Линда Ли - Во власти любви

– Скатертью дорога, – бросил Нестер вслед сестре и обратился к Готорну: – Если ты уйдешь, все обойдется.

Ханна стала укорять Нестера, но Летиция перебила мать и, повернувшись к сыну, гневно произнесла:

– Хватит, Нестер. Я устала от твоей злобы и мстительности. Пора тебе повзрослеть! – Она с достоинством поднялась из-за стола и покинула столовую.

Финни Летиция нашла в ее спальне. Та сидела в темноте и, услышав шаги, даже не обернулась, поглощенная своими мыслями. Родные с трудом терпят ее. Мэри печет пирог, чтобы она вернулась. Она любит Мэтью, но должна с ним расстаться. Тут есть о чем подумать.

Корабль в Африку отплывает утром. Вещи уложены.

Мать прервала ее размышления. Финни приготовилась выслушать выговор.

– Перестань злиться, – сказала Летиция.

Финни с недоумением взглянула на мать:

– А я и не злюсь.

– Нет, злишься. Ты винишь меня в том, что я за тобой не вернулась. Но я не могла. Отец не хотел моего возвращения.

– Неправда. Он был в отчаянии, что ты покинула нас.

– Он так сказал?

Финни напрягла память. Нет, ничего подобного отец ей не говорил. Это она сама так решила, была уверена, что мать ее бросила и тем самым испортила ей всю жизнь.

Мысль, что ее бросили, обожгла Финни.

Она тряхнула головой, желая прогнать воспоминания. Конечно же, отец был убит горем. Жена, забрав с собой сына, покинула его. Это истинная правда.

– Живя долгие годы порознь, мы стали чужими друг другу. У нас не было ничего общего.

– Ты не вернулась, нарушила обещание. Не пожелала взять меня с собой!

– Это отец тебе так сказал?

– Да.

– Мне следовало догадаться, – вздохнув, произнесла Летиция и подошла к дочери. – Взгляни на меня, Финни.

Та нехотя обернулась.

Миссис Уинслет взяла ее руки в свои:

– Мы оба совершили ошибки. И я, и твой отец. Я должна была настоять на своем, вернуться в Африку даже против его воли. Но у меня не хватило духу, а ты подумала, будто я не люблю тебя.

Миссис Уинслет ласково провела ладонями по лицу Финни.

– Я всегда любила тебя, и тогда, и сейчас. Но молчала о своих чувствах, поэтому не заслуживаю твоего прощения. Но ни твоя злость, ни твое прошлое не должны помешать тебе соединиться с мужчиной, который обожает тебя.

В это время в дверях появился Мэтью. Летиция сжала руку Финни и удалилась.

– Мама не права, – тихо произнесла Финни, вновь отвернувшись к окну. – Дело не в злости.

– Знаю, – промолвил Мэтью. Ему так хотелось привлечь Финни к себе, обнять, поговорить с ней начистоту, но он понимал, что сейчас не время, она должна прийти в себя. – Я никогда не считал, будто злость движет тобой. Возможно, разочарование, печаль, потому что тебя бросили. А сейчас, после появления Джанджи, просто уверен в этом.

Финни стремительно обернулась и широко открыла глаза:

– Джанджи здесь? В Бостоне?

– Да. – Готорн вынул из кармана игрушку и протянул Финни. – Он привез твои вещи.

Увидев игрушку, Финни едва не лишилась чувств. Мэтью пришлось ее поддержать. В глазах ее он прочел печаль и страдание. Куда девались дерзость и необузданность?

– Мне надо повидаться с ним, – прошептала Финни.

Кивнув, Мэтью взял ее за руку и повел к двери. Он отведет ее в «Полет голубки». Там ее дом. Поможет ей забыть тяжелое прошлое. Она полюбит его, и стена, разделявшая их, рухнет.

Глава 23

Финни стремглав выбежала из дома. Мэтью едва поспевал за ней и то и дело хватал ее за руку, чтобы она не попала под колеса экипажей.

Через несколько минут они уже были на улице Мальборо. У дверей Финни неожиданно остановилась. Мэтью едва не налетел на нее.

– Ты уверен, что это Джанджи? – тихо спросила Финни, опасаясь, как бы ее вновь не постигло разочарование.

– Уверен, – ответил Готорн.

Она прикрыла глаза и переступила порог.

Войдя внутрь дома, Финни не проронила ни слова. Она шла, бесшумно ступая, и остановилась под мозаикой. Воин с голубкой в руке.

Туземец стоял неподвижно. Финни села на ступеньку и долго смотрела на него, положив локти на колени и подперев кулаками подбородок. Джанджи оглянулся, услышав шаги. Мимо прошел Куинси, который что-то бормотал себе под нос.

– Джанджи! – окликнула наконец Финни туземца. Джанджи повернулся к ней, оглядел с ног до головы и расплылся в улыбке.

– Вижу, мой друг хорошо о тебе позаботился, – проговорил он.

Финни покраснела, хотела что-то сказать, но не успела. Будто из-под земли выросла Мэри.

– Финни! – Девочка подбежала к ней, обвила ее шею ручонками. – Ты вернулась!

Финни погладила Мэри по голове, и Мэтью заметил навернувшиеся ей на глаза слезы.

– Ты скучала по мне? – спросила Мэри.

– Очень скучала.

Мэри вдруг повернулась к Джанджи:

– Я победила! Ты улыбнулся.

Африканец еще шире улыбнулся:

– В моей стране ты была бы достойным противником.

Финни по-прежнему неподвижно сидела. Потом поднялась и подошла к Джанджи. Тот в знак приветствия склонил голову.

Финни порывисто обняла его.

Туземцу стало не по себе.

– Здесь все обнимаются, Джанджи, – смеясь, объяснила она сквозь слезы. – Так что привыкай. – Затем отстранилась от него и сказала: – Я скучала по тебе, дружище.

– Само собой, – смущенно промолвил он.

Они прошли в кабинет, расположились у камина, и туземец стал рассказывать о своих странствиях по Америке. Здесь все было ему в диковинку.

Когда разговор зашел о том, что произошло с его племенем в Африке, Мэри стало скучно и она потихоньку улизнула из кабинета.

– Твой манделе брат, Нестер, – сказал Джанджи, – хочет отобрать у нас землю и продать другому богатому манделе.

– Что? – Финни подалась вперед.

– Твой брат собирается продать ферму твоего отца.

– Мне следовало догадаться, что он сделает что-то в этом духе! – гневно промолвила Финни. – Это моя вина.

– Твоя? – удивился Джанджи.

– Да, моя. Это ведь я рассказала ему о ферме. Он о ней понятия не имел. Какой же я была дурой! Ладно, не тревожься. Нестер ее не продаст. Вернусь домой и поговорю с ним.

Готорну не понравились ее слова. Она и так дома. И он не намерен ее отпускать.

К тому же Нестер снова ее оскорбит, стоит ей только завести разговор о ферме. Утром надо будет послать Грейсону записку. Его брат – один из лучших адвокатов в округе.

Джанджи вынул из корзины сумку и протянул Финни.

Финни, едва сдерживая слезы, с мужеством, достойным воина, протянула туземцу руку.

– Благодарю, друг. Спасибо, что привез мне в Америку память о прошлом.

– Пожалуйста, – сказал он и, поколебавшись, добавил: – Только не позволяй воспоминаниям овладеть тобой.