Екатерина Романова - Прекрасная славянка
В ответ на дерзкие слова хозяйка рассмеялась, и напряжение спало. Она позвала девушку в свои покои, удобно устроилась на резном арабском диванчике и с грустью сказала:
— Жаль, что я не родила дочери. Мне будет не хватать тебя, когда ты уедешь. Но именно потому, что ты оказалась так хороша, тебе и стоит уехать. Кстати, — Елина сделала вид, что эта тема ей совсем неинтересна, — как тебе пришелся мой муж?
Любава вздрогнула, как от пощечины, но отвечала на равных, понимая, что, как это ни странно, но, видимо, это и нравилось в ней хозяйке, поэтому не имело смысла ее разочаровывать.
— Я должна отвечать госпоже честно или надо сказать то, что звучит достойно?
— Конечно, честно, — лукаво подзадорила ее Елина.
Любава неуверенно начала, с трудом подбирая слова.
— Сивой Сильный приятный и добрый мужчина, но мое тело не отозвалось желанием на его приход. Говорит ли это о том, что он мне не понравился?
— Нет. — Елина, кажется, даже обрадовалась и уже от души веселилась. — Желание не придет к тебе само, не надо ждать таких подарков. Вызвать его — в твоей власти.
Любава притихла. Елине без труда удавалось показать, «кто в этом доме хозяин». Еще минуту назад казалось, что молодая соперница ловко заткнула за пояс свою предшественницу, но лишь нескольких слов оказалось достаточно, чтобы Любава поняла: уроки, которые могла дать ей Елина, это достаточно щедрая награда.
— Я хочу, чтобы вы уже сегодня меня учили, госпожа, — смиренно склонила голову Любава, но в тоне ее звучала сила.
— Тогда начнем. — Елина скрестила руки и слегка прикрыла глаза, будто бы погружаясь в свои мысли. — Знаешь ли ты в чем сила женщины?
— В молодости, красоте. В хитрости, уме.
— Разве так? Что за дело мужчине до чужого ума — у него есть свой. Я спрашиваю тебя не о том, чем можно привлечь, а о настоящей силе, которая откроет все двери, которая свяжет волю, которая делает из хозяина раба!
Любава опустила глаза. Было что-то такое в ночах, проведенных с Сивоем, о чем говорила госпожа… Что-то, что перевернуло его отношение к рабыне, но что?
— Возможно, я не знаю этого, потому что у меня этой силы нет?
— Эта сила всегда есть, у любой женщины. Это настоящее богатство! Даже если на тебе нет ни одной полотняной нитки — ты богата. Тебе может быть нечем заплатить за ночлег, но всегда будет то, чем можно царски одарить достойного. Многие женщины, впрочем, не думают о размере своего состояния и мелочно платят из него за постой и еду.
Елина открыла глаза и посмотрела на внимательную ученицу. Любава молчала. Она не знала, что сказать.
— Запомни первый урок: этим миром правят мужчины. Научиться управлять мужчинами — значит получить высшую власть из всех возможных для человека. Каждый мужчина ищет храм, где ему одному будут приноситься жертвы, покажи ему, где этот храм, и он пойдет за тобою на край света.
Твое тело это храм, ты жрица храма, мужчина бог. Храм пуст, и жрицы его бедны, если неизвестно, какому богу они служат. Поэтому ты должна найти своего бога и показать ему, где его храм.
Елина улыбнулась.
— Не правда ли, просто? Почему же не у всех получается? Почему многих женщин грубо презирают, калечат и убивают их любовники, а то и мужья? Почему не каждая из нас носит мех, а многие — только лен и лыко?
На этот вопрос ответ показался очевидным, и девушка отозвалась быстро.
— Если я служу Перуну, то многие люди принесут дары в мой храм, а если божок не велик, то я голодна и у меня нет ягненка для жертвы.
— Очень верно! Особенно важно о жертве. Что всегда есть в храме?!
— Жертвенный огонь. Саму жертву принесут на улице, но жертвенный огонь должен всегда гореть внутри храма.
— И в твоем теле должен гореть огонь! Отсутствие его сгубило многих женщин! Из пустого, холодного храма бог уйдет, оставляя после себя многие разрушения. Разожги в своем храме огонь, и твой бог не захочет его покинуть, а уезжая по зову долга, он будет спешить обратно на свет этого огня.
Елина договорила свои слова на высокой ноте, с достоинством поднялась и посмотрела на свою слушательницу.
Любава поднялась со скамеечки, на которой сидела, и задумчиво разгладила складки одежды.
— А как разжечь в себе этот огонь?
Елина рассмеялась очень заразительно и лукаво посмотрела на девушку.
— А вот этим ты можешь заняться после ужина. Этот огонь неприхотлив, он будет гореть в твоем храме и без всякого бога для согрева и на радость, но не жги его часто и понапрасну.
— Госпожа мне поможет?
— В этом — нет. Но твое тело — это давно созданный прекрасный храм, все необходимое в нем есть, — просто надо найти. А сейчас пойдем трапезничать.
Елина и Любава появились в комнате у очага (где обычно накрывали трапезу) вдвоем, чуть ли не рука об руку. Толстая кухарка с почти прозрачной розовой кожей и румяными щеками с удивлением стала разглядывать новенькую, прикидывая, как к ней относиться.
Девушка всем своим видом излучала скромность и приветливость, а сама постоянно в мыслях возвращалась к словам Елины. Она кивала, с аппетитом ела ячменные лепешки, запивая их квасом, смешанным с ароматными травами, а в голове постоянно всплывали слова про храм и разжигаемый в нем огонь.
До вечера было еще далеко, а ей не терпелось остаться одной.
Весь оставшийся день Елина отвела на баню. Топили парную, Любава помогала с различными настойками, вполуха слушала наставления, но все-таки трудилась не покладая рук.
Вечером, оставшись наконец одна, она оробела и решительно не могла представить, с чего начать освоение новых знаний. Легко сказать: разжечь огонь. Это тебе не печка. Лежа в темноте, на мягкой сенной подстилке, она вспоминала все то, что раньше знала об отношениях с мужчинами. Разные картинки услужливо замелькали в ее памяти.
Вот несколько рабынь, сменяя друг друга, ложатся спиной на огромный пень, застеленный чьим-то плащом, подставляя под бесстыдные взгляды дружинников свои толстые ляжки, рыжие, как паленые свиные окорока, в свете окружающих привал костров.
Любаве стало противно. Эта картинка так отчетливо представилась ей, что даже послышался хохот. Развлекающаяся толпа приблизилась столь близко, что в нос ударил резкий запах плоти и разгоряченных страстью тел.
Вот один дружинник подхватывает ноги женщины повыше и всаживает свой пылающий страстью орган на всю его длину внутрь, женщина вскрикивает, все хохочут. Дружинник резко дергает своим задом, продвигаясь все глубже и глубже, женщина извивается под ним, но уже от удовольствия, а не от боли, ее спина съезжает с плаща и полные руки болтаются в воздухе в такт толчкам мужчины. Иногда ей удается ухватить его за плечи, ногти скользят по металлическим пластинам, крепленным поверх рубахи, иной воин не снимает доспехов даже во время соитий.
