Алекс Джиллиан - Седьмой круг

— Довольно. — опомнившись, громко сказала девушка, второй раз за вечер отталкивая графа.

Мельбурн не стал спорить с ней, лишь лукаво улыбался Элизабет, в синих глазах плясали озорные чертики.

— Вы обманули меня, миледи. — мягко сказал Ричард. — Я больше не буду целовать вас. Всему свое время.

И граф выполнил свое обещание. Следующие несколько дней он ни разу не сделал ни одного неприличного намека, не посылал ей страстных взглядов, не пытался прикоснуться. Мельбурн по-прежнему настаивал на ее присутствии в своей спальне, и пренебрегая помощью слуг и пажей. Девушка понимала, как выглядит со стороны ее пребывание в покоях почти полностью выздоровевшего графа. Но он не желал ничего слушать и смеялся над ее опасениями о распространяющихся по замку слухах. Иногда он покидал покои на несколько часов, чтобы встретиться со своим управляющим, дать указания экономке и прислуге и выслушать отчет о состоянии дел в графстве. Элизабет подозревала, что граф захаживал к Беатрис Флетчер, о чем говорил его растрепанный и удовлетворенный вид по возвращению. Но вместо облегчения от того, что он, наконец, оставил ее в покое, чувствовала злость и раздражение. Он замечал это, судя по недоуменным взглядам, которыми он одаривал ее. Элизабет старалась держать себя в руках, и ничем не показывать своих эмоций, но иногда они брали верх. И в один из вечеров, когда граф вернулся позже обычного в расстёгнутой рубашке, которую, кстати, сшила она, и растрепанным волосами, Элизабет выдала себя с головой. Граф выявил желание поиграть с ней в карты, чем они обычно и занимались по вечерам. Это стало единственным развлечением Элизабет. Все остальное время она бездельничала, так как необходимость выхаживать больного отпала, а стирать, мыть и заниматься другими домашними делами он ей запретил.

— Вы можете вернуться к той, от кого пришли, и поиграть с ней, а меня оставить в покое. Уже довольно поздно, и я в отличии, от вас хочу спокойно отдохнуть.

— Вы недостаточно отдыхаете? — холодно осведомился Мельбурн. — Элизабет, я делаю все, чтобы вам было удобно здесь. Я оградил вас от всех забот, веду с вами светские беседы, играю в карты, как настоящий джентльмен. Но вы все равно недовольны.

— Я не просила вас быть со мной джентльменом. Я здесь, словно узница. Я не могу выйти из своей камеры, пока вы вовсю развлекаетесь. — голубые глаза девушки полыхали гневом.

— Элизабет, я не развлекаюсь, а занимаюсь делами. Я — граф, или вы забыли?

— Знаю я ваши графские дела. — усмехнулась девушка, отворачиваясь от него.

— Вы думаете, что я был у Беатрис? — изумленно понял он, вспомнив начало их разговора. — Вы что, ревнуете меня?

— Много чести. Мне просто противно ваше лицемерие, милорд. — огрызнулась Элизабет. Граф взял ее за локоть и заставил развернуться.

— В чем мое лицемерие, Бет? — сузив глаза, раздраженно спросил граф. — В том, что я не пытаюсь больше склонить вас к близости, или в том, что пользуюсь услугами той, что сама просит меня об этом. Я действительно был у Беатрис, но не сегодня. Вы зря так расстроились. Она ничего для меня не значит.

— Я вовсе не расстроилась, милорд. — голос Элизабет дрогнул, когда она сознала, что это не так. Красивое лицо графа исказило выражение досады. Чувственные губы скривились в усмешке.

— И кто из нас лицемер, миледи? Черт побери, что вы хотите от меня? — яростно спросил он, больно сжимая ее локоть.

— Отпустите меня. Или хотя бы позвольте вернуться в свою комнату. Я даже ванну не могу принять спокойно, все время опасаясь, что вы вернетесь в самый неподходящий момент, я уже не говорю о других нуждах. Ваша близость нервирует меня.

Ричард долгое время изучал ее несчастное лицо, не находя подходящих слов, чтобы успокоить или утешить ее. Разум говорил ему, что пора остановиться и отпустить ее. Но он не мог. Просто не мог этого сделать. Все зашло слишком далеко. Она, как отрава, проникла в его кровь, и он уже не мог думать ни о чем другом. Только о ее гибком стройном теле, к обладанию которого так стремился.

В дверь тактично постучали.

— Если бы ты только знала, что делает со мной твоя близость, то поняла бы как смешны твои упреки. — его откровенно чувственный взгляд заставил ее вспыхнуть до корней волос. Граф нехотя отстранился и сел на свой трон возле кровати.

— Скажи, чтобы вошли.

Элизабет слабо кивнула и пошла к двери, чтобы пригласить визитера. Взгляд Мельбурна жадно прошелся по ее гордо выпрямленной спине, и тонким рукам, обтянутым узкими рукавами серого суконного платья. Его безумно бесили высокие глухие воротники и непомерно широкие юбки безобразных дешевых платьев Элизабет, уродующих ее и скрывающих фигуру. Завтра же он принесет для нее изящные шелковые, атласные и бархатные наряды своей сестры, которые она не забрала с собой, и еще ни разу не одевала, и обязательно купит ей украшения, женские безделушки, шляпки, чулки и перчатки. Ничто так не смягчает сердце женщины, как возможность приукрасить себя.

В покои стремительно вошел Роберт Холл, прервав ход мыслей графа. Бросив быстры й взгляд, полный обожания на Элизабет Невилл, он подошел к Мельбурну и почтительно склонил голову.

— Милорд Мельбурн, — официально обратился к графу Роберт. — Вам письмо от герцога Саффолка. Его доставили только что.

Ричард нахмурился, предчувствуя недоброе.

— Давай сюда. — махнув рукой, мрачно сказал Мельбурн.

Взломав печать, он быстро пробежался глазами по строчкам письма. Неожиданно его взгляд остановился на Элизабет Невилл и неподвижно замер. Граф погрузился в какие-то тайные думы, не сводя с девушки глаз. Его тревога и глубокая задумчивость передались и ей.

— Что-то случилось? Вам нужно уехать? — спросила она.

— А ты бы этого хотела, Бет? Освободиться от меня? — хмуро спросил он. И устало проведя ладонью по лицу, добавил. — Почему я совсем не удивлен тому ответу, который вижу в твоих глазах. Но нет, вы зря обрадовались, я пока остаюсь. И буду ждать дальнейших приказаний. Иди, Роберт. Мы с Элизабет ложимся спать.

Он заметил, как дернулось и напряглось лицо его давнишнего друга, когда он услышал это многозначительное "мы".

— Милорд. — сквозь зубы сказал он, кланяясь господину перед тем, как уйти. — Миледи. Доброй ночи.

— Зачем вы это сделали, милорд? — яростно прошипела девушка, когда ее несчастный защитник удалился. Граф насмешливо скривил губы.

— Что, миледи?

— Намекнули Роберту на наши несуществующие отношения.

— Вас так тревожат его чувства, дорогая? — прищурившись, спросил Мельбурн. — Но совсем не тревожат мои.

— Разве ответ не очевиден? Только сэр Роберт проявил ко мне человечность в этом дряном замке.