Вирджиния Хенли - Неутолимая страсть
Патрик усмехнулся:
— У вас хватка, как у терьера, сир.
— Это потому, что на жалость никого не возьмешь. Я должен знать, Патрик! Моя жизнь — пытка. Ждать, когда Елизавета назовет меня своим преемником, или начать войну, чтобы силой забрать корону Англии? Но прежде всего мне нужно знать, сколько еще протянет Елизавета. Временами я начинаю бояться, что она переживет луну и солнце.
— Она же не бессмертна, сир.
Яков облизнулся.
— У англичан запредельное здоровье. Ее дворяне живут, ни в чем себе не отказывая, а мы здесь считаем каждый грош. Мои дворяне бедствуют. Это как устроить пир на глазах у голодающих монахов. Патрик, мне нужно знать, сколько еще проживет Елизавета!
«Это первый раз, когда он отважился облечь свои тайные мысли в слова. Ему отчаянно хочется получить хоть какой-нибудь намек».
— Ты только взгляни на мою бедную, жалкую корону — и сравни с короной Елизаветы. — Яков указал в сторону алькова, где на бархатной подушке покоилась его корона. Король держал ее отдельно от государственного меча и серебряного с позолотой скипетра в своих покоях, чтобы надевать при удобном случае.
Отразившись в вине Патрика, огонь из камина неожиданно окрасил в красный цвет золото короны, и весь альков осветился мерцающим светом. Над простенькой короной шотландского короля парила другая корона, роскошная, украшенная огромными алмазами, кровавыми рубинами и еще какими-то драгоценными камнями.
Яков напряженно вглядывался в Патрика. Он мог поклясться, что Патрику сейчас было какое-то видение. Затаив дыхание, король ждал, когда его родственник выйдет из транса, но терпения не хватило.
— Что ты видел? — шепотом спросил он.
Очарование закончилось. Видение исчезло. Патрик был достаточно рассудительным, чтобы не рассказывать полностью все, что он видел. «Скажи королю то, что ему хочется услышать».
— Вы наденете обе короны, сир, — уверенно заявил он.
— Я знаю, это моя судьба! Но, Патрик, ты не говоришь, когда это произойдет и как. Почему ты скрываешь это от меня?
— Кто может с уверенностью говорить про «что», «когда» и «как» в серьезных политических вопросах?
Яков сразу понял, что он имел в виду.
— Ты знаешь, что я могу достойно тебя наградить. Что ты хочешь?
— Того же самого, что и вы, сир. Того, что мне полагается по праву наследования.
— Земли, конфискованные у твоего отца, переданы другим. Все его замки были заложены, а новые владельцы расплатились за них сполна. Я не могу вернуть их тебе.
— Тогда земли и поместья в Англии в таком же или большем количестве и размере, плюс графский титул. — Патрик торговался. Он понимал, что у Якова на уме. Чтобы узнать про видение и пророчество, король был готов согласиться на что угодно. — И мне нужно, чтобы вы поклялись исполнить обещание.
— Я же не в силах забрать поместья у английских дворян и отдать их тебе. Ведь они поднимутся против меня, — честно признался Яков. — Правда, есть один способ, — добавил он задумчиво, по-прежнему не отказываясь от намерения узнать, что увидел Патрик. — Если правильно предскажешь, как и когда я стану королем Англии, я отдам за тебя богатую наследницу.
— Женитьба? — Эта идея пришла Патрику впервые, и он был склонен отказаться. Ему не хотелось, чтобы кто-то вместо него выбирал ему жену, в особенности король Яков. — Вы умеете отчаянно торговаться, сир. Если вы дадите мне право выбора невесты среди английских наследниц, тогда, я думаю, мы договоримся. Но я хочу, чтобы вы закрепили свое обещание письменно, сир.
— С радостью. Взамен ты должен мне точно сказать, когда умрет Елизавета!
— Чтобы узнать это, мне нужно оказаться в ее присутствии и заглянуть ей в лицо, ваше величество.
— Тогда вместе с Робертом Кери отправляйся к английскому двору. — Король поднялся. — Я собирался пригласить тебя завтра поохотиться, но ты поедешь на границу и отыщешь Кери. И я знаю, что тебе сегодня предстоит совсем другая охота.
Он ухватил себя между ног грубым мужским жестом.
Глава 3
Чтобы не тревожить мать, Кэтрин Спенсер тихонько приоткрыла дверь в спальню. Время перевалило за полночь, а ноги заплетались после вина, которое она себе позволила.
— Где тебя носит в такой час, юная леди?
— Матушка, я думала, ты уже заснула.
— Боже праведный, так ты еще и накачалась! Если ее величество узнает, нам обеим запретят появляться при дворе.
Такого исхода Изобел Спенсер страшилась больше всего. Для нее это было то же самое, что быть похороненной заживо.
— Сейчас же отвечай, где ты была?!
— Всего-навсего в соседнем крыле дворца. Филаделфия вернулась из Карлайла. Я навестила ее и Кейт. Бет тоже пришла. И мы устроили маленькую вечеринку.
— Молодая дама должна быть выше бездумного веселья. Ты при дворе, чтобы служить ее величеству королеве. Я весьма недовольна тобой, Кэтрин. Марш в постель!
Обрадовавшись, что может идти, Кэтрин беспрекословно подчинилась. Уже засыпая, она еще раз подивилась тому, насколько мать своей холодностью отличается от тех женщин, среди которых она выросла. Кейт была старшей в потомстве Кери общим числом в десять душ, которые приходились кузенами и кузинами королеве. Несмотря на титул графини и на то, что она была замужем за лордом-адмиралом Хауардом, все очень уютно чувствовали себя в ее обществе. Кейт была ко всем по-матерински добра, и это вызывало к ней доверие. Она была милой, ласковой. Теплые карие глаза, мягкая улыбка, умение понять собеседника привлекали к ней всех, и прежде всего королеву.
Филаделфия была самой красивой в этой семье. Ей единственной не передались по наследству рыжие волосы. Длинные локоны темного золота и прекрасную белую кожу выгодно подчеркивала модная одежда, в которую она любила одеваться. Остроумная, общительная и смешливая, она вела себя как настоящая сваха, не уставая знакомить Кэтрин с молодыми придворными, которые могли бы сгодиться на роль мужа. В отличие от нее мать Кэтрин, страшась недовольства Елизаветы, разделяла точку зрения королевы, что девушки при дворе должны оставаться незамужними.
Патрик Хепберн и Роберт Кери наблюдали, как матросы ставили на фок-мачте паруса, когда корабль выходил из залива Ферт-оф-Форт, направляясь в открытое море. В последние дни они стали друзьями и союзниками, в особенности после того, как Роберт согласился перевозить секретную корреспонденцию между шотландским и английским монархами. Теперь на границе будет патрулировать только брат Роберта, тем более что поздней весной и летом там обычно царит спокойствие.
— У моего отца есть несколько кораблей, но вот баркентины у него нет.
