Любовь во времена Тюдоров. Обрученные судьбой - Ольга Васильевна Болгова
– В Кембридже нам нужно будет найти лекаря, чтобы тот посмотрел раненых, – сказала Мод первое, что пришло в голову, пока перекидывала ногу через переднюю луку и устраивалась в седле, расправляя юбки.
Она покосилась на своего нового провожатого. Он все еще стоял рядом.
– Боюсь, Роджер совсем плох, а мне обязательно нужно довезти его до Лондона, – начала было говорить девушка, но осеклась, быстро подобрала поводья и, тронув кобылу с места, поскакала вперед, чтобы справиться с охватившим вдруг смущением. До нее донеслись его резкие, отрывистые команды, топот копыт, суета, сопровождающая отъезд, и, наконец, скрип тяжело груженной повозки, сдвинувшейся с места.
«Пусть распоряжается – мужчины это любят», – думала она, втайне надеясь, что он догонит ее, и надежды ее оправдались. Он поехал рядом, и Мод вновь остро ощутила его присутствие.
«Я просто устала и до сих пор никак не приду в себя, – оправдывала она свою странную реакцию на этого человека. – Он спас меня, нас всех, я благодарна ему. Ничего более… Обычный мужчина и, кажется, не так уж хорош собой…»
Она краем глаза взглянула на него, чтобы удостовериться в последнем, с некоторым разочарованием в этом окончательно убедилась, хотя не могла не признать, что в грубоватых чертах его лица было что-то привлекательное.
Осмотрев невзначай вверенное ему хозяйство, Кардоне пришпорил рыжего и догнал свою подопечную, которая пустила свою арабку легким галопом и, лишь когда он поравнялся с нею, подтянула поводья, перейдя на шаг. Какое-то время он ехал рядом, молча поглядывая на девушку, та же смотрела вперед, словно не желая взглянуть на него. Подумав, что нужно прервать молчание, Кардоне сказал:
– Уже светает, до города осталось мили четыре, доедем быстро, если ничто не помешает. И что же вас заставило тронуться в такой нелегкий путь?
Она ответила не сразу, словно обдумывала ответ.
– Мне очень нужно в Лондон. Меня там ждет отец. А вы, сэр? Вы… направляетесь туда же? Я попросила вас сопровождать меня, но так и не узнала цели вашего путешествия.
Две недели назад, покинув в Дувре борт каракки[21] под названием «Пунта», Кардоне узнал подробности событий, происшедших на родине за время его странствий: король Генрих объявил себя главой Церкви, развелся с королевой Екатериной и женился на фрейлине Анне Болейн, которую уже успел казнить и тотчас же жениться на другой. За годы скитаний Кардоне сталкивался с разными людьми и разными верованиями и даже был подвергнут ритуалу посвящения в воины в индейском племени йеттов. Он был католиком по рождению и по привычке и скорее циником по судьбе, и сейчас был более озабочен собственными делами, чем последствиями реформаторской деятельности короля.
Впрочем, все это имело весьма отдаленное отношение к леди, которая ехала рядом. Там, у монастырской стены, он увидел женщину, с которой могло что-то сложиться, ненадолго – на время поездки. Он так давно не был с женщиной, а совместное путешествие – прекрасный повод для отношений. Она замужем, но это никак не помешает ему пообщаться с приятной леди, попавшей в трудную ситуацию.
– Вы едете к отцу в Лондон? И как же ваш отец позволил вам отправиться в такое путешествие… И прежде дороги не были спокойными, а ныне в Йорке мятеж. Вы знали об этом? – продолжил начатую еще в монастыре обличительную речь.
– Да, знаю, – тихо ответила она, взглянув на него. – Но вы не ответили…
– Знали и все же поехали, – снова укорил он, глядя, как она слушает его, чуть повернув голову. Внимательный взгляд ее глаз, темных в предутреннем свете, теперь манил его, словно она стала другой, не той перепуганной девушкой, казавшейся ему помехой. Он подумал о своей жене, но тут же отогнал эту мысль подальше.
– Да, я еду в Лондон, у меня дела в городе. Меня зовут Кардоне.
Кардоне?! Странное имя для англичанина. А в том, что ее спутник англичанин, сомневаться не приходилось. Он говорил без акцента и держался так свободно и уверенно, как может вести и чувствовать себя человек, находящийся на родине. Мод посмотрела на него и только открыла рот, чтобы назвать себя, как что-то остановило ее. Кто знает, как быстро распространились слухи об аресте сэра Уильяма Бальмера и как ее спутник отнесется к дочери человека, арестованного по обвинению в измене? Она носила имя мужа, но кто-то мог вспомнить о происхождении жены младшего брата графа Нортумберленда. Нет, лучше не рисковать, открываясь случайному попутчику.
– Леди Вуд[22], – склонив голову, Мод назвала первое пришедшее ей на ум имя, чему в немалой степени поспособствовал лес, который они как раз проезжали.
«Нужно предупредить моих людей, чтобы они случайно не проговорились, кто я такая на самом деле, – подумала девушка, – и не проговориться самой…»
Мод и так пришлось задумываться над каждым ответом. Ведь она не могла сказать правду о том, что подвигло ее на такое опасное путешествие, к кому она едет и зачем. Ей пришлось солгать, что ее ждет отец, хотя он не мог и предполагать о ее поездке в Лондон. Едва его увезли королевские стражники, Мод написала письмо родственнику, который жил в Лондоне и занимал придворную должность, надеясь, что он поможет спасти сэра Уильяма от несправедливого приговора. А вскоре и сама отправилась в путь, взяв деньги и все свои немалой ценности украшения, чтобы, если понадобится, подкупить судейских, заплатить любые штрафы, только бы добиться освобождения отца. О том, куда и зачем она едет, Мод не обмолвилась никому и словом. Домочадцам она сообщила, что отправляется навестить свою тетю, леди Кроун, в Дареме.
Собрав несколько письменных показаний очевидцев поединка, якобы для пересылки солиситору[23], занимающемуся делом сэра Уильяма, Мод попросила поехать с ней Роджера Ньютона, младшего сына их соседа сэра Чарльза, и арендатора Джона Потингтона – непосредственных свидетелей происшедшего. Желая избежать лишних разговоров и пересудов, они также скрыли истинную причину и цель своего отъезда. Джон объявил в деревне, что едет в Дербишир к родственникам, куда незадолго перед тем отправил погостить своих детей, а Роджер якобы собрался навестить приятеля в Хартфордшире. Остальные спутники Мод узнали о поездке в город, лишь когда, покинув земли Боскома, она приказала поворачивать на лондонскую дорогу. Это вызвало неиссякаемую бурю негодования у миссис Пикок, которая считала неимоверной глупостью ехать в такую даль и тащить с собой свидетелей. Свидетелей, которые чуть не погибли этой ночью. И если Роджер не выживет…
Сглотнув появившийся в горле комок, девушка все же
