Кара Эллиот - Рискни ради любви
— Может, она хорошо проводит так время…
— Нет, — настаивала Кейт. — Говорю же я вам: что-то не в порядке.
— В Бате она должна быть в безопасности, — тихо промолвил он.
— В безопасности? — переспросила Кейт. — Вы хотите сказать, что Алессандре что-то угрожает?
Марко пожал плечами:
— Да нет, это всего лишь образное выражение, фигура речи, знаете ли… Беспокоиться не о чем. Всего лишь семейное дело.
— Боже, какие напыщенные речи! — возмутилась Кейт. — Вы лжете и не краснеете.
Его красиво очерченные губы растянулись в легкой улыбке, которая, однако, не осветила его глаз, не сделала его взор более открытым.
— Да и к чему мне лгать, мисс Кейт Кэтрин?
— Понятия не имею. — Она заскрежетала зубами, стараясь держать голову опущенной, чтобы он не видел ее лица. — Но я обязательно выясню это. С вашей помощью или без нее.
— Не стоит беспокоиться… — начал было Марко.
— Все, с меня довольно! — взорвалась она. — Не думаю, что вы расскажете мне, что именно она вам написала в письме.
— В каком еще письме?
— Разве вы его не получили?
Алессандра говорила мне, что написала вам в Шотландию письмо.
Марко покачал головой.
— Я закончил свои дела там раньше, чем предполагал, — ответил он.
— Мне показалось, что она очень ждала вашего ответа, — продолжала Кейт. — Более того, она дважды повторила это. Поэтому я подозреваю, что с ней что-то случилось.
— Вы читаете слишком много романов, — заявил Марко. — В Бате нет глубоких темниц и трусливых мерзавцев. Моя кузина окружена книжными червями, она наслаждается свежим воздухом и чудесными британскими пейзажами. И получить от меня весточку ей наверняка хочется лишь по той причине, что она… изнывает от скуки.
— А луна сделана из зеленого сыра, — пробормотала Кейт.
— Я слышал, из моцареллы ди Буфала, — усмехнулся Марко.
Она с вызовом посмотрела на него.
— Думаю, я отправлюсь в Бат, как только рассветет, — заявила Кейт.
— Да будет вам, успокойтесь. — Граф так крепко схватил ее за руку, что она неожиданно остановилась. — Предоставьте это мне.
— По той причине, что женщина может упасть в обморок при первых же признаках опасности? — с сарказмом промолвила Кейт. — Можете мне поверить: я не такая глупая и беспомощная гусыня. И я знаю, как позаботиться о себе и своих друзьях.
— О, дьявол, ох уж эти женщины! — вполголоса произнес Марко. — Вы такая же упрямая особа с сильной волей, как и моя кузина.
— Ох уж эти мужчины! — парировала Кейт. — Вы даже не понимаете, что только что сказали: «У вас обеих есть ум, и вы не боитесь его использовать».
Он медленно отпустил ее и размял пальцы. Кейт, словно зачарованная, наблюдала за его грациозными движениями, за гибкими изящными руками. Змея… Граф Марко получил свое прозвище не только из-за своих амурных приключений. Ходили слухи, будто в Неаполе в одной драке он был быстр и смертоносен, как кобра. Задумчиво потерев руку, Кейт напомнила себе о необходимости быть осторожной и держаться подальше от его клыков.
Марко придвинулся ближе, заставив ее отступить назад.
— Нет, я хочу сказать, — промолвил он, — что существуют причины, — причины, которые я не хочу обсуждать с кем бы то ни было, — побуждающие меня держать это дело в тайне. Дело, видите ли, личного характера. И если уж вы считаете себя такой умной, то я прошу вас задуматься о моих словах, мисс Кейт Кэтрин, прежде чем вы умчитесь куда-то, задрав голову. Почему, по-вашему, Алессандра ничего вам не рассказала?
Кейт открыла рот и через мгновение закрыла его. Дело в том, что этот же вопрос она задавала сама себе.
— Может ли быть, что некоторые тайны слишком болезненные, слишком личные, чтобы делиться ими даже с ближайшими друзьями?
Кейт очень хотелось сказать в ответ что-нибудь остроумное, однако в глубине души она понимала, что Марко прав.
— И что вы будете делать? — спросила она. — Если, допустим, я соглашусь положиться в этом деле на вас?
Сжав кулак, Марко уперся им в бедро.
— Сначала мне надо навести кое-какие справки среди друзей, и только потом я смогу ответить на ваш вопрос. Главное — не спешить. Вы даже не представляете, насколько это опасно.
Можно подумать, что она никогда в жизни не сталкивалась с опасностью!
Кейт прикусила губу, осознав, как глупо будет выглядеть, если произнесет это вслух. К тому же какими бы ни были ее недостатки, она все же не дурочка. Так что как бы все это ни раздражало ее, Кейт была вынуждена признать, что Марко прав. Любое необдуманное вмешательство в это дело может навредить Алессандре.
— Очень хорошо. — Не сдержавшись, она добавила: — Однако вам придется что-то предпринять в ближайшие дни, или действовать начну я.
Марко прищурился.
— Что вы о себе возомнили? — спросил он. — Кто вам дал право обращаться со мной как с комнатной собачонкой?
Эти слова послужили резким напоминанием о том, насколько Кейт не хотелось, чтобы Марко вмешивался в эту историю. Иногда осторожность лучше отваги. Однако даже это соображение едва сдерживало ее естественное желание броситься на помощь подруге. Осторожность, повторила про себя Кейт. Учитывая сложившиеся обстоятельства, бессмысленно рисковать, поэтому нельзя допустить, чтобы Марко начал вспоминать прошлое.
— Я начну действовать, как только смогу, но мне может понадобиться несколько дней для того, чтобы обратиться ко всем источникам, — продолжал Марко. — Доверьтесь мне, даже несмотря на существующую угрозу. Алессандре сейчас лучше находиться в Бате, чем здесь.
— Полагаю, мне придется положиться на ваше слово, — неохотно промолвила Кейт. — Я могу чем-то помочь?
— Если в этом возникнет необходимость, я сразу же свяжусь с вами, — ответил Марко.
Судя по всему, он поставил точку в их разговоре.
— Хорошо, — кивнула Кейт, прежде чем отвернуться от графа. — Пойдем, Элис.
Марко с усмешкой отвесил ей церемониальный поклон.
— Еще увидимся, мисс Кейт Кэтрин, — промолвил он.
Джек опустился на колени рядом с Алессандрой. Завязки ее плаща развязались, и плащ постепенно сполз на землю. В слабом свете волосы Алессандры, ниспадавшие на ее поникшие плечи, сияли.
Гнев полыхал в нем, однако крохотные язычки пламени, разгоравшегося у него внутри, потрескивая, запели: «Глупец, глупец, глупец…» Когда Джек понял, что с ним происходит, ему стало казаться, что его нутро терзает адский огонь. Ослепленный — нет, скорее, потерявший голову от страсти, — он был сражен ее манящей красотой и умом, поэтому оказался не в состоянии разглядеть изощренную ложь.
