Уильям Коллинз - Опавшие листья
Думать о Регине значило думать о новом отказе, полученном от нее. Снова обращался он к ее любви, и снова отказалась она выйти за него замуж в назначенный им срок.
Он был в особенности раздражен и рассержен, когда думал о странном, непоколебимом влиянии, какое имел на нее дядя. Все сочувствие Регины было обращено на мистера Фарнеби и его дела. Амелиус лучше понял бы ее, если б она рассказала ему о том, что произошло между ней и дядей, когда тот в сильнейшем негодовании вернулся с лекции. Испугавшись разрыва, она принуждена была сознаться, что слишком любит Амелиуса, чтоб быть в состоянии расстаться с ним. Если он еще раз выступит на кафедру проповедовать о своих социалистических принципах, то она сознавала, что его невозможно будет принимать в дом как жениха. Но она молила о прощении первой ошибки ради ее собственного спокойствия, а не ради его. Мистер Фарнеби, растроганный своими коммерческими делами, слушал снисходительнее и рассеяннее, чем обыкновенно, и согласился на ее просьбу, как человек, занятый другими мыслями. Между ними было условлено, что оскорбление, нанесенное чтением, будет оставлено без внимания. Признательность Регины за эту уступку возбудила в ней сочувствие к дяде в его растерянном состоянии. Она хотела было сообщить Амелиусу о случившемся, но врожденная сдержанность характера в соединении с женской гордостью не позволили ей сознаться в своей слабости человеку, который сам был причиной ее. «Когда он будет меньше горячиться и будет любезнее, тогда я, может быть, скажу ему это», – думала она.
Так Амелиус шел по улицам в состоянии недоумения и раздражения. Дойдя до гостиницы, он остановился и осмотрелся кругом.
Невозможно было не сознавать, что затаившееся чувство сожаления снова возникло у него в душе, когда он подумал о Салли. По всему вероятию, он поссорился бы с человеком, который стал бы обвинять его в сетовании на отсутствие девушки и желании ее возвращения. Он вспоминал ее прекрасные голубые глаза, их простодушный, терпеливый взор и ее детские вопросы, задаваемые таким мягким, нежным голосом, вот и все. Что же было предосудительного в таких воспоминаниях? Утешив себя таким рассуждением, он сделал еще шага два и снова остановился. При таком настроении он не хотел присутствия Руфуса. Амелиус читал в его душе, как в книге, он станет задавать вопросы, которые будут раздражительно действовать на него. Он повернулся спиной к отелю и посмотрел на часы. Когда он вынимал их, пальцы его коснулись какого-то постороннего предмета в кармане. Это была карточка, данная ему Региной, карточка с указанием адреса коттеджа. Ему нечего было делать, некуда идти. Почему не взглянуть на коттедж? Может быть, он недурен, зоологический сад находится поблизости, а в жизни человека бывают периоды, когда он после общества двуногих животных рад отдохнуть в обществе четвероногих.
День был великолепный, и он направлялся к Регент Парку.
Коттедж находился в переулке подле парка, коттедж в настоящем смысле слова. Гостиная, библиотека, спальня, все в небольших размерах и потом кухня и еще две комнаты, очень хорошенькое жилище сверху донизу. Обстановка была проста, но красива, домик был окружен небольшим садом и поляной. Библиотека была в особенности комфортна и выходила окнами в сад, стены были обставлены книжными шкафами из резного дуба, в ней царствовала тишина и тень.
Едва Амелиус осмотрелся кругом, как у него в мозгу вспыхнула новая идея. Другие мужчины стали бы искать утешения и развлечения в книгах. Почему же и ему не сделать того же? Почему в этой прекрасной уединенной комнате не погрузиться в научные занятия? Может быть, в один прекрасный день ему удастся удивить Регину и мистрис Фарнеби, выступив в свет автором какой-нибудь великолепной книги. Два дня тому назад Амелиус мечтал прославиться как лектор, теперь он мечтал о новой славе, славе писателя. Женщина, показывавшая ему коттедж, сообщила, что в это утро коттедж осматривал какой-то джентльмен, которому он очень понравился. Амелиус тотчас же дал ей шиллинг, сказав: «Я оставляю его за собой». Удивленная женщина дала ему адрес агента, ведущего это дело, и держалась на почтительном расстоянии от горячего господина, когда провожала его. Час спустя Амелиус уже приобрел коттедж и вернулся в свою гостиницу, внеся новый интерес в свою жизнь и сделав сюрприз Руфусу.
Как всегда в непредвиденных случаях, американец не терял времени на разговоры. Он тотчас же отправился посмотреть коттедж и переговорить с агентом. Результат этих исследований оказался благоприятным для Амелиуса. Если он раскается в своей поспешности, то джентльмен, осматривавший перед ним коттедж, готов у него купить его немедленно.
Вернувшись в отель, Руфус застал Амелиуса готовым перебраться в новое жилище и горячо стремившимся к предстоящей уединенной жизни, наполненной трудом. Отлично предугадывая, чем окончатся эти новые проекты, американец попытался подвергнуть его искушению. Он собирался, как говорил он, провести время в Париже и приглашал Амелиуса сопутствовать ему. Но это искушение не произвело ни малейшего действия. Амелиус отвечал как закоренелый затворник на закате дней своих: «Благодарю вас, – промолвил он с забавной важностью, – я предпочитаю, общество своих книг и уединение своей библиотеки». После этого заявления он продал свои фонды и отправился к книгопродавцу, который составил ему огромный счет.
На следующий день в два часа Амелиус явился в дом Фарнеби. Он был не настолько поглощен своими собственными проектами, чтоб забыть мистрис Фарнеби. Напротив, он даже беспокоился о ней.
На наших страницах мы уже немного упоминали о средних лет господине, занимающемся торговыми делами, верном поклоннике Регины, который весьма терпеливо и покорно отнесся к торжеству своего молодого соперника. Этот джентльмен, только что вышедший из своего экипажа, встретился с Амелиусом у дверей. Он держал в руках визитную карточку, и физиономия его прямо говорила о случившейся катастрофе.
– Бы, без сомнения, слышали печальные новости? – спросил он своим густым басом, придавая ему грустно сочувственный тон.
Слуга отпер дверь прежде чем Амелиус успел что-либо ответить. Средних лет джентльмен сейчас же принялся за расспросы: «Что мистер Фарнеби? Не лучше ему? А мисс Регина? Очень расстроена? Боже мой, боже мой! Передайте, что я был». И с этими словами он подал карточку с меланхоличным видом, подобающим при таких обстоятельствах. – Очень грустно, не правда ли? – обернулся он к сопернику с родительской снисходительностью. – Прощайте. – Он раскланялся с печальным видом и направился к своему экипажу.
Амелиус посмотрел вслед богатому коммерсанту, когда его быстро уносили горячие его кони.
