Элизабет Деланси - Предначертано судьбой
— Диапозитивы с изображением Палестины я недавно получила, их еще Эдвард заказывал.
Упоминание имени доктора Эдварда всколыхнуло зал. Везде был слышен приглушенный шум голосов женщин, уважавших доктора.
— Нам всем будет интересно посмотреть это, — сказала Луиза.
В зале стало шумно. Гэрриэт Тейбор пыталась сквозь шум убедить собрание создать комиссию по уборке территории. Но никто на нее не обращал внимания. Дотти, наклонившись к Джулии, говорила:
— Мы с Барнетом отвезем тебя на обед к Луизе вечером, если Гарлан не перехватит тебя.
— Да, Гарлан говорил, что он подвезет меня, — ответила Джулия почти шепотом.
Дотти одобрительно похлопала Джулию по руке. Как Дотти, так и Луиза были одержимы идеей выдать замуж Джулию за Гарлана сразу же, как закончится период траура. Они, конечно, напрямую об этом не говорили, но всегда на вечеринках подстраивали так, что Джулия и Гарлан обязательно сидели за столом рядом или были партнерами по игре в вист или крокет. При первом же удобном случае Луиза советовала Джулии обратить внимание на Гарлана, на его порядочность. Она отмечала, что в округе таких завидных женихов немного.
Луиза постучала своим молоточком и произнесла:
— Объявляется перерыв. В гостиной вы можете подкрепиться и поговорить друг с другом.
Заседание проходило в доме Луизы. Во вторую пятницу каждого месяца здесь собирались женщины-активистки Стайлса, и столовая в доме Луизы превращалась в своеобразный зал заседаний.
Дотти взяла Джулию за руку.
— Барнет говорит, что Гарлан обдумывает вопрос об участии в выборах в качестве депутата территории в конституционном собрании в Хелине. Выборы состоятся в ноябре, как раз вскоре после окончания твоего траура. Собрание откроется в январе.
Джулия посмотрела на Дотти в каком-то смятении:
— Ради бога, что ты такое говоришь?
— Только то, что ноябрь не за горами, тебе надо подумать и о себе, о своей дальнейшей судьбе, дорогая. Вот и все, что я хочу сказать.
— Я не понимаю, почему я должна принимать вообще какие-то решения?! — сказала Джулия, но Дотти сделала вид, что не слышит.
В гостиной Эмма Рэдферн и Гэрриэт Тейбор расставляли чашки для чая и кофе. Остальные дамы сидели за столом, восхищаясь красотой примул, которые сочетались с отделкой камина, выполненного в розовых тонах.
Просторный дом Вилливеров был со вкусом обставлен прекрасной мебелью, что вполне соответствовало социальному статусу ведущего торговца Стайлса. Джулия иногда завидовала Вилливерам потому, что поддерживать в доме чистоту и порядок помогали две служанки. Этих двух девушек-ирландок Джордж Вилливер привез однажды из деловой поездки. Они прекрасно справлялись со своими обязанностями круглый год. Даже зимой они чистили ковры, и окна были всегда чистыми. В доме Луизы весенняя уборка производилась всегда намного раньше, чем в других домах.
— Лучше поговорим о том красавце-дьяволе, что вчера навещал тебя, — вдруг сказала Дотти.
— Кто это, красавец-дьявол?! — с недоумением отпарировала Джулия.
— Не надо водить меня за нос. Все уже знают об этом.
— Если ты имеешь в виду Джиба Бута, то он действительно навещал меня, чтобы выразить соболезнование.
— Он — смутьян, ты не знаешь, что это за бестия. Тебе лучше не связываться с ним.
— Он совершенно безобидный, приличный человек, — сказала Джулия, почувствовав, что руки стали влажными.
— Это ты так думаешь. Ты ошибаешься. Тебя здесь не было раньше, когда он шумел, буянил на весь город.
— Но сейчас он другой, он возмужал, стал серьезным, видит Бог.
— А я думаю, он не изменился, просто стал хитрее.
Разговор Джулии с Дотти был услышал Гэрриэт Тейбор. При упоминании имени Джиба Бута глаза у нее засверкали недобрым огнем. Джулия поняла, что лучше будет не продолжать этот разговор и отошла от стола, пожертвовав десертом, но было уже поздно.
— Джильберт Бут снова в городе! — объявила Гэрриэт грозным тоном.
Джулия сделала вид, что ее это не касается.
— Он навещал вас, Джулия?! Невозможно даже допустить, чтобы вы его у себя принимали.
Воцарилась напряженная тишина. Джулия отпила чай, так как в горле пересохло.
— Он был другом Эдварда, — сказала она, оправдываясь. — Еще с войны.
— Не надо мне ничего рассказывать о Джибе Буте. Мы все его отлично знаем, — отчеканила Гэрриэт, словно выносила Буту приговор суда. — Он убийца и развратник. Он ограбил моего мужа и дважды поджигал наш дом.
Атмосфера в гостиной совсем накалилась. Джулия взглянула на Дотти, взывая о помощи.
— Гэрриэт, ради бога, — сказала Дотти, пытаясь разрядить обстановку. — Мы здесь собрались не для того, чтобы вести расследование.
Но Гэрриэт, не обращая внимания на замечание Дотти, продолжала:
— Что ему надо от тебя, Джулия?
— Он… он приходил выразить соболезнование, и не более того.
— Ему нужны твои деньги, — грубо заключила Гэрриэт. Ее волосы были зачесаны назад и туго стянуты в пучок, что придавало ее облику еще большую строгость. — Узнав о смерти доктора Мэткафа, он воспользовался ситуацией и явился к вам.
Джулия вспомнила о хороших манерах Джиба, о том, что он проделал такой длинный путь от Солт-Лейк-сити, чтобы лишь извиниться перед Эдвардом. Она вспомнила, как встретились вчера Джиб и Мосси. Они обнялись, Мосси прослезился.
— Мистер Бут был весьма вежлив, — сказала она. — Более того, он поможет мне в уборке дома.
Ей, конечно, не следовало бы это говорить, но слова были сказаны и произвели впечатление разорвавшейся бомбы. Все лишились дара речи.
— Мэри Херли уехала в Бьютт, Мосси — инвалид, — оправдывалась Джулия, — поэтому, когда мистер Бут предложил свои услуги, я с благодарностью их приняла.
— Боже мой!!! Вы слышите? — распалилась Гэрриэт, выпучив глаза.
— О, Джулия! — воскликнула Луиза. — Тебе могут помочь наши горничные Бирди и Тереза.
Джулия опять вспомнила о добрых намерениях Джиба, о его глазах. Она и представить не могла, как сейчас она вдруг откажется от его помощи. Нет, она этого не сделает!
— Спасибо, Луиза, но я приняла уже предложение мистера Бута.
— Какой ужас! — воскликнула Гэрриэт.
— У вас все всегда ужасно, — сказала Дотти. Луиза хлопнула в ладоши, пытаясь утихомирить дам.
— Леди, будьте так любезные, выпейте чаю и давайте закончим наши дела в спокойной обстановке, — сказала Луиза, бросив озабоченный взгляд в сторону Джулии.
Дотти взяла Джулию за руку и отвела в сторону:
— Давай поговорим. Что ты знаешь о Джибе? Джулия почувствовала раздражение. Ей уже двадцать восемь: десять лет замужества, семь месяцев вдовства. Медицинская практика помогла ей разбираться в людях, хотя она могла и ошибаться в отношении мужчин.
