Дмитрий Суслин - Королева Варваров
— Пролимех, — сказал Мэрлок. — Боги избрали тебя.
Гул восторга пронёсся над варварами.
В этой толпе показались друиды — несколько десятков человек. Они быстро образовали живой коридор, который кончался у ног Пролимеха и Мерлока. В этот коридор запустили огромного быка, голова которого была украшена точно также как и у верховного друида бригантов. Бык бежал, подгоняемый двумя друидами к костру. Он бежал неторопливо и с великим достоинством, словно и сам сознавал свою значимость. Увидев Мерлока, он в недоумении остановился.
Друид устремил на быка свой гипнотизирующий взгляд, и тот сразу оцепенел, даже перестал дышать. Ровно минуту стояли друг против друга человек и животное. Первым не выдержал бык. Ноги его подкосились, и он с шумом упал на землю. Два друида тут же подбежали и перерезали горло гордому зверю. Из раны хлынула кровь. Мерлока подали чашу, и он подставил её под кровавую струю. Когда чаша наполнилась, он медленно и торжественно поднял её и поднёс к губам. Сделав глоток, жрец удовлетворённо чмокнул ртом.
Дрожа от возбуждения, Пролимех смотрел на друида, словно тот был богом, а не человеком.
Быка тем временем уже разделывали друиды. Они резали его на мелкие куски и разносили британцам. Естественно, что лучшие куски достались столам у королевской палатки. Но всё-таки сердце и печень готовились на огне для Пролимеха.
В чашу с бычьей кровью Мэрлок добавил какого-то зелья; всыпав щепотку серого порошка и разогрев на огне, приготовил какой-то новый напиток. Когда мясо Пролимеху было готово, Мэрлок взял горячие куски и обильно полил их своим отваром.
Медленно, не торопясь, Пролимех начал есть священное мясо, гордо посматривая на глазеющих варваров. Каждый проглоченный кусок он запивал из чаши с кровью. Мэрлок громко читал заклинания. Каждое его слово врезалось в память бриттов, хотя те не понимали ничего из того, что он говорит. Постепенно ясный взор Пролимеха помутнел, движения стали ещё более медлительными. Он едва двигал челюстями, чтобы прожевать очередной кусок. А друид требовал есть ещё.
Разум молодого оруженосца тоже стал мутиться. Силы покидали Пролимеха. Словно жертвенный бык он вдруг тоже упал на колени и выронил из рук мясо. Мэрлок тут же стал вливать ему в рот всё, что ещё осталось в чаше. Наконец последняя капля упала на губы царского брата. При полной тишине он свалился на руки ожидавших этого друидов.
Они подняли его над толпой. Тело Пролимеха было словно из камня, так оно напряглось, когда его несли над соплеменниками. Чем ближе подходили к группе знати, тем тише становилось в округе. Варвары притихли так, что слышно было, как воют в далёких лесах волки, которым не давала покоя полная луна.
Актис, на которую никто теперь не обращал внимания, тоже заворожено следила за происходящим.
На плечо ей кто-то положил руку. От неожиданности Актис чуть было не закричала, но та же рука прикрыла ей рот. С бьющимся от ужаса сердцем римлянка обернулась. Около неё стоял король бригантов.
— Смотри, — тихо прошептал он. — Смотри и слушай. Будь внимательна и запоминай каждое слово.
Его рука ещё раз коснулась плеча Актис, и Венуций ушёл на своё место.
Пролимеха принесли к столу, чтобы все вожди могли лицезреть его и слышать всё, что он скажет. Юношу положили прямо на стол, с которого предварительно смахнули все яства. Тысячи глаз были устремлены в эту минуту на Пролимеха. Тот спал. Это было видно по его дыханию, которое было ровным и сильным.
Мэрлок подошёл к спящему и встал у него в изголовье. Затем он прочитал молитву и приложил ладони к голове погруженного в священный сон Пролимеха.
— Что ты видишь? — спросил он.
Пролимех молчал.
— Откликнись, — ещё раз обратился к нему Мэрлок. — Я знаю, что душа твоя сейчас не с нами. Она летает в дебрях священных лесов. Но тело твоё здесь, и оно не лишено способности разговаривать, ибо имеет для этого язык, а чтобы слушать меня уши. Скажи, ты слышишь меня?
Пролимех задёргался. Иго губы напряжённо зашевелились.
— Слышу, — наконец произнёс он. Видно было, что даётся это ему путём невероятных усилий.
— Кого ты видишь? — спросил снова друид.
— Я иду по лесу. Огромный лес.
— Сейчас ты увидишь оленя. Ищи его. Ищи. Ищи.
— Я вижу его.
— Иди за ним.
— Рядом с ним женщина.
Мэрлок торжествующе обвёл толпу взглядом.
— Бригантия! — выдохнув воздух, объявил он.
Варвары боялись даже дышать. Пролимех застонал.
— Она хочет, чтобы я пошёл за ней, — сказал он.
— Иди же! — приказал Мэрлок. — Иди.
Пролимех в самом деле вдруг встал и пошёл. Он направился по направлению к женщинам, отчего у тех волосы на головах встали дыбом, но, не дойдя до них, он свернул налево. Он шёл по направлению к хижинам на краю площади. Шёл он так, будто к ногам его были привязаны тяжёлые гири. Дорога перед ним расчищалась, словно по мановению волшебной палочки. Бритты разбегались перед спящим, словно перед страшной болезнью. Подобно тени за Пролимехом двигался Мэрлок и ещё три-четыре друида. Вот Пролимех остановился.
— Они, — прошептал он.
Тут же, как ночная птица подлетел Мерлок.
— Что ты видишь? — вкрадчивый его голос пронёсся над рядами варваров.
— Три бога подходят ко мне, — ответил Пролимех.
— Опиши их.
— Один старый, как вечность, у него в руках дерево. Оно маленькое, но там, у нас, оно самое высокое. Он сам похож на дерево. Говорит, что его зовут Езус.
— Езус, Езус… — пронеслось по толпе. Люди передавали услышанное шёпотом друг другу, и от волнения это людское море колыхалось.
— А кто с ним? Кто? — продолжал допрашивать верховный друид племени.
— Таранис, — покорно ответил Пролимех. — Он сделан из огня. Он горит. Он хочет коснуться меня! Он касается. О, мне больно!
Юноша застонал от боли, и все увидали, как на его обнажённой груди, на которой красовалась татуированная цапля, появился ожог.
Кто-то в толпе потерял сознание. На него даже не обратили внимания.
Пролимех продолжал стонать. Ещё немного и стон его перейдёт в крик. Но вдруг он блаженно вздохнул. Изумление вновь пронеслось по толпе, ибо все видели, как ожог величиной с ладонь, стал уменьшаться. Он быстро исчезал, пока не исчез совсем.
— Бог красивый, как солнце, обнимает меня! — застонал от наслаждения Пролимех. — Он как вода. Да, как вода. Он прозрачен как чистый ручей. Как он ласков!
— Пусть он назовёт себя.
— Тевтат. Он говорит, что его зовут Тевтат.
Молчание и божественный страх охватил всех присутствующих.
Актис опять ощутила на себе руки Венуция. Охваченная религиозным трепетом она не сразу сообразила, что происходит. Но когда её груди коснулось дыхание короля, и его губы потянулись к её шее, Актис решила закричать. И она бы сделала это, но Венуций вовремя заткнул ей рот.
