Кристина Скай - И придет рассвет
Человеку, у которого до сих пор болело плечо, как сказала Алексис. Своему мужу.
– Ты думал, что сможешь обмануть меня, Девлин Карлайл? Я помню каждый дюйм твоего тела. А теперь я хочу знать правду. Всю и до конца.
Герцогиня Крэнфорд ходила взад-вперед по освещенной солнцем оранжерее. Испуганный Бич следовал за ней.
– Куда эта невозможная девчонка отправилась на сей раз? Я уезжаю на один день, чтобы навестить подругу, а когда возвращаюсь, весь дом оказывается перевернутым вверх дном. Что произошло, Бич?
– Она не вернулась прошлой ночью, ваша светлость, и сегодня о ней ничего не известно.
Герцогиня в гневе стукнула об пол палкой.
– Если бы мы были в Норфолке, я бы не беспокоилась. Индия может разгуливать там так же свободно, как Луна. Но Лондон – другое дело…
– Ваша светлость, – дворецкий откашлялся. – Боюсь, я должен сказать еще кое-что.
– Что еще? Говори!
Дворецкий полез в карман и достал оттуда большой ком рыжих волос.
– Она отрезала волосы? Боже милостивый, что эта девчонка задумала?
Нет, в своем желании быть похожей на мужчину Индия вряд ли могла зайти так далеко. Герцогиня отказывалась это понимать. С другой стороны, с тех пор как лорд Торнвуд вернулся в Лондон, она ведет себя очень странно.
Между этими двумя явно проскакивала какая-то искра. А там, где искра, недалеко и до огня.
– Прошу прощения, ваша светлость, но я нашел это в ящике письменного стола мисс Индии. – Дворецкий протянул герцогине мятый клочок бумаги.
Старая леди расправила листок и побледнела.
«Не ездите в Воксхолл, или вы об этом пожалеете».
– Эту записку я нашел за шторой в ее комнате час назад. Второе послание было еще хуже. И написано оно было почерком разгневанного человека.
«Или уезжай из Лондона, или умрешь».
Герцогиня схватилась за спинку стула и глянула на своего дворецкого и друга.
– Ах, Бич! В какую еще историю впуталась эта глупышка?
– Дело сделано.
Мужчина поднял голову, и пламя в камине осветило его сердитое лицо.
– А груз в безопасности?
– Да, как вы велели.
– И где он? В каком месте?
– Там, где… груз не привлечет внимания. – Элена Марчмонт нахмурилась. – Но как насчет Торнвуда? Что, если…
Мужчина холодно улыбнулся.
– Торн не представляет для нас угрозы. Ведь он потерял память. Я уничтожу его задолго до того, как она к нему вернется.
– Но что, если он…
– Забудьте о Торне, – приказал мужчина у камина. – А теперь идите ко мне, – властно потребовал он.
Вдова поиграла кистями пояса.
– Но прошел всего час с тех пор, как…
Он встал и, подойдя, задрал ей юбку, прежде чем она успела закончить фразу.
Через минуту в полумраке комнаты раздался ее сладострастный смех.
Глава 26
Человек с наполовину отклеившейся бородой, человек, который был мужем Индии, замер.
– Как ты узнала? – наконец произнес он.
– Сначала я тебя не узнала. Твой маскарад был чертовски удачен. Но шрам на плече навел меня на мысль… и тут все рассыпалось. Но ты хорошо разыгрывал из себя пирата.
– У меня в этом деле была большая практика.
– Но зачем, Дев? Почему ты мне ничего не сказал? Какая тебе грозит опасность?
Девлин процедил сквозь зубы:
– По-моему, в камин надо подбросить дров.
– Не думай, что тебе удастся избежать моих вопросов, Дев. Ты взял в заложники меня и моего грума Фроггета, и я очень сильно подозреваю, что косвенно ты подверг опасности своих детей. Я хочу знать зачем.
Девлин смотрел на пляшущее в очаге пламя и думал о бриллианте, который мог бы повлиять на судьбу всей Европы.
– Ради огромного состояния, Индия, или, лучше сказать, ради огромного выкупа. Если я позволил бы этим камням проскользнуть у меня между пальцев, один сумасшедший смог бы с помощью оружия вернуть себе власть.
– Ты имеешь в виду бриллиант, который я нашла в Воксхолле?
– Да, этот и еще много других. Я дал клятву молчать и не должен был тебе ничего рассказывать, но ты теперь тоже замешана, и нравится мне это или нет, но и дети – тоже. Эти бриллианты были частью личной коллекции Наполеона, но после Ватерлоо они пропали, хотя моей обязанностью было проследить, чтобы этого не случилось. Теперь у нас есть сведения, что очень скоро бриллианты будут переправлены в Англию. Я должен найти камни и их похитителей.
– И для этого Девлин Карлайл превратился в пресловутого головореза, известного как Француз. – Индия кивнула. – Здорово придумано, Девлин. Поздравляю.
– Неужели? Большинство женщин, узнав такое, содрали бы с меня шкуру, а потом устроили бы истерику. И ты не сердишься?
– Еще как сержусь! Сержусь за то, что ты мне лгал и подверг опасности несчастных детей. А как пират ты был очень правдоподобен. Даже слишком.
– Иди ко мне, моя дорогая.
Индия почувствовала, как по телу разливается тепло, но покачала головой:
– Нет. До тех пор, пока я не узнаю всей правды…
– Правда бывает разная, Индия. Есть та, что идет от сердца к сердцу, от тела к телу. А слова очень легко переиначить.
– У тебя на все есть ответ. Не имеет значения, кто ты – Девлин Карлайл, вернувшийся с войны герой, или одноглазый пират с Темзы. – Она подошла к единственному окошку и стала смотреть на воду. – Они все еще дерутся, – сказала она, увидев, как маленькие фигурки прыгают за борт «Цыганки».
– Они будут биться до утра. Этим несчастным беднякам нужны хоть какие-нибудь развлечения. Жизнь на реке сурова. Но те, кто доживет до рассвета, откупорят бутылки с ромом и станут лучшими друзьями.
– А как насчет нас, Дев? Мы можем стать лучшими друзьями? Мы поженились в спешке в разгар войны. Мы полюбили еще до того, как узнали друг друга. Мы были молоды, и нам еще очень многому надо было научиться. Но у нас не было на это времени. А потом ты вернулся, но ничего не помнил. Но это тоже была ложь, да? Ты все помнил. Это просто было частью маскарада.
– Мне пришлось это сделать, Индия. Это был единственный способ…
Она обернулась. Ее кулаки сжались.
– Как это тебе удается? Как ты можешь с такой легкостью лгать? Как ты снова и снова искажаешь правду ради своих целей?
– Это не мои цели, Индия. Это цели Англии. Все ради тебя, меня и всех, кто погиб при Ватерлоо. Это ради блага всех детей, которые надеются на свободную и счастливую жизнь в Англии.
– Какие красивые слова, Девлин. Но для меня все обстоит намного проще. Все, что я вижу, – это некий человек, который лгал мне, который предал меня, несмотря на то что я так сильно его любила, что… – Она отвернулась, глотая слезы.
Он подошел к окну и привлек ее к себе.
– Ты отдала мне свое сердце. Ты доверилась мне. Я не заслуживал таких сокровищ. Но до Ватерлоо все было по-другому и я был другим человеком. Это не ложь. Просто я никогда уже не буду тем, кем был. Так же как изменилась™, пережив ужасы войны. И я должен позаботиться о том, чтобы Наполеон больше никогда не посмел снова навязать нам войну.
