Гэлен Фоули - Дерзкая разбойница
— Нет! Я не хочу!
— Но тебе придется это сделать. Ты расскажешь дону Артуро все, о чем мы с тобой договорились.
— Может, мне лучше рассказать ему, что это вы хотели смерти короля, мерзкий ублюдок?
— Бедный мальчик, — усмехнулся Орландо.
— Я не хотел его смерти. Это вы меня вынудили.
— У нас с тобой сделка, Крис. Ты продал мне свою душу, разве ты забыл?
— Сделке пришел конец. Я больше ничего делать не буду. С меня достаточно и того, что я навредил королю. Я не хочу отправлять на виселицу его сына!
— Рафаэль дурак и заслуживает смерти.
— Он не такой дьявол и сумасшедший, как вы! Почему вы хотите его погубить?
Орландо посмотрел на парня тяжелым изучающим взглядом, отлично понимая, что ему больше нельзя доверять. У Криса началась истерика, и неизвестно, что он еще выкинет. Если он сейчас приведет его к дону Артуро, то Крис выложит ему всю правду.
Он слишком много знает.
Орландо рассвирепел: ведь его план пошел насмарку. Сжимая в руке нож, он подошел к Крису. Парень смотрел на него с ужасом.
— Ты разочаровал меня, Крис.
— Пожалуйста, не надо. Я не вооружен.
Внезапно что-то ударило его в висок, и Орландо отскочил в сторону. К его ногам упал обломок кирпича. Наверняка это сделала девчонка, которая следила за ними. Крис сорвался с места и помчался вперед.
Не обращая внимания на боль в голове, Орландо погнался за парнем и, догнав его, подставил ему подножку. Крис свалился на землю и зарыдал.
Нагнувшись, Орландо спокойно перерезал ему горло и, вытерев нож о его куртку, погнался за Кармен.
Пока он занимался Крисом, Кармен успела скрыться. Орландо припустил за ней, но вскоре понял, что не слышит ее шагов. Хорошо знакомая с городом, маленькая шлюха сумела спрятаться от него, но он все равно ее поймает, и тогда пусть не ждет от него пощады.
Шорох наверху заставил его поднять голову, и он увидел, как Кармен прыгнула на балкон, а с него на крышу. Орландо, ухватившись за деревянную колонну, попробовал тоже взобраться наверх, но старое дерево затрещало под тяжестью его веса, и он с проклятиями свалился на землю. Девчонка исчезла в ночи.
Вскочив на ноги, Орландо посмотрел на здание, где только что была девчонка. Прежде чем Кармен успела скрыться, он запустил в нее нож, вложив в удар всю свою силу, но он промахнулся, и сейчас нож, вонзившись в штукатурку, раскачивался на стене дома.
— Ах ты, маленькая сучка! — заорал он. — Ты от меня не уйдешь! Я найду тебя! Я выпущу из тебя всю кровь!
Орландо посмотрел на нож и решил не вытаскивать его из стены. Сейчас ему не нужны улики.
Разъяренный, он отправился в обратный путь. Он ненавидел эту девицу и поклялся себе, что она умрет мучительной смертью.
Он пытался внушить себе, что Кармен побоится обратиться к властям, так как никто не поверит шлюхе, если она донесет на члена королевской семьи. Но на всякий случай он решил себя обезопасить, рассказав о ней страже и городской полиции. А пока следовало вернуться в дом премьер-министра и как-то объяснить ему, что с ним случилось.
Идя по просыпающимся улицам города, Орландо ломал голову над тем, что сказать старику, которого он оставил в одном халате, погнавшись за Кристофоро. Надо все хорошенько обдумать, так как дон Артуро ему нужен. Но как он объяснит исчезновение свидетеля?
«Он поверит всему, что я скажу, — решил Орландо, — потому что я преподнес ему на серебряном блюде то, что он желал больше всего на свете — голову прекрасного принца».
Дэни снился великолепный сон: дверь открылась, и на полу пролегла полоса света. Чья-то рука бесшумно закрыла дверь. Неожиданно матрас прогнулся, как будто кто-то тяжелый улегся рядом с ней. Затем начался новый сон: большие теплые и нежные руки залезли под ночную рубашку и начали ее ласкать.
Рафаэль!
Ее обдало жаром, и по телу прокатилась волна наслаждения. Она ощущала на спине его нежные поцелуи, они опускались все ниже, добрались до бедер, и ее ноги непроизвольно раздвинулись. Но окончательно она проснулась, когда он, взяв руками ее ягодицы, стал ласкать ее языком.
Нервная дрожь сотрясла ее тело. Застонав, Дэни встала на четвереньки. Подведя под нее руку, он пальцами и языком исследовал ее самое чувствительное место.
Изогнувшись, она стала гладить его волосы. Его мускулистые руки и грудь были обнажены. Почувствовав ее ласку, он посмотрел на нее долгим чувственным взглядом. Затем нагнул голову и продолжал ее ласкать.
Вскоре она перестала его стесняться. Он распалил ее до такой степени, что теперь мог делать с ней все, что угодно.
Он искусно обольщал ее.
Когда Даниэла громко застонала, он начал целовать ее легкими поцелуями, продвигаясь вверх по позвоночнику и крепко держа за бедра. Отпустив ее, он разделся и навалился на нее всей тяжестью, вдавив в матрас. Она чувствовала спиной его широкую грудь.
Его тело было таким большим, что оно, словно одеяло окутало ее со всех сторон. Она слышала его тяжелое дыхание, чувствовала на своих ягодицах его твердую восставшую плоть — свидетельство его желания.
Даниэла откинула голову назад, когда его пальцы, пробежав по шее, коснулись ее сосков. Застонав, она начала извиваться под ним. Он полностью подчинил ее своей воле.
— Попроси меня хорошенько, — прошептал Рэйф, тяжело дыша.
Она назвала его по имени, думая о том, что если и сейчас он оставит ее в покое, она просто умрет.
— Проси, — повторил он, целуя ее в плечо.
— Рафаэль, Рафаэль, — стонала она, — возьми меня!
— Перевернись, — приказал он, вставая с нее, чтобы она могла лечь на спину. Не спуская глаз с ее обнаженного тела, он взял в руки ее груди и начал их целовать.
— Я люблю тебя, Рафаэль, — прошептала она, — и не хочу потерять.
Он посмотрел на нее долгим проникновенным взглядом.
— Ты никогда не потеряешь меня.
— Рафаэль, — попросила она, обнимая его за шею, — сделай так, чтобы нас никогда не разлучали,
Впившись в ее рот долгим поцелуем, он осторожно раздвинул ей ноги и лег между ними.
Время их близости наступило, и он ласковыми словами подбадривал ее, чувствуя, что она дрожит. Лежа в его объятиях, она наблюдала за сменой выражений на его лице, доверяя ему, как никогда никому еще не доверяла. Она полностью отдалась своему мужу, подчинившись его желаниям.
Он объяснил ей, что сейчас будет больно, и она вскрикнула, принимая в себя его плоть, но эта боль была ничто по сравнению с исступленным восторгом, так как теперь она знала, что он принадлежит только ей, принадлежит навсегда.
— Моя любимая, — шептал Рафаэль, осыпая поцелуями ее лицо. — Моя любимая, ты нужна мне! Я так страдал без тебя.
Теплый запах его кожи смешался с едва ощутимым ароматом ее дневных духов и мускусным запахом секса. Рафаэль ласкал ее груди, и соски затвердели под его руками.
