Моника Маккарти - Созданы для любви
– Если только ты сможешь в темноте…
Кеннет чуть не задохнулся от такой наглости. Вызов был налицо, и он, сжав зубы, отправился к канделябрам задувать свечи. Следующей была лампа на ночном столике.
Ему показалось, что в одно мгновение комната погрузилась в черноту, но когда его глаза привыкли, он понял, что темнота в комнате не совсем черная. От углей в камине исходил слабый свет, и его было более чем достаточно.
Кеннет впился взглядом в жену и с улыбкой проговорил:
– Если твои распоряжения закончились, то давай приступим.
Мария поняла, что совершила ошибку. Было очевидно: Кеннет раскусил ее и принял вызов.
Сердце Марии стремительно забилось, когда темная фигура мужа нависла над кроватью. Увы, даже в полумраке можно было разглядеть слишком много.
Марии никогда не нравились горы мышц, но Кеннета она находила образцом совершенства. Он напоминал античную статую – широкие плечи, бугристые мышцы и узкая талия, ниже которой находились мускулистые ноги. Природная скромность не позволяла ей разглядывать все остальное, однако любопытство все же взяло свое, и то, что она увидела…
Ах, ей безумно хотелось снова и снова прикасаться к этому столбу жаркой плоти.
Массивная кровать тихо скрипнула под его весом, когда он в темноте устроился рядом с ней. Но к ласкам Кеннет приступать не торопился.
Мария же была до крайности возбуждена и очень волновалась из-за его спокойствия. «Да ведь любой мужчина взорвался бы на его месте», – говорила она себе, ощущая, какой жар исходил от его тела. Причем Мария чувствовала… странное неудобство. Впрочем, это неудобство вовсе не было странным, поскольку Кеннет был совершенно обнажен, и его…
«Попытайся не думать об этом!»
Мария несколько раз сказала себе это, однако помогло мало. Она неотрывно думала о том, каково это – когда такой мужчина крепко прижмется к тебе.
Да, он заставлял ее нервничать и, похоже, знал об этом.
– Ты все еще чувствуешь себя уставшей, Мария? – послышался его голос.
Знает ведь! Точно знает!
– Да, немного, – ответила Мария, хотя каждая клеточка ее тела буквально кричала о том, что она вовсе не устала, но очень хотела бы устать.
– Может, кровать неудобная? – спросил Кеннет якобы с беспокойством.
– Кровать… бесподобна, – пробурчала Мария.
– А я чувствую, что тебе неудобно. Ты вся просто извертелась.
– Вовсе нет, я просто…
Она внезапно умолкла и глухо застонала, потому что Кеннет вдруг перекатился на бок и принялся дьявольски медленно изучать пальцами каждый дюйм ее тела, жаждавшего ласки.
– Будут еще какие-нибудь пожелания? А то я хочу продолжить, – подал он голос.
Мария пока еще не понимала, что именно ее смущало, но отчетливо чувствовала: что-то в манерах Кеннета вызывало у нее протест. Немного помолчав, она ответила:
– Пока – никаких пожеланий. Однако я скажу, если что-то пойдет не так.
– Кое-что уже пошло не так, – с раздражением проговорил Кеннет, и Мария улыбнулась (приятно было осознавать, что не она одна так страдает).
– Что же именно? – спросила она.
Ответом стал поцелуй – неторопливый поцелуй мужчины, который знал, что делает. Марии показалось, что она ощутила этот поцелуй даже пальцами ног. Но она не хотела быстро сдаваться, желая сохранить хотя бы часть потерянного контроля над собой.
Тут Кеннет снова склонился над ней, и она почувствовала, как что-то твердое упирается ей в живот. Внезапно она вспомнила, как несколько минут назад держала это в руке, и невольно покраснела от желания еще раз коснуться его.
Интересно, приятно ли ему?
Словно в поисках ответа на этот вопрос, Мария провела рукой по его груди, затем пальцы ее скользнули дальше – вниз и вниз. Результат определенно был, поскольку Кеннет внезапно прервал поцелуй и тихо простонал:
– Что ты делаешь?
Вместо ответа Мария сомкнула пальцы, и он застонал еще громче. Что именно он чувствовал, – об этом Мария могла только догадываться, но зато прекрасно знала, что чувствовала и что хотела она сама.
– Просто я хочу прикасаться к тебе, – сказала Мария и принялась двигать рукой.
Кеннет снова застонал, прикрывая глаза. А Мария тотчас проговорила:
– Надеюсь, что так принято у влюбленных. Я не ошиблась?
– О Боже… – прошептал Кеннет, положив руку на руку Марии и помогая найти нужный темп. – О Боже, как хорошо. Я всегда мечтал об этом.
– Неужели?
Но Кеннет, казалось, уже потерял дар речи. Мария наблюдала, как удовольствие нарастает в нем, как исказились, а потом словно расплылись черты его лица, – а это пульсирующее ощущение под пальцами… О, она и сама испытывала наслаждение.
Приподняв подол ее ночной сорочки, Кеннет стал ласкать ее, и Мария громко застонала – возбуждение все усиливалось, и было очевидно, что Кеннет своими ласками подготавливал ее для главного.
Внезапно Мария почувствовала, как муж убрал свою руку, а затем расположился меж ее раскинутых ног. И в этот момент она поняла, что победила. Она добилась того, что Кеннет также сгорал от страсти – как и она сама.
Кеннет чувствовал, что должен остановить Марию, но ее маленькая нежная ручка была сильнее его воли. И сейчас он желал ее так, как не желал еще никогда ни одну женщину.
Но он знал, что должен найти способ сдержать себя, и пытался сделать это, пристально глядя ей в глаза. Если бы Мария знала, какое сильное воздействие она сейчас оказывала на него, это прибавило бы ей уверенности. Тогда он никогда бы не преодолел ту стену, которую она некогда воздвигла перед ним.
Тут Кеннет вдруг стремительно сдвинулся вниз и прижался губами к лону жены.
Мария в ужасе вскрикнула:
– Что ты?!
Вместо ответа он повторил ласку.
– О-о!.. – вырвалось из груди Марии, резко приподнявшей бедра.
Пользуясь случаем, Кеннет подсунул ладони под ее ягодицы и снова провел губами по холмику. Мария была довольно приятна на вкус, а кожа у нее оказалась мягкой и шелковистой.
Ее спина выгибалась, а бедра то и дело подавались ему навстречу. Тихие стоны срывались с ее губ, отзываясь эхом в ушах Кеннета. Он знал, что сейчас мог быстро выжать из нее все соки, однако специально не торопился, наслаждаясь ее сладкими муками.
Наконец он поднял голову – и вдруг увидел на ее лице какое-то странное выражение.
– Посмотри на меня, – произнес Кеннет.
Глаза Марии, казалось, никуда не смотрели, а дыхание было тяжелым от страсти. Не сводя с нее пристального взгляда, он осторожно лизнул ее между ног. Мария задрожала, и Кеннет понял, что она побеждена.
