Милорд, откройте тайну! (СИ) - Шубникова Лариса

— Что вдруг? Она открыла рот, а там гнилушки? Или грудь ее поникла? — Лидс точно знал, что сейчас Перчатка примется шутить, но ошибся.

— А вот и нет. Совсем наоборот. Такого пения я никогда не слышал. И глубина и тембр и чувство ритма. А голос бархатный, проникновенный. И хороша, как ангел.

— Так почему ты не влюбился? Что не позволило тебе, красавчик, поддаться чарам эдакой сирены? — Ги еще помнил свои ощущения и старался не пропустить ни слова из рассказа Слэйда.

— А я себе не враг, милорд. И мне мое сердце дорого. Я могу влюбляться в день раз по пятьдесят, а тут такая леди, что наверняка украла бы мое сердце и не вернула ни за что, хоть я бы и просил ее об этом постоянно. Что есть красавица? Лицо и тело. Так это есть у всех. А в той душа, талант и чувства. Вы можете смеяться надо мной, но смесь гремучая, и для меня опасна. И я решил, что лучше я глаза закрою, но не помру от блеска ее глаз, — вот тут Ги удивился и очень сильно.

Впервые на его памяти. Слэйд был серьезен и отзывался о девице, как о человеке, а не снаряде для утех.

— А чтож прервали песню? Я не дослушал и жалею. Красивая баллада, Перчатка.

— Выскочила старая мегера и утащила леди в шатер. Толпа расстроилась, но я утешил их обычной шуткой про старух. Мол, сами не могут и другим не дают.

— Шатер? Она дворянка? — Ги понимал, что поведение девушки не совсем соответствовало приличиям и понял «старую мегеру», когда та решила прервать спектакль.

— Еще какая. Породу, милорд и за версту видать.

— А герб? Запомнил? — любопытничал Ги.

— Откуда мне знать? Хотя, там что- то на шатре было. То — ли желудь, то — ли ключи, — так Ги понял, что девушка была под опекой Суррей, но не обязательно, что сама принадлежала к той же фамилии, гостья или родственница, это тоже было вероятным.

Не то, чтобы Ги интересовала девица, пусть и ангел, со слов Слэйда, но ее песни он забыть не мог. Стало любопытно, что это за сирена такая, и какой герб искать, чтобы посмотреть на нее вблизи на завтрашнем оглашении* при дворе.

От автора: оглашение — мероприятие, предваряющее начало турнира, на котором объявляются имена участников, формируются команды соперников для свалки.

А позже, когда менестрель запел, Ги забыл об ангеле и прочих глупостях. Слйэда не зря любили. Вернее, сказать, тянулись к его голосу и песням, не понимая, что дело все в таланте, коим щедро был наделен Перчатка. Баллада, что исполнил он для радушного хозяина и сурового Морта, была о войне. Ги твердо знал, что Слэйд никогда не бывал на поле сражения, но как — то чувствовал и понимал, что такое смерть и война, кровь и ярость воинов. А еще сладость побед и горечь потерь.

Глава 4

— Трис! Трис, ты только посмотри! — Лу, восторженная, смятенная, буквально разрывавшаяся на части от обилия новых впечатлений, крутила головой во все стороны.

Трис и Эли, так же как и Лу, глядели во все глаза и если бы позволял статус, то и пищали бы от восторга, как те девушки — торговки, что встали в рядах у церкви Святого Жоссе.

Леди Мелисса и служанка Луизы, Гуна, шли по обеим сторонам от трех красивых своих подопечных, напоминая сторожевых собак. Ничего удивительного! Стоит только зазеваться, и вот уже молодой дворянин строит глазки одной из трех девиц, а иногда и всем сразу! Вот симпатичный молодой рыцарь со товарищи кинул цветок Элоизе, подмигнул Трис, а потом потешно схватился рукой за сердце, показывая Лу, что очарован.

Луиза никогда еще не видела столько всего и сразу. И все было любопытно и везде хотелось пробежаться, посмотреть, потрогать и попробовать. И яблоки карамельные и пышки с медом! А там еще и ряд с украшениями. Лу высматривала лоток с книгами, но не увидела. Понятно почему! Книги — дорого и даже слишком. А вот писари были на каждом шагу, потому, что грамотных людей в этом цветном хаосе можно было пересчитать по пальцам.

— Полосатая лошадь! Мама, ты видишь? — Трис потянула за собой Эли, а заодно и Лу, которая держала ту за руку, чтобы не потеряться.

Мелисса и Гуна пошли следом, а как иначе? Такая у них забота — стеречь.

— Бусы! Я хочу вот эти. И еще платочек, вот тот, зеленый! — Трис ликовала, а Лу, хоть и была совершенно очарована балаганом, но разума не обронила, вмиг поняв, что продавец их просто дурит.

О чем и поведала леди Мелиссе. Та прислушалась, подумала и решила, что Лу права. Впрочем, Луиза часто была права и этим раздражала графиню Суррей еще сильнее.

Сразу после того, как семейство прибыло и разместилось в шатрах, Луиза изучила воду и повелела ее кипятить. К середине дня соседи Суррей по полю Рэндом маялась животами, а лорд Годфри и его дамы — нет. Потом было наглое заявление Лу о покупке провианта. Оказалось, что она самолично отдала приказ закупить все в родном поместье и привезти сюда. Сэр Годфри сэкономил кучу золота, поскольку цены на провизию в столице взлетели до небес из — за турнира. И так еще, по мелочам. Мелисса злилась! Это ведь ее работа, печься о благе семьи, а тут выскочка Уилшир. И кто? Приживалка!

А Лу не обращала внимания на недобрые взгляды графини Суррей, она была в восторге от турнира. И может именно сейчас, прохаживаясь среди нарядных дам и юных рыцарей, поняла, что хочет быть свободной, как никто другой. Красивые юноши смотрели нежно и горячо, улыбкам не было конца. Все вокруг переливалось красками- наряды дворян, попоны лошадей и оружие воинов. Смех, песни, круговерть весны и шальной азарт юности. Лу понимала, что так будет не всегда и наслаждалась каждой минутой.

Если бы Лу была старше и мудрее, она бы знала, что такое будет не то, что «не всегда», а никогда больше. Жизнь аристократки, что жизнь цветка на севере. За краткий срок тепла, что дарует Бог суровым землям, нужно успеть взрасти, расцвести и дать плоды. Так же и здесь, на турнирном празднике- на десять дней девушка помещалась в благодатную почву веселья и любви, расцветала и приносила плод, в виде мужа, подобранного заботливым родителем. И все. Опять, как тот северный цветок, в землю и спать. Тянуть на себе хозяйства, большие и малые, служить мужу- повелителю, рожать детей и отпускать их из дома, когда повзрослеют. Церковь стала жестче диктовать свои условия, настаивая на том, что женщина сосуд греховный и следует ее держать в вечном повиновении и благочестии, дабы ни одна порочная мысль не закралась в ее голову.

А если закралась? Если ум развился и душа потребовала отпустить ее из плена жестких правил? Если тело молодое, горячее и любить хочет? Лу сильно бы удивилась, узнав, что образование дает не только радость познания, но еще и горечь оного. «Во многих знаниях, многие печали». Не знай она того, чему обучила ее Эмилия, может и принимала бы проще участь свою женскую.

Да, юная Лу многого еще не понимала, но уже чувствовала, что праздник этот все, что у нее было и вероятно будет. Может, потому вернувшись с веселой прогулки в шатер, не усидела там, а вышла и остановилась у порога. А тут запел певец и так, как никогда еще ей не доводилось слышать. Баллада была знакома. Ее бродячий менестрель принес в Суррей и спел для сэра Годфри и его семейства. Лу задышала взволнованно, и запела вместе с ним, понимая, что нарушает все правила, все приличия, но не могла не петь, как та маленькая птичка, что подлетая к своей гибели поет в последний раз и самую красивую свою песню.

Допеть ей не дала леди Мелисса. Она втянула девушку в шатер и отчитала. Сэр Годфри промолчал, но смотрел недовольно. Даже Родерик, заглянувший в семейный шатер, нахмурился, узнав о происшествии. Он жил отдельно, и намеревался принять участие в ближайшей свалке.

— Леди непозволительно вести себя так, как это делаешь ты, Луиза! В наказание пойдешь в свой шатер и не выйдешь оттуда до завтрашнего утра! А чтобы лучше запомнила урок, я прикажу не давать тебе ужина. Помолись и ложись спать! — леди Мелисса была рада, в кои — то веки, показать маленькой Уилшир, кто в доме хозяйка.

Лу вздохнула тяжко, поклонилась и ушла спать. Точнее, думать. На завтрашнем оглашении она увидит короля! Правда, она понятия не имела, что это за оглашение такое, как оно проходит и где при этом сидит король. А где будет она сама при этом? Однако, Лу осталась собой даже в этом непонятном состоянии. У нее была идея, несколько смелая, о том, как привлечь внимание короля и…нажиться на этом! Может графиня Уилшир была денежным гением?