Катарина Фукс - Падение и величие прекрасной Эмбер. Книга 1
– Я чувствую какие-то прикосновения, Санчо, – я прилагала колоссальные усилия, чтобы мой шепот звучал спокойно.
– Это растения и ночные насекомые. Это неопасно.
Я поражалась его спокойствию. Впрочем, он проделывал этот путь не в первый раз. Но ведь когда-то был и первый. Наконец мы выехали на более или менее просторную поляну.
– Теперь мы едем прямо к заброшенному дому, – сказал Санчо. – Когда-то здесь была мощеная тропа.
Перед нами выросло нечто темное и на первый взгляд бесформенное.
– Дом. – Санчо вытянул руку.
Мне пришло в голову, что он делает все эти объяснения только для того, чтобы успокоить меня. Ведь его слова звучали так обыденно, голос был таким спокойным.
Мне захотелось подхватить этот его тон; показать, что и я не такая уж трусиха.
– Не вижу окон, – заметила я. – Их нет?
– Отчего же, есть, и стекла давно выбиты.
– Тогда бы я заметила оконные проемы.
– Мы подъезжаем сзади.
– Почему? Нас могут заметить? Мы можем кого-то спугнуть?
– Да, – коротко и спокойно бросил он.
Я сжала зубы, одолевая страх. Я знала, что не имею права бояться. Ведь я сама хотела поехать. Я не могу быть для Санчо досадной обузой, я должна быть помощником и другом.
Санчо остановил своего коня. Мы все еще находились довольно далеко от дома, представлявшегося мне темной грудой развалин. Санчо спешился и велел спешиться и мне. Мы осторожно отвели лошадей подальше и привязали.
– Здесь они будут в безопасности, – объяснил Санчо.
Я кивнула.
Затем мы начали подбираться к дому. Санчо двигался впереди. Я шла сзади. Я повторяла все его движения, действия. Когда он оглядывался или пригибался, то же самое делала и я. Я уже не обращала внимания на досадные скользкие прикосновения. Санчо сказал, что это нестрашно. Я была в том состоянии, когда целиком и полностью доверяешься своему спутнику и таким образом снимаешь с себя всякую ответственность за собственные действия, не принимаешь сам никаких решений; весь сосредотачиваешься на подражании, повторении.
Я полагала, мы спрячемся в доме. Но Санчо поступил иначе. Мы затаились в кустах. Я все еще была в напряжении. Но Санчо расслабился и спокойно сидел на траве, вытянув усталые ноги.
– Расслабься, Эмбер, – посоветовал он. – Нам нужно передохнуть. Время у нас еще есть. Теперь я должен предупредить тебя: нам действительно угрожает опасность. Источник этой опасности: не дикие звери и уж тем более, не сверхъестественные существа. Эта опасность исходит от людей. Более того…
Я позднее часто жалела о том, что перебила Санчо. Ведь то, что я бы узнала от него, несомненно помогло бы мне легче перенести дальнейшее. Но я была нервна и взвинчена.
– Санчо, – я вытянулась на траве, силясь подавить внутреннюю дрожь. – Я была бы тебе благодарна, если бы ты перестал наконец-то говорить загадками и прямо рассказал бы мне обо всем.
Но Санчо отлично понимал, что если он обо всем мне расскажет, это вызовет только новый поток вопросов у меня. А ему вовсе не хотелось именно теперь пускаться в словопрения.
– Терпение, Эмбер. – Он начал устраиваться поудобнее, закутываясь в плащ. – Осталось ждать совсем недолго. Скоро ты будешь знать все.
– Мы подождем до утра?
– Да. Сейчас ты тоже можешь отдохнуть, поспать. Здесь нас никто не заметит.
Страшная усталость вдруг охватила меня, прорвалась после этих слов. Я почувствовала себя совершенно разбитой. Все тело ныло. Я, в свою очередь, закуталась в плащ и закрыла глаза.
Глава шестьдесят первая
Спала я крепким сном без сновидений. Разбудило меня птичье пение, чириканье. На миг мне почудилось, будто я в своей спальне, в доме отца. Занавеси уже раздвинуты. Солнечные лучики ласкают и весело щекочут веки закрытых глаз. Вот сейчас открою глаза и тотчас же придется сощуриться от яркого света.
Я открыла глаза. Как это обычно бывает со мной, сон очень освежил меня и восстановил мои силы. Куда девались все ужасы и страхи ночи? Вокруг – теплый ясный день, поют птицы, порхают огромные пестрые бабочки. И ни одного звука, который мог бы производиться человеком. Санчо! Я быстро села. Но он был здесь, рядом. Он крепко спал. Но даже во сне лицо его казалось напряженным и измученным. Я подумала, что минувшая ночь была ночью испытаний в большей степени для него, чем для меня. Ведь он все время помнил обо мне, всячески стремился успокоить; в то время как я попросту предавалась собственным эгоистическим страхам. Нет, нет, впредь я буду вести себя иначе. Ему будет не в чем упрекнуть меня. Я наклонилась и бережно коснулась губами его щеки. Острые волоски кололи меня. Я поняла, что уходить отсюда нельзя. К сожалению, поблизости не оказалось воды. Я бы расслышала журчание ручейка. Пришлось просто вытереть лицо платком. Затем я причесалась и снова подобрала волосы. Я проголодалась. Но сумка с провизией осталась притороченной к седлу лошади Санчо. Я не осмелилась пойти и принести еду. Села, поджав под себя ноги, на расстеленный на траве плащ, и стала ждать. Пока я наблюдала за насекомыми. Их в Америке было множество. Таких огромных и пестрых жуков и бабочек я не встречала в Англии. Муравьи здесь тоже были большего размера. Все эти пестрые, причудливые существа метались в траве, взлетали, прыгали, ползли и то и дело набрасывались друг на друга и поедали. Мне вдруг пришло на ум, что если бы существовало некое существо, для которого люди со своим человеческим временем были бы подобны насекомым, то, наверное, этому существу казалось бы, будто люди только и делают, что бессмысленно и бестолково суетятся, иной раз предаются телесной любви; но основной смысл их существования – в безудержном уничтожении друг друга. Я начала развивать эту мысль. Действительно ведь нам кажется, что мы живем сложной жизнью, что одно действие или событие отделено от другого порядочным отрезком времени. А ведь все живые существа воспринимают время по-разному. Должно быть, наша человеческая минута равна для этой пестрой бабочки целому году. Я попыталась увидеть нашу человеческую жизнь глазами существа, для которого время течет медленнее, чем для нас. Фу! Какими мы покажемся суетливыми, похотливыми, жестокими. И вовсе не потому, что это существо живет более нравственно и осмысленно, нет, просто оно живет более медленно. Интересно, а как бы могло выглядеть подобное существо? Я попыталась придумать, но как назло ничего в голову не приходило. Я подумала, что сказку о разных существах, воспринимающих время по-разному, можно было бы рассказать маленьким Чарльзу и Сьюзен. Интересно, как отнесется к этим моим построениям мой сын Брюс?
Я почувствовала, что кто-то за мной наблюдает, ход моих мыслей прервался. То есть я, разумеется, тотчас поняла, что это не «кто-то», а Санчо. Подпершись локтем, он смотрел на меня внимательно и ласково. Я обернулась.
