Мэри Гилганнон - Возлюбленная леопарда
Астра тоже смутилась. Она взяла кубок с вином. Ей пришлось прижать его к себе, чтобы не расплескать. Немного успокоившись, она отпила глоток прекрасного сладкого вина, похожего на то, которое подавали к столу на королевских банкетах. Изысканный напиток сразу же бросился ей в голову, и по всему телу распространилась приятная теплота. Веселящий огонь согрел ее до самых кончиков пальцев.
Ричард смотрел на свою гостью из противоположного угла комнаты, и теперь Астра впервые заметила, как элегантно он был одет. В бархатных шоссах, мягких ботинках из телячьей кожи и алой атласной тунике, зашнурованной на широкой груди, он напоминал скорее принца, чем рыцаря. Только украшенный драгоценностями короткий кинжал у пояса и шрам на щеке выдавали в нем воина. Она как будто впервые увидела сосредоточенный взгляд темных глаз, гладкие высокие скулы, мягкий, слегка пухлый рот. Он был красив, как только может быть красив мужчина. Красив и опасен, как сверкающий кинжал, чьи изысканные линии заставляют на время забыть о его смертоносности.
– Сними плащ, Астра.
Она прошла к столу, поставила вино. Затем выскользнула из разорванного, неприглядного плаща и аккуратно положила его на стул около огня. Ричард стоял рядом и не сводил с нее глаз. На ней было узкое платье, которое обтягивало бедра, плотно сидело на талии и в точности очерчивало форму груди. На этот раз она почти отказалась от украшений, ограничившись тонким серебряным пояском, скромными шелковыми черными перчатками и простой пурпурной вуалью, которую удерживал на волосах серебряный венец.
Глаза Ричарда неотрывно следили за каждым ее движением. Она почувствовала тяжесть во всем теле.
– Волосы. Я хочу видеть твои волосы, Астра.
Она отвернулась, чтобы скрыть предательскую дрожь в пальцах. Венец цеплялся за перчатки. Она сняла их и осторожно положила поверх плаща, затем сбросила вуаль и принялась расплетать тугие косы, уложенные вокруг головы. На это потребовалось немало времени. Ричард терпеливо и с напряженным вниманием следил за утомительным процессом. Его грудь слегка вздымалась, как если бы ему было тяжело дышать.
Наконец волосы свободно упали на плечи. Не имея под рукой гребня, она расчесала их пальцами, распутав локоны и завитки. Ее волосы выросли с тех пор, как она оставила монастырь, и стали тяжелыми и неуправляемыми. Они крупными кольцами свивались вокруг плеч, как волны пенистого золотого моря.
– Господи, ты так прекрасна, что я не могу поверить собственным глазам.
Астра отвела взор, превозмогая растущее в ней желание. Их страсть сделалась почти осязаемой и потоками текла через всю комнату. Этот человек, который когда-то видел ее обнаженной, вел себя так, как будто они встретились впервые. Астра задрожала в предвкушении поцелуя, но вдруг вспомнила о цели визита. Нет, она не должна поддаваться страсти, прежде чем не будет спокойна за свою дальнейшую судьбу.
– Ричард, мне нужно поговорить с тобой.
Он медленно приблизился к ней, едва заметно улыбаясь. Она смотрела на его слегка блестевший от пота лоб, влажные полураскрытые губы, ощущала его запах. Он подошел совсем близко, загреб в пригоршню прядь ее волос и поднес к губам.
– Говори.
Глава 23
Его дрожащее, изголодавшееся тело было так близко, а глаза напоминали глубокие, темные бездны, кипящие от желания. Она хотела бы броситься в них, но вместо этого оттащила себя от опасного края.
– Я слышала, что ты показал себя героем в Уэльсе. В его глазах промелькнуло изумление, затем короткая вспышка чего-то еще – гнева, горечи?
– Ну конечно, если ты называешь кровопролитие героизмом.
Она вопросительно взглянула на него. Ричард мрачно усмехнулся.
– Кажется, король остался очень доволен моей работой. Пошли даже слухи, что он намеревается наградить меня чем-то более существенным, чем пустые слова благодарности.
Астра перевела дыхание, наступил ее черед. Если план удастся, Ричард получит наконец вожделенную землю, власть и сможет жениться на ней!
Она встретила взгляд Ричарда трепетной улыбкой.
– Говорят, королева вёсьма расположена ко мне. Кроме того, я знаю, что она имеет огромное влияние на решения мужа. Если я пойду к ней и попрошу ее помощи, она может поговорить с Генрихом. Голос Ричарда потеплел:
– Ты хочешь это сделать?! Упрашивать ради меня королеву?!
– Конечно, Ричард. Я люблю тебя и сделаю все, что угодно, чтобы мы были вместе.
Ричард подошел к ней и обхватил ладонями ее лицо.
– Моя любимая, дорогая Астра. Как ты щедра… и как наивна. Думаешь, король каждый день раздает замки направо и налево?
– Но… Мне сказали, что именно так и есть. По крайней мере родственникам. Почему бы не дать один своему преданному рыцарю?
Ричард убрал руки, и его лицо ожесточилось.
– Почему? Да потому что я – один. У меня за спиной не стоит благородная родня, и в моих жилах не течет королевская кровь Генриха Третьего или Элеоноры Прованской.
Астра отступила, испуганная неожиданной вспышкой.
– Но ты говорил… ходят слухи…
– Да! И только! Ничего кроме слухов! Я и на йоту не верю, что Генрих в самом деле хочет пожаловать мне владение. Пройдут годы, прежде чем он решит, что я заслужил что-нибудь, помимо одобрительного похлопывания по плечу.
– Но если я пойду к королеве… Ричард покачал головой.
– Нет. Эго очень любезное предложение, Астра, но я не хочу, чтобы ты унижалась перед Элеонорой.
– Но я готова, Ричард. Я согласна на что угодно, лишь бы помочь тебе.
– Нет! Я не доверяю королеве и не хочу быть ей обязанным, как, впрочем, и Генриху. – Он испытующе посмотрел на Астру. – Тебе не нужно вмешиваться в придворные интриги. Я и так наломал достаточно дров и не хочу, чтобы ты опускалась до уровня остальных гадюк, которые окружают королеву.
– Но как же тогда я помогу тебе? – спросила Астра, окончательно расстроенная. – Почему ты не разрешаешь мне пойти к королеве?
– А ты не подумала, Астра, что затрагиваешь мою гордость? Я не позволю, чтобы женщина, кто бы она ни была, просила ради меня милости!
Астра задумалась. Ричард оказался самым несносным человеком, какого она когда-либо встречала.
– Разве для тебя гордость значит больше, чем наше будущее? Ты сам сказал, что не можешь на мне жениться, пока не получишь собственное владение, а теперь не хочешь для этого ничего делать!
Темные глаза Ричарда сделались почти черными от негодования.
– Если хочешь знать, я уже завоевал милость Генриха… если хочешь знать…
– Меня не волнует, что ты там делал на войне. Я хочу знать, что ты собираешься предпринять теперь, здесь, в Лондоне, чтобы добиться успеха.
