Кимберли Логан - Соблазненная грехом

– Она была, но отлучилась по своим делам. Уверена, Джилли скоро вернется.

– Эй! – выкрикнул кто-то из близнецов.

Эйми вздрогнула от неожиданного и резкого движения мальчишки, одним махом подскочившего к виконту и уже тянувшего его за рукав френча. Племянники так тихо вели себя последние несколько минут, что она совершенно забыла об их существовании.

– Ты принес нам сладостей? – спросил малыш и запрыгал перед виконтом от нетерпения. – А? Принес?

– Тейн!

– Я Родди, тетя Ми.

– Ну конечно, Родди. – Чувствуя, как горит ее лицо, Эйми была уверена, что красна как рак. Не хватало еще выражать досаду из-за этой путаницы, подумала она, подавив недовольный вздох. Ей не свойственны были подобные ошибки, и всю вину она возложила на появление лорда Стоунхерста. – Малыш, ты должен знать, что задавать подобные вопросы невежливо.

– Но раньше он всегда приносил нам сладости.

Эйми сама не знала почему, но слова ребенка удивили ее. В конце концов, ей было известно, что иногда виконт приезжал в Лондон и, как она могла догадаться, изредка навещал Хоксли и Мору. Но оказывается, что и с мужем Джиллиан он завязал дружеские отношения и взял себе за правило заглядывать к ним на огонек.

Видимо, общество ее отца теперь не считалось достойным визита.

Уязвленная подобным неуважением, она наблюдала, как Стоунхерст наклонился к мальчику.

– Извини, приятель, – с нежностью в голосе произнесен он. – Я что-то забегался сегодня и забыл о сладостях. В следующий раз обязательно принесу. Обещаю.

К брату подошел Тейн. Широко распахнутыми глазами он смотрел на виконта.

– Ты был солдатом? – выпалил он. – Нам папа так сказал.

– Да, был.

– А солдаты всегда сдерживают обещания, разве нет?

– Так точно. Ну, или, по крайней мере, стараются.

Важно выпячивая грудь, Родди поспешил вступить в разговор, дабы не остаться не у дел:

– Папа говорит, что солдаты сражаются на войне. – Он ткнул пальчиком в бледный шрам, злостно рассекающий щеку виконта: – Ты был ранен на войне?

Стоунхерст рассеянно провел рукой по линии шрама, унесшись мыслями куда-то далеко. Его взгляд остановился на одной точке, словно он видел что-то недоступное остальным. На мгновение тень чего-то мрачного и загадочного скользнула по его лицу, а боль, отразившаяся в глазах, заставила Эйми содрогнуться.

– Да, я был ранен в сражении, – охрипшим голосом подтвердил лорд Стоунхерст. – Но по правде говоря, я был ранен задолго до войны.

Что бы это значило? – задалась вопросом Эйми, удивившись собственной любознательности. Даже во времена их былой дружбы он, к огорчению Эйми, предпочитал умалчивать о своем прошлом. Лишь по слухам она знала, что привело его к разрыву с ныне покойными отцом и старшим братом. Хотя ей было известно, что лорд Стоунхерст получил ранение в битве при Ватерлоо, он никогда не говорил об этом так открыто, как сейчас. Все ее расспросы обычно заканчивались одним – лорд замыкался и мрачнел, и Эйми более не смела настаивать на продолжении разговора.

Чувство сострадания переполняло ее, и, решив, что пора вмешаться в разговор, она сделала шаг вперед, привлекая внимание мальчиков.

– Почему бы вам не отправиться поиграть с котенком? – предложила Эйми и отстранила мальчиков от виконта легким подгоняющим жестом.

– Котенок убежал, как только ты упала с дерева, тетя Ми, – с важностью сообщил Родди, топнув при этом ногой.

– Разумеется, он убежал, – передразнила Эйми племянника. – Тогда, может, вы отыщете маму и скажете ей, что пришел лорд Стоунхерст?

Лица мальчишек озарили улыбки.

– Да, тетя, – прокричали племяшки. Виконт стал им уже не так интересен, как только что полученное поручение. Толкаясь и обгоняя друг друга, близнецы понеслись через весь сад – каждый хотел сообщить матери эту новость первым.

Как только мальчишки исчезли за дверью дома, Стоунхерст, стоявший за спиной Эйми, заговорил:

– Да все в порядке. Не съел бы я их.

Она повернулась к лорду и с раздражением ответила:

– Хотелось бы надеяться, что нет. В конце концов, они ведь не хотели обидеть вас. Это всего лишь детское любопытство.

– Мне это прекрасно известно. И что бы вы там ни подумали, не в моих принципах развлекаться, делая детям выговоры.

Эйми промолчала в ответ на его справедливый упрек. Конечно, она знала это. Но и признавать, что больше волновалась не за его гнев в ответ на любопытство мальчиков, а о его возможных переживаниях, вызванных дальнейшими расспросами, она не собиралась.

– Вы правы, милорд. Приношу свои извинения. Просто мне казалось, вы никогда не были склонны вспоминать о… своем ранении. Или что-то изменилось?

Виконт заметно напрягся и, отвернувшись, опустил голову. После короткой, но достаточно неловкой паузы он холодно ответил, давая понять, что тема закрыта:

– Нет, ничто не изменилось.

Убеждая саму себя, что ответ нисколько не разочаровал ее, а накатившее чувство обиды – что-то иное, Эйми горделиво вскинула голову и предложила:

– Тогда, может, сменим тему?

Обернувшись, лорд Стоунхерст посмотрел на нее через плечо, в движении его губ вновь читалась насмешка.

– Прекрасная мысль! Непременно, давайте примерим маски светской вежливости. О чем же нам побеседовать? Может, о погоде? Или о здоровье вашего батюшки? Или о вашем собственном?

Насмешливые выпады лорда задели Эйми, однако огромным усилием воли она справилась с уязвленным чувством собственного достоинства.

– Славно. Я чувствую себя достаточно хорошо. Благодарю.

В ответ на сжатый ответ Эйми виконт рассмеялся. Дальше она помнила лишь то, как он в несколько огромных шагов преодолел расстояние, разделяющее их, и подошел вплотную. Возвышаясь над ней, он стоял так близко, что Эйми чувствовала крепкий запах его одеколона. Как всегда, этого было достаточно, чтобы вывести ее из равновесия, но Эйми, хоть и с трудом, постаралась сохранить рассудок.

– Ну надо же, какие мы вежливые!

Эйми была охвачена смятением, находясь под прицелом его серых глаз. Он крепко схватил ее руку, скользнув пальцем по царапине, оставленной когтями котенка.

– Нет необходимости кривить душой. Хоть это и не часто случается, но я замечаю, когда вы злитесь. В такие моменты очаровательный блеск ваших глаз служит мне подсказкой, и этот милый маленький ротик становится сморщенным, словно чернослив. Что же не так, мышка?

Эйми вспыхнула. Расправив плечи, она устремила на виконта разгневанный взгляд.

– Не называйте меня так, – прошипела она и дернула рукой в тщетной попытке высвободиться.

– О-о, так вы отрастили коготки со времени нашей последней встречи? Помнится, бывали времена, когда вам нравилось, что я так вас называл.