Анни Мэтер - Радость и боль
Глаза Лоры стали темными от раздражения.
— Я не думаю, что вам, сеньор, стоит об этом заботиться, — ответила она и пошла за Вилландом, размышляя, что за человек Педро Армес, который вызвал у нее такое ощущение беспокойства. Он показался ей вполне безопасным, хотя и был слишком настойчив. То, что он сказал о своем знакомстве с семьей Мадралена, очевидно, было типично для его стиля общения.
Отбросив эти мысли, она догнала Вилланда. Оставалось еще много неотложных дел, и она должна была помнить, что приехала не как гость семейства Мадралена, а как гувернантка.
Вилланд разместил ее на заднем сиденье лимузина, хотя она предпочла бы сидеть рядом с ним. Однако он принадлежал к старой школе и считал, что шофер всегда занимает иную позицию, нежели его пассажир. Во всяком случае, он был не слишком разговорчив! Вряд ли целесообразно было расспрашивать его о семье, в которой он служил. Находясь сзади шофера, было затруднительно вести с ним беседу, кроме того, когда они начали головокружительный подъем в горы к северу от Малаги, Лора вцепилась в подлокотники, и в этот момент ее больше заботила ее собственная судьба.
Проехав через Пуэрто де Леон, они начали спускаться в долину, где дорога разветвлялась, и Лора заметила дорожные указатели на Севилью и на Кадис. Вилланд повернул к побережью, и они поехали по долине, где еще были заметны следы мавританского завоевания. Им попадались дома, окруженные высокой стеной, с зарешеченными окнами, дворы которых утопали в прохладной тени пальм и лимонных деревьев. Разумеется, встречались виноградники, и ручьи, и маленькие плотины, которые управляли водой, пуская ее по каналам для полива посевов. Она видела людей в темной одежде, порой в широкополых шляпах, работавших на полях, а иногда до нее доносились богатые запахи этой земли и жалобные звуки испанской гитары.
Лора ощущала волшебство земли, расстилающейся вокруг, оно овладевало ею. Все здесь было так красочно и полно очарования, и ее охватило такое воодушевление, что даже тревожное предчувствие встречи с Рафаэлем Мадраленой несколько угасло.
Приближаясь к побережью, они проехали вдоль берега реки, где на невозделанных землях паслись стада быков. Она слыхала об этих быках, разумеется, от Рафаэля. Его семья разводила быков для корриды, и она с замирающим сердцем подумала, что они подъезжают к Косталю.
По всей видимости, это было так, потому что машина свернула с главного шоссе и поехала по узкой дороге, ведущей к морю. Она улавливала в воздухе запах соли и слышала голоса морских птиц.
Теперь Лора смотрела из окна машины все с большим интересом. Дорога постепенно спускалась вниз, и они двигались к длинному пустынному мысу, далеко вдающемуся в Атлантический океан. Это действительно дикое место, как и предупреждала сеньора Мадралена, подумала Лора. Устье реки с одной стороны образовывало границу мыса, а с другой стороны волны разбивались об острые скалы. В месте впадения реки в море к утесу неуверенно прилепилась горстка домов, а под ними, в небольшой гавани, виднелись несколько рыбачьих лодок, вытащенных на галечный берег, на их носах были развешены сети для просушки.
— Это и есть Косталь, сеньорита, — хрипло сказал Вилланд, в первый раз нарушив молчание.
Лора быстро взглянула на него.
— Это? — спросила она. — А долго нам еще ехать?
— Нет, сеньорита. Имение Мадралена совсем близко.
Лора откинулась на подушки, мысленно собирая всю свою отвагу. Неотвратимо приближался момент, когда она снова увидит Рафаэля Мадралену. Ей не следует быть эмоциональной, какова бы ни была его реакция.
Оставив поселок позади, они обогнули утес, следуя по дороге, в сравнении с которой серпантин, по которому они ехали от Малаги, показался Лоре плавной спиралью, и, когда она уже начала сомневаться, может ли машина делать такие виражи, они свернули под острым углом и через кованые железные ворота плавно подъехали к месту, где стоял особняк Мадралена, обращенный фасадом на голубые просторы Атлантики.
Машина остановилась при въезде во внутренний двор, и Лора выбралась из нее, не вполне твердо держась на ногах, но даже и в таком состоянии она не смогла удержаться от восхищенного возгласа, который вырвался у нее при виде здания.
Построенный из серого камня, дом был явно мавританского стиля, со внутренними двориками и балконами. Откуда-то слышался непрестанный звук прохладных струй фонтана. Вход во внутренний двор был неописуемо красив своими запутанно переплетенными арками со множеством тщательно проработанных деталей. Дальше, в самом дворе, цветы украшали каждый уголок. Виноград и ползучие растения разрослись в керамических вазах. Жасмин и розы обвили своими побегами основания высоких урн, а плющ ниспадающими гирляндами окружал фонтан. Внутренний двор был выложен золотой мозаикой, и даже арки сияли золотым блеском в свете заходящего солнца.
Пока Лора стояла, застыв от восторга, пожилая женщина появилась из-за угла дома и быстрым шагом подошла к ним. Одетая во все черное, со строгим узлом седеющих черных волос на голове, она совсем не походила на обычную домоправительницу, подумала Лора, теребя ремешок своей сумочки и размышляя, как ей справиться с предстоящим испытанием.
Женщина сначала обратилась к Вилланду, который доставал из багажника чемоданы Лоры, и из их разговора Лора поняла, что им недовольны. Затем женщина окинула Лору быстрым оценивающим взглядом и сказала:
— Пойдемте, мисс Флеминг, я покажу вам вашу комнату. Донья Луиза сейчас отдыхает, а сеньорита Розетта отлучилась.
Лора улыбнулась.
— Благодарю вас. Вы — домоправительница дона Рафаэля?
— Да. Меня зовут Мария. Прошу, пойдемте со мной.
Лора чуть замешкалась, стоя над своими чемоданами, потом подняла один из них и последовала за женщиной. К ее разочарованию, они не вошли во внутренний двор, а завернули за угол, где находилась дверь, ведущая в маленькую прихожую.
— Это вход, которым вы, сеньорита, будете пользоваться, когда вы одна, — резко указала ей Мария. — Естественно, когда вы будете с pequeno[3], вы можете свободно передвигаться по всему дому.
— О да, Карлос! — кивнула Лора. — Когда я смогу увидеть его?
— Об этом вы должны спросить у дона Рафаэля, сеньорита, — ответила Мария, указывая путь по лестнице наверх. — Пойдемте.
Лора двинулась вслед за внушительной фигурой домоправительницы, слегка запыхавшись от тяжести чемодана. Но, поскольку все слуги, как она поняла, были старыми или пожилыми людьми, она считала своим долгом нести часть своих вещей. Они поднялись на площадку, и Мария открыла дверь в просторную, залитую солнцем комнату. Солнце проникало через венецианские ставни, и его лучи падали на пол, выложенный прохладной плиткой. Все убранство было выдержано в бледно-лимонных и яблочно-зеленых тонах, и Лора решила, что комната в высшей степени привлекательна. Мария пересекла комнату и отворила дверь в ее дальнем конце.
