Хелен Диксон - Падение мисс Кэмерон
Слезы текли по лицу Дельфины. Она слушала, как внешне он спокойно рассказывает о своих переживаниях, ставших настоящей пыткой для него, и понимала, какую боль он испытывал и продолжает испытывать. Кроме своего участия, она мало чем могла помочь ему, но оставалась надежда, что со временем эти ужасные воспоминания потускнеют и придет облегчение.
— Я никогда не задавала тебе вопросов об Испании, не хотела расспрашивать, хранила молчание долгое время, потому что боялась нарушить то хрупкое равновесие, которое между нами установилось. Но часто об этом думала и всегда хотела знать правду. Почему ты не рассказал мне раньше, например в тот день, когда мы ездили на прогулку и останавливались обедать в гостинице «Голова сарацина»?
— Я считал, что эго недостойно мужчины — своей откровенностью я только переложу часть ноши на твои плечи, а мне это не принесет облегчения. Кроме того, не хотел выглядеть в твоих глазах человеком, разочарованным в своей карьере, которая прежде была смыслом моей жизни.
— Мне так жаль. Ведь я прекрасно знаю, что для тебя значила армия, поэтому понимаю, как ты себя чувствуешь. Но признайся, мы оба вели себя неправильно. Из-за этого произошло много недоразумений между нами.
Он приподнял ее лицо и заглянул в глаза. Взгляд синих глаз был серьезен.
— Ты права — мы вели себя глупо. Весь наш брак с самого начала был полон недопонимания. Наша встреча, мое поведение и высказанное бездумно отношение к женщинам дали тебе повод думать, что в Испании меня ждет другая женщина и моя страсть к тебе быстро остынет, если я добьюсь своего. А я боялся дотронуться до тебя, потому что каждый раз, когда я приближался к тебе, ты настораживалась, и я понимал, что моя настойчивость вызовет только большее сопротивление. Мне казалось, что тебе неприятны мои прикосновения и мы отдаляемся друг от друга все больше. Мы оба ошибались. Оказывается, надо больше доверять своим инстинктам. — Он поцеловал ее в плечо. — Но все кончено и забыто. Ты счастлива, любовь моя?
— Да, очень.
— Твои глаза сияют, твои щеки пылают, ты вся светишься.
— Это все твоя заслуга.
— Моя? — Он приподнял бровь.
— Потому что ты такой замечательный, и я так люблю тебя, что совершенно и безоговорочно счастлива.
— Мне повезло с женой, — он многозначительно улыбнулся, — и ты снова вызываешь во мне желание.
Опустив глаза, она увидела подтверждение его слов и рассмеялась призывным, дразнящим смехом счастливой женщины.
— Ты ведешь себя возмутительно — это неприлично.
Он понял, что она имеет в виду, тоже засмеялся и уронил в воду кусок мыла, которым намыливал Дельфину, брызги попали ей в лицо, она охнула от неожиданности, зажмурилась, потом плеснула на него, и оба в этот момент были похожи на двоих расшалившихся детей.
Услышав осторожный стук в дверь, они притихли и вдруг поняли, что ужасно голодны. Пришлось закончить приятную игру, покинуть ванну, одеться и идти завтракать.
Обустройство нового помещения приюта успешно продвигалось. Дельфина была занята, надо было обеспечить приют необходимым: постельное белье, одежда для детей, еда, поиск и наем воспитателей. Тетя Селия планировала открыть школу — площади позволяли, равно как и огромные пожертвования, которые щедро выделили друзья Стивена. Теперь они смогут купить учебники, школьные принадлежности и все, что надо для образования детей. Не были забыты и медикаменты, ведь дети всегда подвержены болезням и простудам.
И вот наконец все было готово, назначен день открытия. Переехать помогали все, кто работал в старом приюте. Дети, многие из которых не покидали пределов Уотер-Лейн или грязных улочек Сент-Джилл, попали в прекрасный новый дом на лоне природы. И вскоре уже бегали и играли на большой территории, окруженной оградой.
К концу дня переезд был закончен. Обняв на прощание проливавшую слезы счастья тетю Селию, Стивен, Дельфина и Мэйзи отправились в Лондон в арендованный дом. Ночью, уютно устроившись в объятиях мужа, Дельфина нежно прошептала:
— Благодарю тебя, дорогой, никогда без твоей помощи дети не смогли бы покинуть Уотер-Лейн.
— Я рад, что сделал это. Всю мою жизнь я не хотел видеть, не понимал, что есть много людей на свете, бедных и несчастных, не имеющих еды и одежды, даже крыши над головой, лишенных надежды. Ты не только прекрасная, страстная женщина, Дельфина, ты с такой же страстью предана своему делу, ты добра, у тебя отзывчивое сердце, ты забываешь о себе, самоотверженно помогая другим. — Он склонился и нежно поцеловал ее в волосы. — Но разве можно удивляться, что я влюбился в тебя без памяти?
Тронутая его словами, она еще теснее прильнула к мужу.
— А я счастлива, что ты любишь меня, потому что сама люблю тебя так сильно, что не перенесла бы, если бы ты не отвечал мне взаимностью.
— Я буду любить тебя и заботиться о тебе до конца моих дней. Мне повезло, но я никогда не задумывался, не осознавал этого, пока не увидел сиротский дом на Уотер-Лейн. С самого детства мне никогда ни в чем не было отказа, но я принимал все как должное. Я рад, что смог помочь с приютом. Когда старшие дети пойдут учиться, появится возможность пополнять приют новыми нуждающимися детьми.
— Грустно, но всегда будут такие дети. Мне хотелось бы всех их сделать счастливыми.
— Ты не сможешь, это не в твоих силах, любовь моя. Помнишь, когда мы собирались в Тамару, ты сказала, что поедешь с радостью, потому что тебе не хватало в жизни перемен, ты нигде не была и мало что видела. Что хотела бы искать и найти смысл жизни и тогда будешь счастлива.
— Я удивлена, что ты запомнил.
— Я часто думал о твоих словах в Испании, и это мне придавало сил. Так вот, я хочу спросить тебя теперь. Дельфина, ты нашла свое счастье?
— Мой мир стал полон в тот момент, когда ты вернулся из Испании. Может быть, нам пора домой, в Тамару?
Он еще крепче прижал ее к себе.
— Все, что ты захочешь, любовь моя.
Эпилог
Прошло шесть месяцев с тех пор, как они вернулись в Тамару. День выдался солнечным, и Дельфина решила, что наконец можно пойти сегодня с мужем на берег и осуществить свою давнюю мечту.
В одной нижней сорочке она вошла в воду и вздрогнула, когда ее обдало брызгами легкого прибоя, чувствуя, как волна, набегавшая на песок, ласкает ноги. Распущенные волосы Дельфины развевал бриз, и ее охватило такое радостное волнение от чувства необыкновенной свободы, что она громко засмеялась от счастья и, обернувшись, протянула руку Стивену:
— Помнишь? Ты обещал научить меня плавать?
— Как я мог забыть? Ты напоминала об этом каждый день с тех пор, как мы вернулись в Тамару. Пилила меня день и ночь.
