Мэри Бэлоу - Загадочная леди
Неужели все мужчины это знают? И ведут себя соответственно? Нет, не все.
Ее сорочка сползла еще ниже. Он приподнял ладонями ее груди и припал губами к ее соскам. Глаза Кэтрин широко раскрылись; она вздохнула, застонала.
– Но более всего мне хотелось бы, – проговорил он, согревая своим дыханием ее грудь, – чтобы вы тоже ласкали меня.
Кэтрин оцепенела.
– Как? – прошептала она. И подумала: “Хорошо, что свечи погашены”.
– Ах, Кэтрин, – его губы снова оказались у ее губ, – как я рад, что вы все-таки невинны. Вот вы позволяете мне ласкать вас. Вам приятны мои ласки?
– Да.
– А вам не кажется, что и мне были бы приятны ваши ласки? Вы не испытываете желания прикоснуться ко мне?
– Испытываю. – Значит, прикоснуться к нему – так надо? Но это же... непристойно… Она чуть не рассмеялась нервным смехом.
– Тогда прикоснитесь ко мне. Ласкайте меня.
Он перевернул Кэтрин на спину и стащил с нее сорочку, которую тут же отбросил в сторону. Потом обнял ее одной рукой и снова повернул к себе.
Она провела ладонями по его груди – широкой, мускулистой, поросшей волосами. Соски у него были твердые, словно почки на ветвях; она принялась теребить их, то и дело прижимаясь губами к его груди. Он лежал не двигаясь, как и Кэтрин еще несколько минут назад. А она поглаживала его, ласкала, изучала его мускулистое тело.
Спина у него такая же крепкая, как и грудь. И теплая. Она нащупала на его бедре шрам от сабельного удара. Удар этот, судя по всему, едва не отрубил ему всю ногу. Но она постаралась не думать об этом. Рука ее скользнула дальше, чуть в сторону… Кэтрин отпрянула, оробев, но он удержал ее руку.
– Да, – сказал он, – да, Кэтрин. Прикоснитесь ко мне.
Крепкая и твердая, его мужская плоть, казалось, еще более отвердела под ее пальцами. Он шумно выдохнул; было очевидно, что ему приятны ее ласки.
– О Господи… – прошептал он. Теперь она опять лежала на спине, а он склонился над ней. – Лучше бы я связал тебе руки за спиной и не просил о ласках. Ты своими руками просто чудеса творишь.
– Все происходящее – чудо, Рекс, – прошептала она в ответ, привлекая его к себе.
Он овладел ею стремительно, порывисто, и Кэтрин вскрикнула, широко раскрыв глаза, словно в изумлении.
– С тобой я точно мальчишка, – сказал он. – Ты готова?
– Да… – Она задыхалась, ее ладони скользили по его спине. – О Рекс…
А потом были и громкие стоны, и восторг, и мука – была радость обладания. И Кэтрин уже не была холодной – она превратилась в неистовую и страстную любовницу, а ее последний возглас прозвучал одновременно с его возгласом. А затем она исчезла на мгновения, или на минуты, или на часы. – она не знала.
Очнулась же только тогда, когда перестала ощущать на себе тяжесть его тела и поняла, что он лежит рядом. И тут Кэтрин вспомнила… Вспомнила чувство, которое появилось у нее в ночь после свадьбы: ей казалось, что близость с мужем – это только телесная близость, казалось, что она по-прежнему одинока, возможно, даже более одинока, чем прежде, потому что тело ее больше ей не принадлежало. И сейчас она боялась: вдруг ощущение одиночества вернется.
– Кэтрин… – Он провел ладонью по ее плечу. Кажется, в его голосе звучит беспокойство? Нет, наверное, нет.
Кэтрин повернула к нему голову и сонно улыбнулась. Глаза ее привыкли к темноте, и она видела, что он внимательно смотрит на нее.
– М-м-м…
– Что значит “м-м-м”? Это одобрение – или напротив? – улыбнулся виконт.
– М-м-м… – снова пробормотала Кэтрин.
– Красноречиво. – Он протянула руку и накрыл ее и себя одеялом. И тут же просунул другую руку ей под голову.
Кэтрин повернулась на бок и прижалась к нему. Потому что теперь решила: надо притворяться, что близость, которую она только что испытала с ним, – это полная близость. Ничего дурного в таком притворстве нет. Во всяком случае, в эту ночь. Он горячий и потный. Удивительный…
И он что-то говорил. Но ей так хотелось спать, что она не расслышала.
– М-м… – В следующее мгновение Кэтрин погрузилась в сон.
Ему тоже хотелось спать. Но он немного продлил бодрствование. Коснулся ее шелковистых волос… Она спала – горячая и нежная. От нее пахло мылом и женщиной – пахло женским естеством.
Измучившись в трехнедельных раздумьях о будущем, он мысленно обратился к предшествующим событиям, которые привели к столь разительным переменам в его жизни. К катастрофическим переменам, как ему казалось… Когда? Всего несколько минут назад?
Он с самого начала хотел видеть ее своей любовницей. С которой можно спать, покуда он живет в Боудли, среди родственников и друзей. Конечно же, никаких длительных отношений с ней он не хотел, хотя – удивительно! – его желание было столь велико, что он даже предложил ей стать его женой еще до того, как его заставили это сделать.
А теперь он рад, что она не стала его любовницей. Кэтрин не из тех женщин, которые годятся только для постели, хотя – какая ирония! – понял он это только сейчас. Она из тех женщин, которые нужны на всю жизнь. Виконт и сам не совсем понимал, что значит для него подобное открытие, но он не мог как следует поразмыслить над этим – так ужасно хотелось спать. Однако ему казалось, что это очень глубокая мысль и что к ней стоит утром вернуться, когда он выспится и отдохнет.
Да, он рад, что впереди у них целая жизнь, состоящая из таких вот ночей, как эта, – и даже еще более чудесных. А ночь после свадьбы была ужасной… Да и нынешняя ночь могла бы быть получше, хотя всего несколько минут назад она казалась ему замечательной. Потому что все кончилось... слишком быстро. И все удовольствие досталось ему. Он почти ничего не сделал, чтобы доставить удовольствие ей, – сразу же овладел ею, охваченный вожделением.
Но Кэтрин, кажется, довольна. Даже выкрикнула его имя в момент наивысшего напряжения. И почти сразу уснула. Уснула в его объятиях. Более того, на этот раз она не отвернулась и не заплакала.
В следующий раз, решил он, все будет делаться для нее. Если нужно, он может сдерживаться целый час, чтобы дать ей все, что способен дать. Да, в следующий раз... возможно, этой же ночью, попозже. Надо только, чтобы она не пускала в ход свои волшебные руки.
Роули улыбнулся, уткнувшись в ее волосы. У него были женщины с руками гораздо более искусными, чем у нее. Почему же ее руки едва не довели его до конфуза?
Он очень устал. Нужно уснуть. Но конечно, в эту ночь он не уснет. Желание охватит его еще до наступления утра.
Какое счастье, что впереди у них вся жизнь… Он услышал, как зашевелился у камина Тоби. Пес громко зевнул, щелкнув зубами, и снова погрузился в сон. Лорд Роули чуть было не рассмеялся. Но удержался от смеха – слишком уж хотелось спать.
