Кинли Макгрегор - Нежная подруга
Глава 17
– Почему ты плачешь? – спросил Хью, глядя на дочь.
Они недавно вернулись в замок, и Эмили сразу же ушла к себе. Теперь она сидела перед туалетным столиком, положив голову на скрещенные руки, и безостановочно рыдала. Отец пытался утешить ее.
– Я освободил тебя от того, кто держал тебя в неволе, – проговорил старый граф, ласково поглаживая Эмили по плечу. – Ты должна радоваться.
– Мне не хотелось уезжать, отец.
– Что?! – взревел Хью.
– Я его люблю.
– Ты сошла с ума?! – снова вскричал Хью.
Она чувствовала, что его взгляд прожигает ее насквозь. Она покачала головой:
– Дрейвен не нападал на Кесвик.
– Это он солгал тебе. Я сам видел его цвета. Он даже ехал на этом своем проклятом белом коне. Или ты думаешь, что я не узнаю своего врага, когда увижу его?
– Это был не Дрейвен, – возразила Эмили.
– А откуда ты знаешь, где он был в полночь? – спросил Хью, глядя на нее ненавидящим взглядом.
– Я… – Эмили осеклась. Нельзя рассказывать отцу правду. Ему нужно время, чтобы успокоиться.
Через день-другой она заставит его увидеть правду. Придется это сделать, потому что мысль о том, чтобы жить без Дрейвена, просто невыносима.
Спустя два дня Эмили пошла искать отца. У двери его комнаты ее остановил слуга:
– Прошу прощения, миледи, но от короля только что прибыл посланник, и сейчас он у графа.
Сердце Эмили перестало биться. Она в страхе смотрела на закрытую дверь.
– Что вы сказали? – раздался громовой голос отца. Его хорошо было слышно даже через толстую дубовую дверь.
Эмили испуганно вздрогнула.
– Как может он быть в Нормандии? – спросил отец. – Пошлите к нему немедленно.
Эмили прижалась ухом к двери.
– Сообщение было послано, милорд, – расслышала она ответ посланника короля. – Нужно недели две, чтобы оно дошло до Генриха. Дело будет доведено до его сведения, и можете быть уверены, он во всем разберется.
Мужчины обменялись еще несколькими сердитыми словами, а затем, услышав, что посланник подходит к двери, Эмили поспешила отойти от нее.
Вышедший из комнаты посланник что-то раздраженно пробормотал насчет ее отца и быстро прошел мимо. Эмили решила, что сейчас не лучшее время убеждать отца в том, что Дрейвен ни в чем не виноват, и она вернулась к себе.
Она ждала, пока отец успокоится. Дни превращались в недели, время шло, от Генриха вестей не было, и старый граф все больше приходил в ярость.
Он начал укреплять замок, нанял новых рыцарей и солдат. Сколько Эмили ни пыталась его разубедить, отец продолжал считать, что Дрейвен жаждет заполучить его земли.
– Пока Генрих шляется неизвестно где, он нападет на нас, – снова и снова твердил Хью. – Будь они оба прокляты!
Эмили почти не разговаривала с отцом. Она просто не осмеливалась, видя его настроение.
Более того, когда у нее не настали ежемесячные женские недомогания, она решила, что войны между отцом и Дрейвеном не миновать.
Наконец Эмили отправила своего посыльного к королю и очень надеялась, что на этот раз Генрих появится.
– Дрейвен! – позвал брата Саймон, входя к нему в комнату.
Дрейвен не пошевелился. Он сидел в кресле перед очагом и смотрел в огонь невидящим взглядом.
– Прибыл посланник от короля.
Дрейвен кивнул. Он тоже его ожидал. Честно говоря, он удивлялся, что понадобилось шесть месяцев, чтобы король вызвал его.
Дрейвен уже не мог сосчитать, сколько раз за эти месяцы решал отправиться за Эмили и заставить ее вернуться. Но в тот день она сделала выбор. И хотя Дрейвен понимал, что выбора у нее, собственно говоря, не было, он больше не хотел повиноваться королю. Нет, он встретит свою судьбу как мужчина.
– Пошли его сюда.
Вошел посланник, одетый в сюрко с красно-золотым королевским львом.
– Дрейвен де Монтегю, граф Рейвенсвуд, король требует, чтобы вы явились на его совет. Он будет в Уорике через неделю, считая с субботы. Ваше присутствие обязательно.
– Передайте его величеству, что я буду.
Посланник кивнул и вышел.
Дрейвен так и не пошевелился и продолжал смотреть в никуда. Казалось, силы окончательно покинули его и он просто не в состоянии двигаться. Не было у него ни воли, ни желания двигаться. Ничего.
Много дней после отъезда Эмили Саймон пытался вовлечь брата в разговор. Но проходили недели, а Дрейвен не сказал брату ни слова. В конце концов Саймон решил оставить все как есть.
Дрейвен не хотел никого видеть. Он не мог дождаться прибытия Генриха, зная, что тот потребует для него неминуемой смерти.
Смерть – единственное, что он, Дрейвен, встретит теперь с радостью.
Глава 18
– Миледи, король желает побеседовать с вами. Эмили вся задрожала от страха. Элис открыла перед ней дверь. Король прибыл утром, и Эмили знала, что через некоторое время он позовет ее для разговора. И все равно она очень боялась увидеть его.
– Смелее, миледи, – ободряющим тоном прошептала Элис.
Эмили поблагодарила ее взглядом и, глубоко вдохнув в себя воздух, решительным шагом вышла из спальни и стала спускаться по лестнице в большой зал, где ее ждал Генрих.
У подножия лестницы тол пились королевские стражники и придворные. Тут же бродили охотничьи собаки.
К ужасу Эмили, все взгляды были обращены на нее. Все молча наблюдали затем, как она спускается по лестнице. Эмили коснулась рукой брошки Дрейвена, которую носила на плаще как талисман удачи. Когда Элис вернула эту брошь, Эмили впала в полное отчаяние. Но время шло, и она стала надевать ее в память об одном удивительном дне в своей жизни.
Эти воспоминания были нужны ей теперь больше, чем когда-либо.
Когда она подошла ближе, придворные стали перешептываться друг с другом.
– Не так уж она и хороша, чтобы лучший из приближенных короля жертвовал ради нее жизнью, – сказала одна из дам.
– А я все время считал, что Рейвенсвуд предпочитает общество своего сквайра, – сказал кто-то из мужчин.
– А я вообще думал, что он предпочитает своего брата!
Послышался гнусный смех, и Эмили бросила возмущенный взгляд на тех, кто отпускал насмешки в адрес ее господина.
Обидчики смолкли, устыдившись своих слов.
Эмили была не из тех, кого можно запугать. Она высоко подняла голову и проговорила, обращаясь к ним:
– Смейтесь, если вам так хочется. Но вы все, вместе взятые, не стоите мизинца лорда Дрейвена. Будь он здесь, никто из вас не осмелился бы даже взглянуть на него, не то что насмешничать.
Из притихшей толпы вышел Хью и одобрительно кивнул дочери. Потом он поцеловал ее в лоб и взял под руку.
– Пусть никто и никогда не говорит, что моя дочь не самая смелая женщина во всем крещеном мире, – прошептал старый граф и повел Эмили в большой зал.
