Ли Бристол - Алый восход
Был солнечный августовский день, довольно жаркий. И не менее жаркой была для Джеда ночь, проведенная в объятиях Элизабет. Впрочем, точно такой же оказывались и все предыдущие ночи.
А по утрам, глядя, как Элизабет застегивает пуговицы на блузке, он радовался, думая о том, что теперь она, его жена, чувствует себя с ним настолько свободно, что даже не замечает этих его взглядов. Глядя, как она расхаживает по хижине, или готовит тесто для лепешек, или же подметает пол, он невольно улыбался, чувствуя, как душу его наполняют умиротворение и покой. А вечерами, сидя при свете масляной лампы напротив жены, он то и дело поглядывал на ее головку, склонившуюся над шитьем или над книгой; сам же плел уздечку или чинил седло и почти не разговаривал с Элизабет, лишь думал о том, что быть женатым человеком – величайшее счастье.
Но Джед по-прежнему беспокоился за жену. Иногда она вела себя слишком легкомысленно и неразумно, и он частенько раздражался из-за этого и даже гневался – гневался чаще, чем ему хотелось бы. К счастью, теперь их ссоры были недолгими – они почти тотчас же заканчивались смехом, шутками и объятиями. Сам того не сознавая, Джед порой провоцировал ссоры, чтобы увидеть блеск в изумрудных глазах Элизабет.
Он по-прежнему восхищался своей женой – ведь она превратила его жизнь в сказку, в идиллию. И его по-прежнему влекло к ней. Он желал ее постоянно, потому что постоянно думал о ней. Думал и сейчас…
Джед пустил своего мустанга рысью и присоединился к Скунсу, собиравшему стадо.
– Сколько еще удалось собрать? – спросил он. Скунс кивком указал на склон.
– Дасти преследует двух телок, укрывшихся в кустарнике. А Рио удалось заарканить быка. Думаю, к концу дня удастся собрать все стадо.
Джед в задумчивости пробормотал:
– Думаешь, до ужина успеем? Мне бы не хотелось опаздывать.
Скунс ухмыльнулся и сплюнул себе под ноги.
– Мне тоже, босс. Не стоит опаздывать и дожидаться, когда кукурузные лепешки миссис Элизабет остынут.
Джед улыбнулся:
– Да, не стоит.
Повернув мустанга, Джед направился к Рио, чтобы помочь ему загнать быка. И он по-прежнему думал о жене…
Присутствие Элизабет чувствовалось этим летом во всем. Теперь вокруг хижины в изобилии росли цветы, которые роскошно распустились и цвели, потому что мужчины их щедро поливали. Даже Скунс, прежде ненавидевший любую работу, если ее приходилось выполнять не в седле, порой целый день проводил за колкой дров и мастерил стулья, чтобы можно было удобно сидеть за столом во время ужина. Кроме того, он взял за правило мыться в ручье с мылом не реже раза в неделю, а иногда даже брился. Дасти же раздобыл где-то курицу-несушку – никто не решался спросить, где именно, – и поместил ее в недоступную для ласок клетку, так что теперь у них дважды в неделю бывали к завтраку свежие яйца. И никто не мог забыть тот день, когда Рио вернулся на ранчо, притащив за собой на веревке дикого кабаненка. Кабаненок оказался на редкость злобным: он дважды ломал изгородь своего загона и как-то раз укусил Рио за руку, поэтому мексиканцу пришлось в конце концов пристрелить своего пленника.
Джед и Рио гнали быка вверх по склону, когда появился Дасти.
– Давайте загонять их в кораль! – закричал Джед, приподнимаясь в стременах.
Дасти и Скунс закивали и помахали в ответ шляпами. Джед снова опустился в седло. Сегодня он пребывал в прекрасном расположении духа, как, впрочем, и во все предыдущие дни. Летние хлопоты заканчивались, и это не могло не радовать. Джед задумался… Двадцать пять долларов за голову – получается… Если умножить на семьсот, получится приличная сумма. И можно будет купить что-нибудь для жены – например, стекло, чтобы вставить его в окно. Ведь Элизабет постоянно говорит ему об этом стекле… И, конечно же, надо купить книги. Она уже прочла те, что он купил для нее в Галвестоне, и теперь перечитывала их снова и снова. К тому же он и сам мог бы почитать что-нибудь в долгие зимние вечера…
Внезапно над его головой просвистела пуля, срезавшая ветку. Джед не ожидал нападения, однако среагировал мгновенно. Резко развернувшись в седле, он выхватил из чехла ружье и пустил свою лошадь в галоп, стараясь добраться до ближайшего укрытия.
И тотчас же снова загремели выстрелы, причем стреляли с разных сторон.
Джед не видел своих людей, но нисколько не сомневался в том, что они слышали выстрелы. Спешившись и укрывшись за стволом тополя, он принялся палить по склону холма, в ту сторону, откуда, как ему показалось, раздался первый выстрел. Быстро перезарядив ружье, Джед окинул взглядом склон холма. Обезумевшие от страха животные разбегались во все стороны с отчаянным ревом.
Джед медлил. Он пытался определить, откуда стреляют. Тут еще одна пуля просвистела над его головой и ударилась в скалу позади него. В следующее мгновение он увидел, что прямо на него несется обезумевший от страха бык. Глаза животного налились кровью, а вся морда была в пене. Джед направил на него дуло ружья и спустил курок. Бык рухнул в нескольких метрах от Джеда – из отверстия между глаз животного фонтаном забила кровь.
Джед снова осмотрелся. Было очевидно, что они каким-то образом угодили в засаду. Однако у него не было времени на раздумья – ведь Элизабет оставалась в хижине одна. Джед вскочил в седло и, стараясь укрыться за кустами, направил лошадь в сторону хижины. При других обстоятельствах он, конечно же, попытался бы выследить врагов и уничтожить их, но теперь у него была Элизабет, и Джед не мог оставить ее в опасности.
Оставив лошадь за кустами, он направился к хижине. Недалеко от двери остановился, осмотрелся…
Во дворе царила тишина. Из трубы поднималась тонкая струйка дыма, а дверь хижины была открыта. Однако Джед не слышал ни звука, как ни напрягал слух.
Но ведь люди, напавшие на них, могли держать Элизабет как заложницу… Они могли связать ее и заткнуть ей рот кляпом. Могли изнасиловать. Возможно, они уже убили ее. Или держали на мушке, ожидая его, Джеда.
Держа ружье на изготовку, он стал медленно спускаться с холма и старался ступать абсолютно бесшумно. Через каждые несколько шагов останавливался и прислушивался. Услышав тревожное ржание своего мустанга, Джед понял, что к дому приближаются чужаки. Значит, враги за ним следили.
Прячась за кустами, Джед сделал круг и приблизился к хижине со стороны кораля. И тут из дома вышла Элизабет. Склонившись над своими цветами, она принялась поливать их.
Джед снова осмотрелся. И вдруг заметил блеск металла на солнце – кто-то за кустами вскинул ружье, чтобы прицелиться. Ни секунды не раздумывая, Джед бросился к хижине, схватил Элизабет за руку и рывком вташил ее в комнату. В следующее мгновение раздался выстрел, и в притолоку прямо над ними вонзилась пуля.
