным годовой доход?
— Годовой доход? — Голос у Роуленда почти пропал.
— Ну, это не составит семидесяти тысяч фунтов в год, но если я правильно помню, где-то близко к этому. Разумеется, вам будет необходимо пересмотреть все ваши потребности, касающиеся карет, лошадей и так далее. Разве вам это не подходит? — Принц произнес это таким небрежным тоном, словно сообщение о свалившемся с неба богатстве того и требовало.
В разговор вступила Эйта:
— А как насчет резиденции? Гм… что в отношении недвижимости Пимма? Будет ли она…
— Мадам, — сухо перебил ее принц, — для королевского шталмейстера нет свободной резиденции. Будут королевские апартаменты. И в конце концов, Мэннинг может в дополнение к упомянутым придворным обязанностям по-прежнему управлять конюшнями. Земля, которую я подарил Пимму, вернется Короне.
Принц протянул Роуленду руку. Тот ошеломленно молчал. Уголки рта принца понимающе дрогнули.
Хелстон придвинулся к Роуленду и зашептал:
— Целуй руку его высочеству, идиот!
Роуленду удалось кое-как выполнить эту формальность. — Очень хорошо, Мэннинг. Я уверен, что вы будете достойно нести титул виконта. Хелстон постарается облагородить ваши манеры.
Герцог вскинул брови, и Роуленд мог поклясться, что слышал, как Хелстон чертыхнулся, однако Люк поклонился и сказал:
— Разумеется, ваше высочество.
— Ну, в таком случае я считаю, что пределы моего терпения и щедрости исчерпаны. Я оставляю вас веселиться так, как вы сочтете нужным. Я же удаляюсь с молитвой о том, чтобы в страну вернулось нормальное положение дел, когда генералы ведут себя с должным достоинством.
Принц-регент величественно покинул зал, оставив светскому обществу, пищу для обсуждения и сплетен на целое десятилетие или даже больше.
— Ну и куда вы идете? — И тон, и слова Эйты были хорошо знакомы Элизабет.
Спустя четверть часа после ухода принца-регента она попыталась ускользнуть из Карлтон-Хауса. Ошеломленная размахом событий, Элизабет через силу улыбалась многочисленным гостям. Роуленд почувствовал ее эмоции и, не говоря ни слова, утащил ее за позолоченные ширмы тронной комнаты к потайному выходу, на свежий воздух, в котором она очень нуждалась.
— О нет, вы не поедете. — Эйта загородила вход в закрытую синюю карету Роуленда. — Здесь полно народу, и они ухватятся за возможность посплетничать, если вы осмелитесь уехать вместе.
Элизабет рискнула бросить взгляд на лицо своего спасителя. Ей казалось, что она все еще во сне, ибо он не произнес в ее адрес и пары слов.
— Ну, я уезжаю, — мрачно сказал Роуленд. — Я больше не в силах, выносить этот подхалимаж.
— Но вы должны были подумать об этом до того, как выставили себя новейшим лондонским героем.
— Я поеду с ним, — пробормотала Элизабет.
— Ни в коем случае, — решительно возразила Эйта. — Если каждый шаг ваш комментировался и раньше, то вы даже не можете представить себе, что будет после сегодняшних событий.
Элизабет едва могла говорить.
— Но мне наплевать, что они…
— Нет. — Эйта была настроена весьма решительно. — Он должен будет поухаживать за вами, как положено. Он может заехать к вам через несколько дней или через неделю, когда сумасшедшие события немного поблекнут, а потом…
Роуленд наклонился, схватил маленькую герцогиню за талию и втащил в карету. Эйта была настолько потрясена, что всего лишь негромко чертыхнулась, заняла место в карете и надулась.
Роуленд посмотрел на Элизабет, и на его лице появилась знакомая солнечная полуулыбка.
— Твоя очередь. — Он тоже взял ее за талию и задвинул в темный салон кареты. Мгновением позже он уже сидел рядом с ней и благоразумно закрывал дверь.