Барбара Картленд - Возвращение герцога
— Он должен был бы подсказать вам разумный выход, — печально сказал мистер Уиккер.
— Это и есть разумный выход, — ответила Айлин. — По крайней мере здесь, в имении, у меня есть крыша над головой, постель, на которой можно спать, и, если уж герцог в самом деле так беден, найдется и корочка хлеба.
Она рассмеялась, и впервые с того момента, как было оглашено завещание отца, в ее глазах блеснул живой огонек.
— В конце концов, — сказала она, — это приключение дает мне возможность развеяться после двух лет скуки и уныния!
Глава 2
Айлин штопала занавеси в герцогском кабинете.
Их край свисал до самого пола, поэтому и работать ей приходилось, сидя на полу. Старая обветшавшая материя грозила того и гляди расползтись в ее пальцах.
Занавеси покрывала стародавняя пыль, и Айлин надела фартук и повязала голову косынкой из белого муслина.
За шитьем она подумала, что эта единственная ею открытая комната выглядит неплохо.
Здесь стояли две вазы с золотистыми нарциссами, которые она сорвала накануне, а солнечные лучи играли на картинах, фарфоре и красивой старинной мебели, до блеска отполированной ее собственными руками.
В этой комнате, которую во все времена именовали «герцогским кабинетом», висели портреты первых четырех герцогов Тетберийских, а портрет отца Айлин находился в гостиной.
Каждый из герцогов заказывал свой портрет сразу после вступления в права наследника. Самым впечатляющим и парадным был портрет второго герцога, спрятавшего сокровища низама, и висел этот портрет на самом лучшем месте — над письменным столом времен короля Георга.
Раму картины покрывала искусная резьба.
Как думала Айлин, этот герцог был преисполнен сознания собственной значительности. Во всяком случае он единственный был изображен в короне, украшенной листьями земляники8 Внизу полотна два ангелочка держали ленту с его именем.
Айлин часто спрашивала себя, представлял ли этот человек, вернувшись из Индии, какие трагические перемены ожидали этот дом? Волновало ее и то, как отнесется к имению новый герцог, а мысль о том, что он может совсем не приехать, приводила ее в отчаяние.
Со дня смерти старого герцога прошло уже более трех месяцев, а от его наследника все еще не было никаких вестей.
Мистер Уиккер, написал ему о смерти отца Айлин и получил извещение от банковского управляющего мистера Бери из Калькутты, в котором сообщалось, что письмо будет вручено мистеру Шеридану Бери при первой же возможности.
— Боюсь, — говорил мистер Уиккер, — что нового герцога нет в Калькутте, а может быть, и вообще в Индии.
— Тогда где же он может быть? — спрашивала Айлин.
Мистер Уиккер только пожимал плечами.
— Понятия не имею, леди Айлин! Мистер Бери так много путешествовал по всем странам Востока в последние годы, что я не удивлюсь, если он окажется в Китае или Тимбукту!
Они оба рассмеялись, но затем Айлин, уже серьезно спросила:
— На что же мы будем существовать до его приезда?
— Я говорил об этом со своими партнерами.
Мы решили, что на правах поверенных можем продолжать выплачивать пенсии до приезда его светлости и выделить вам деньги на выдачу жалованья мистеру и миссис Берд и пропитание для вас и для них, — И для Пегаса, — быстро вставила Айлин.
— Разумеется, — серьезно подтвердил мистер Уиккер.
— Я так благодарна вам, мистер Уиккер.
Мне неприятно быть вам обузой, но пока я не вижу другого выхода. Ведь вы не хуже меня знаете, что мистер и миссис Берд будут голодать, если мы не позаботимся о них.
Поверенный вздохнул:
— Я спрашивал своих партнеров, не можем ли мы что-нибудь продать, чтобы выручить для вас деньги хотя бы на самые необходимые расходы, но, по их мнению, это было бы незаконно без согласия и разрешения герцога.
— Я понимаю. Но с вашей стороны очень любезно, что вы беспокоитесь обо мне.
Айлин улыбнулась и добавила:
— Не знаю, что бы я делала без вас, мистер Уиккер. Вы были для меня опорой с того самого момента, как слег мой отец.
Эти слова заметно смутили старика. Девушка тихо проговорила:
— А вдруг герцог… никогда не вернется?
Вдруг предпочтет остаться на Востоке?..
— Все равно он обязан сделать необходимые распоряжения относительно имения. Но я полагаю, леди Айлин, не стоит заранее настраиваться на худшее.
— Нет, конечно, — согласилась Айлин. — Но я не могу не беспокоиться о будущем.
— Умоляю вас, будьте откровенны с новым герцогом. Ему необходимо дать понять, что вы полностью зависите от него!
— Как раз этого-то я и не хочу! Я уже предупредила мистера и миссис Берд, чтобы они обращались ко мне «мисс», а не «миледи». Если я сама хорошо справлюсь со своей ролью, то какая-нибудь работа на несколько месяцев мне будет обеспечена. А там посмотрим!
Мистер Уиккер открыл было рот, собираясь что-то возразить, но, понимая, что спор ни к чему не приведет, промолчал. Он лишь подумал, что остается надеяться на то, что любой мужчина благородного происхождения не может не стремиться оберегать столь прекрасное и беззащитное создание.
Недели шли за неделями, а от герцога по-прежнему не поступало никаких вестей, и поверенный стал подумывать, что отец Айлин не так уж ошибался по поводу Шеридана. Возможно, тот и впрямь не особенно интересовался своим английским наследством, предпочитая наслаждаться жизнью в дальних странах.
А Айлин неустанно трудилась, стараясь, в ожидании нового хозяина, придать дому как можно более привлекательный вид.
Она починила ветхие занавеси и передвинула мебель так, чтобы прикрыть протершиеся ковры.
Дом был такой огромный, что Айлин казалась себе тем маленьким голландским мальчиком, который во время наводнения пальчиком заткнул отверстие в дамбе9
Ей казалось, что стоило навести порядок в одной комнате и взяться за другую, как первая снова обрастает паутиной и покрывается толстым слоем пыли.
По распоряжению ее прикованного к постели отца, парадные комнаты были закрыты.
В Серебряном салоне, самом изысканном помещении, отреставрированном одним из первых, мебель стояла в чехлах.
В таком же состоянии были Красная гостиная, кабинет, гостиная герцогини, картинная галерея, комната для игры в карты, музыкальный салон и еще множество комнат поменьше, без названия.
Столовую Айлин оставила открытой, так как та находилась по соседству с буфетной и кухней.
Иногда, сидя в одиночестве за огромным столом, за которым с легкостью могли бы разместиться тридцать человек, она представляла себе столовую, заполненную людьми: дамами в роскошных платьях и джентльменами в вечерних костюмах.
