Джорджетт Хейер - Опасное богатство

Граф смотрел на Джудит с необычайным упорным вниманием.

– Умоляю вас, мисс Тэвернер, продолжайте! Кто же был этот столь добронамеренный джентльмен?

– Мой кузен, мистер Бернард Тэвернер, – ответила Джудит.

Ворт поднял свой монокль.

– Ваш кузен? А вы уверены, что вмешался именно он?

– Почему же, конечно, уверена, – несколько удивившись, сказала Джудит. – В какой-то мере Перри ему доверял. После всех событий Перри его за это упрекал, но кузен ничего отрицать не смог. В этом добром отношении еще раз проявилась его забота о нас.

Граф не опускал монокля.

– Вы очень верите этому джентльмену, как я понимаю.

– Не вижу ни одной причины, почему бы мне ему не верить, – несколько резко ответила Джудит. – Я считаю, что он весьма достоин такого доверия. Он не только наш кузен, он – наш очень верный друг.

Граф опустил монокль.

– Ему повезло, что он столь легко снискал ваше доброе о себе мнение, – сказал он. – Интересно, он советует, чтобы Перегрин так рано женился?

– Пока он мне этого не говорил, – призналась Джудит.

– Не сомневаюсь, скажет, – заверил Его Светлость. – Можете ему передать, когда он вам об этом сообщит, что у меня нет ни малейшего намерения разрешить Перегрину жениться, по крайней мере в ближайшее время ни в коем случае!

Граф встал, но Джудит его удержала.

– Я не знаю, почему вы заговорили таким тоном, лорд Ворт. Не понимаю я и того, почему вы, пообещав Перри согласиться на его женитьбу в следующем году, вдруг теперь передумали.

– О, – язвительно улыбнулся граф, – можете понимать это так, что я слишком хорошо осознаю свой опекунский долг, а потому никак не могу позволить, чтобы мой воспитанник связал себя узами брака в таком юном возрасте.

– Ваш ответ скрывает истинную причину, – сказала Джудит– Не знаю, почему, но вас явно не устраивает, чтобы Перри женился. Мне бы очень хотелось знать, что этому причиной.

– В данный момент, – отвечал граф, – боюсь, я не могу ее раскрыть.

Граф удалился, а Джудит осталась сидеть в полной растерянности. Совсем недавно она уже была готова признаться себе, что ошибалась в своей суровой оценке графа. А теперь, когда она настроила себя в его пользу, граф снова пробудил ее гнев. Полная возмущения Джудит сосредоточенно смотрела, как Ворт уходит из комнаты. Потом до ее сознания дошел голос мистера Пьеррепойнта, спрашивавшего, не хочет ли мисс Тэвернер присоединиться к тем, кто в соседней комнате играет в лотерею.

Джудит тотчас же согласилась. Графа Ворта она больше не видела до того самого часа, когда вместе с остальными дамами отправилась спать. Ворт стоял в холле рядом с другими гостями. Он учтиво подал Джудит свечу. Когда она забирала у него из рук свечу, ее глаза были опущены, а лицо очень сурово. Граф чуть сжал ее запястье и тихо спросил:

– Вы ко мне все так же, как раньше, питаете неприязнь? Очень жаль. Постарайтесь не давать волю своему предубеждению, из-за которого вы мне не доверяете. А не доверять мне у вас нет никаких оснований. – Он помолчал. – Посмотрите на меня! – Джудит подняла на него глаза. Граф слегка улыбался. – Послушная девочка! Было бы совсем неплохо, если б вы поверили в мою честность так же, как верите в честность вашего кузена.

– Я не испытываю к вам недоверия, – тихо произнесла Джудит. – На нас обращают внимание. Пожалуйста, позвольте мне уйти, лорд Ворт.

Граф отпустил руку Джудит.

– Одна из привилегий опекуна состоит в том, что ему можно на глазах у всех беседовать со своей воспитанницей, не вызывая при этом никаких пересудов, – отчеканил граф. – Уверяю вас, других привилегий у него нет.

Джудит положила руку на перила лестницы, собираясь последовать за леди Джерси наверх. Лукаво улыбаясь, она спросила:

– Обязанность быть опекуном так для вас обременительна, сэр?

– Для меня эта обязанность отвратительна, – взвешивая каждое слово, ответил Ворт и направился к выходу, оставив Джудит в полном недоумении.

ГЛАВА XIII

Джудит не очень удивилась, когда пребывание Перегрина в Хертфоршире вместо заранее намеченной недели растянулось на две, а потом и на три недели. Четыре раза он по почте уведомлял сестру о своем приезде, а на следующее же утро она получала наспех написанное послание о том, что он задерживается и вернется чуть попозже. Джудит со смехом сказала кузену, что теперь, когда на Брук-стрит появляется почтальон в красном плаще и фуражке с кокардой, для нее это уже не значит ничего, кроме известия об очередной отсрочке.

– Но ведь так не может продолжаться вечно, – подмигнула Джудит. – Сэр Джеффри наконец устанет франкировать письма Перри, и вот тогда мы можем надеяться, что снова увидим его в городе.

А тем временем каждый день у мисс Тэвернер был по-прежнему так заполнен разными делами, что у нее не оставалось времени, чтобы скучать по брату. Джудит получила еще два предложения руки и сердца и оба вежливо отклонила. Мисс Тэвернер позировала художнику Хоппнеру, писавшему ее портрет, о чем очень настойчиво просил кузен. Два раза она ходила в театр в сопровождении своего опекуна. Чтобы не вызывать у воспитанницы неприятных эмоций, граф ни словом не обмолвился о ее сеансах у художника и о сделанных ей предложениях. Напротив, он так мягко и тактично, как очень разумный человек, говорил о разных пустяках и так старался, чтобы ей было комфортно, что Джудит была просто им очарована и совершенно искренне поблагодарила за два чудесных вечера.

– Вам не за что меня благодарить, – отвечал Ворт. – Вы считаете, что ваше общество не доставило мне удовольствия?

Джудит улыбнулась.

– Я не привыкла слышать от вас такие приятные слова, лорд Ворт.

– Понимаю. Но и для меня тоже непривычно, что моя воспитанница настроена столь дружелюбно, – отвечал граф.

Джудит подняла указательный палец.

– Не будем вспоминать наши расхождения в прошлом, прошу вас! Я твердо решила больше с вами не ссориться, и провоцировать меня бесполезно.

Граф выразил свое удовольствие.

– Не ссориться никогда, мисс Тэвернер?

– Ну, это как сказать, никто ничего не может знать наверняка! Сегодня я ваша гостья и потому должна быть с вами более любезна, чем всегда, а завтра я, уже с чистой совестью, могу на вас напасть.

– Ах вот как! И вы собираетесь это сделать? Вы что, получили еще одно предложение руки и сердца, чтобы я его отклонил, не посоветовавшись с вами?

Джудит покачала головой.

– Я считаю, что любая молодая особа поступает скверно, обсуждая с посторонними сделанные ей предложения, – отрезала она.

– Ваше мнение делает вам честь; но мне вы можете полностью доверять. Я догадываюсь, таких предложений было несколько. Почему вы такая мрачная?