Филиппа Карр - Черный лебедь
— Да, я поняла это… уже после того, как сделала.
Но бедняжка Китти так волновалась. Я считала себя обязанной успокоить ее. Ты прощаешь меня, Люси?
— Разумеется, все в порядке. Встречалась ли ты с кем-нибудь здесь, в деревне, например, пока мы были в отъезде?
— Нет. Я была слишком занята, прежде всего изучением дома. Правда, это захватывающее занятие?
Меня это волнует, тем более, что я буду здесь жить — по крайней мере, до тех пор, пока наши планы не изменятся.
В этот вечер мы рано ушли спать.
— Только когда путешествие завершается, начинаешь осознавать, как оно утомительно, — сказал Роланд.
Не успели мы войти в свою комнату, как раздался стук в дверь. Это была Филлида с подносом, на котором стояли два стакана.
— Я хочу, чтобы вы попробовали это, — сказала она. — Напиток и в самом деле очень приятный. Этот рецепт называется «стаканчик на ночь». В Сент-Джеймсе есть лавка, где торгуют этим, как они говорят, оздоравливающим средством. Туда входят всяческие травы и тому подобное. Я купила и попробовала. Это что-то вроде овсяного отвара, только гораздо приятней. Принимаешь на ночь с горячим молоком — и спокойный сон обеспечен.
— И ты в это веришь? — спросил Роланд.
— Мой милый брат, я знаю это. Я бы не предлагала вам, если бы не испробовала на себе.
Она поставила поднос на столик, а мы с Роландом, сидя рядышком на кровати, смотрели на нее.
— Давайте-ка попробуйте, — пригласила Филлида. — Люси… — Я взяла поданный ею стакан. — И Роланд…
Теперь, перед тем как лечь в постель, я все время пью это, — сообщила она нам. — Ну же, пейте!
Она проследила за тем, как мы выпили.
— Довольно приятно на вкус, правда?
Мы с этим согласились.
— А теперь я пойду. — Она поцеловала нас обоих. — Спокойной ночи, мои драгоценные. Не могу вам сказать, как я счастлива, что вы вернулись домой.
Я немного беспокоилась за вас, странников в чужом краю.
Она довольно робко улыбнулась нам и, забрав поднос, вышла.
На следующее утро Роланд встал рано, чтобы успеть на поезд. Он пообещал, что к вечеру вернется.
Я вспомнила, что назначила свидание миссис Эмери, поэтому постучалась в ее комнату, и она предложила мне чашечку своего знаменитого дарджелингского чая. Зная, что она будет оскорблена отказом, я выразила горячее желание выпить его.
Последовала церемония заварки чая, и, наконец, когда перед нами оказались наполненные чашки, она перешла к делу.
— Я ведь в этом доме давным-давно, мисс Люси, — начала она. — И мне кажется, я знаю свое место и хорошо справляюсь с работой.
— В этом нет сомнений, миссис Эмери.
— Жалоб на меня не было. Я, по крайней мере, их не слышала.
— Разумеется, не было. Все, включая и моего отца, всегда только хвалили вас.
— Я в этом доме веду хозяйство уж и не знаю, сколько лет.
Я начала беспокоиться. Столь пространное вступление свидетельствовало о том, что дела обстоят гораздо серьезнее, чем мне казалось.
— Скажите, что вас тревожит, миссис Эмери.
— Ну, мисс Люси, прислугу нанимают экономка и дворецкий. Экономка занимается женской частью прислуги, а дворецкий — мужской…
— Ну да.
— Так вот, похоже, кое-кому кажется, что можно явиться в дом и все переменить по-своему.
Теперь я поняла, в чем дело.
— Вы возражаете против того, что мисс Фицджеральд привезла с собой новую служанку?
— Вот именно, мисс Люси. Прислугу в этом доме всегда нанимала я и не вижу причин, почему это должно измениться.
— Я не думаю, что мисс Фицджеральд хотела вмешиваться в вашу сферу, миссис Эмери.
— Я не приглашала эту Китти — или как ее там — приезжать сюда.
— Она чем-нибудь заслужила ваше неодобрение?
— Ну, так бы я не сказала. Но она, например, ходит в кухню. Миссис Грант это не понравится.
Я не представляла, чтобы миссис Грант, толстая, добродушная повариха, стала выдвигать какие-нибудь возражения. В отличие от миссис Эмери она не требовала точного соблюдения правил, установленных в доме.
— Я уже поговорила об этом с мистером Эмери, и он согласен со мной, — продолжала миссис Эмери.
Видимо, у него всегда хватало здравого смысла соглашаться с женой. Теперь мне стало понятно, что она опасается покушений на свои права, и я обязана уладить этот вопрос.
— Думаю, я могу вам все объяснить, — сказала я. — У мистера и мисс Фицджеральд есть небольшой дом в Лондоне. Постоянно там живет супружеская пара слуг, а Китти у них — приходящая. В последнее время Китти там было совсем нечего делать, поскольку она является кем-то вроде камеристки мисс Фицджеральд.
Вот она и приехала сюда. Ни к каким домашним делам она не будет иметь отношения. Она просто будет личной служанкой у мисс Фицджеральд, понимаете?
— Но меня-то об этом не спрашивали, мисс Люси.
— Вероятно, мисс Фицджеральд решила, что поскольку Китти является ее личной служанкой, то все в порядке. Она, конечно, ужасно огорчится, узнав, что задела ваши чувства.
Миссис Эмери несколько смягчилась.
— Что ж, я рада, что вы вернулись, мисс Люси. Вы в доме хозяйка, и об этом все должны помнить.
— О, я уверена, что все об этом помнят. Мисс Фицджеральд говорила мне о Китти и просила прощения за свой поступок. Она признала, что поступила необдуманно. Но в Лондоне для Китти не было работы, а увольнять бедную девушку ей не хотелось.
— Это не девушка. Я бы сказала, что это женщина лет сорока.
— Понятно. Я еще не видела ее. Но мисс Фицджеральд в самом деле не хотела никого обижать. Пусть Китти остается. Вы уж не сердитесь на нее, миссис Эмери.
— Ладно, до тех пор, пока меня не обидят, мисс Люси.
— Я думаю, вы знаете, как я вас уважаю, и меня очень расстраивает то, что вы недовольны.
— О, этого я не говорила. Но я всегда делала свое дело как можно лучше, и люди это понимают. Я всегда знала, каковы мои права, и все остальные тоже знали.
Я просто не люблю, когда приходят чужаки и начинают устраивать все по-своему.
— Но, видите ли, мисс Фицджеральд вряд ли стоит называть чужаком. Она сестра моего мужа, и я надеюсь, что мы хорошо уживемся все вместе.
— Ну, если вы так считаете, мисс Люси…
— Да, я так считаю, миссис Эмери. Смею сказать, что никогда прежде не пила такого превосходного чая.
Она совершенно успокоилась. А я с улыбкой подумала: буря в чашке чая. ***
В тот же день я познакомилась с Китти. Выглядела она совсем не так, как я ожидала. Это была крупная женщина, и, по-моему, ей было далеко за сорок. Когда Филлида представляла нас друг другу, Китти почти не раскрывала рта.
— Это Китти, — сказала Филлида. — Она постарается быть полезной.
— Надеюсь, вам здесь понравится, Китти, — сказала я.
