Виктория Холт - Хозяйка Меллина
Что все это значило?
Этот вопрос не давал мне покоя, но я не хотела о нем думать, боясь, что ответ на него может разрушить все мои надежды на счастье. Я должна была верить Коннану, а не сомневаться в нем.
Спокойно взглянув на миссис Полгри, которая продолжала пристально смотреть на меня, ожидая моей реакции на свои слова, я поблагодарила ее за чай и вернулась к себе. От моего безоблачного настроения не осталось и следа — на смену радостным надеждам пришли мрачные, хотя и неясные предчувствия.
Мне было страшно, и я не могла побороть этот страх.
Предстояла эксгумация тела сэра Томаса, умершего вскоре после ужина в Маунт Меллине. Его смерть вызвала подозрения, которые, в свою очередь, спровоцировали анонимные письма по разным адресам. Подозрения же возникли потому, что роман его жены и Коннана не был тайной, и всем было понятно, что после гибели Элис ТреМеллин сэр Томас оставался единственным препятствием к браку Линды Треслин и Коннана. И вот, спустя год после смерти Элис, он умирает так же внезапно, как и она.
Но ведь Коннан не собирается жениться на Линде Треслин! Он любит меня… А что если… Что если Коннан знал о возможной эксгумации? Тогда все мое счастье — не что иное, как рай глупца, самообман, который лишил меня возможности трезво смотреть на вещи.
Неужели я стала игрушкой в руках циника, который воспользовался мной как прикрытием? Если так, то правильнее будет сказать в руках убийцы…
Нет, я не могу в это поверить. Я люблю Коннана. Я поклялась ему в верности на всю жизнь. Грош цена моей клятве, если я так легко могу заподозрить его в худшем — в преступлении, в убийстве.
Я пыталась взывать к своему здравому смыслу. «Бог с тобой, Марта Ли, — говорила я себе, — неужели ты правда веришь, что такой человек, как Коннан ТреМеллин, мог ни с того ни с сего полюбить тебя?»
«Да, да, да! Верю», — горячо отвечала я на свои же собственные увещевания.
Но страх не уходил, и на душе у меня становилось все тяжелее.
* * *В эти дни всех в доме занимали две одинаковые сенсационные темы: эксгумация тела сэра Томаса и предстоящая женитьба хозяина на гувернантке.
Я старалась избегать строгих глаз миссис Полгри, цинично-дерзких взглядов Тэпперти и ухмылок Дейзи и Китти. Неужели и они, думала я, связывают два этих события между собой?
Я спросила Коннана, что он думает об истории с сэром Томасом.
— Им лишь бы взбудоражить воображение людей и дать пищу для пересудов, — сказал он. — Произведут вскрытие и обнаружат то, что и так ясно: что он умер естественной смертью. Да доктор, который его чуть не всю жизнь лечил, уже давно говорил, что с его сердцем он может умереть в любую минуту.
— Все это должно быть очень неприятно для леди Треслин.
— Самое неприятное — это письма, которыми ее донимали. Так что ей даже лучше, чтобы вскрытие состоялось и все точки над i были поставлены.
Тем временем были разосланы приглашения на бал — слишком поспешно, как мне показалось. Он должен был состояться уже на пятый день после нашего возвращения из Пенландстоу. Леди Треслин, которая была в трауре, конечно, приглашена не была.
За день до бала Селестина и Питер Нанселлок приехали в Маунт Меллин.
Селестина обняла меня и поцеловала.
— Дорогая моя, — сказала она, — я так рада! Я знаю, как вы любите Элвиан и что это должно для нее означать, — в ее глазах показались слезы. — Элис была бы так счастлива…
Я поблагодарила ее и сказала:
— Вы всегда были мне другом, Селестина.
— Я была так рада, что у Элвиан наконец появилась гувернантка, которая ее по-настоящему понимает.
— А разве мисс Дженсен ее не понимала?
— Да, мы все так и думали, но, к сожалению, она оказалась нечиста на руку. Может, она поддалась минутному искушению, не знаю. Во всяком случае, я сделала, что могла, чтобы помочь ей.
— Я рада, что кто-то ей помог.
В этот момент к нам подошел Питер. Он взял мою руку и поцеловал ее. Неудовольствие, отразившееся на лице Коннана, заставило меня устыдиться моих подозрений.
— Счастливчик Коннан! — воскликнул Питер. — Нет нужды говорить, что я завидую ему. Я привез с собой Джесинс. Я ведь сказал, что все-таки подарю ее вам, помните? Так вот, она будет моим свадебным подарком. Теперь вы не сможете ее не принять.
Я посмотрела на Коннана.
— Подарок для нас обоих, — сказала я.
— Ну нет, — возразил Питер. — Она именно для вас. Коннану я подарю что-нибудь еще.
— Спасибо, Питер, — сказала я ему. — Это изумительный подарок.
Он покачал головой.
— Я просто не мог подумать о ней в чьих-то чужих руках. Я ведь очень люблю эту лошадь и хочу быть спокойным за нее. Дело в том, что в конце следующей недели я уезжаю.
— Уже так скоро?
— Теперь уже нет смысла тянуть с отъездом, — он со значением посмотрел на меня.
Я заметила, что Китти, которая подавала нам вино, навострила уши.
Селестина увлеченно говорила о чем-то с Коннаном, и Питер, понизив голос, продолжал:
— Выходит, Коннан обскакал меня. Ну что ж, вы сможете держать его в узде, мисс Ли, я уверен в этом.
— Я ведь не буду его гувернанткой.
— Не знаю, не знаю. Если воспитание — ваше призвание, вы, возможно, никогда не истребите в себе гувернантку. Кстати, Элвиан, должно быть, очень довольна этим поворотом дел. По-моему, она любит вас больше, чем в свое время любила мисс Дженсен.
— Бедная мисс Дженсен! Интересно, что с ней стало?
— Селестина помогла ей найти другое место — в семье наших друзей, живущих на окраине Дартмура. Их поместье называется Худфилд Мэнор. Интересно, как там себя чувствует наша мисс Дженсен. Боюсь, что ей там скучновато, так как ближайший город, Тэвисток, чуть ли не в шести милях от усадьбы. Ну хватит о ней, — он поднял свой бокал. — За ваше счастье, мисс Ли. Вспоминайте обо мне, когда будете ездить верхом на Джесинс. А если вдруг передумаете…
Я недоуменно подняла брови.
— Я имею в виду, раздумаете выходить замуж за Коннана. Знайте, что на другом конце света вас ждет маленькая ферма, хозяин которой вечно предан вам.
Я засмеялась и поднесла к губам бокал с вином.
* * *На следующий день мы с Элвиан отправились на верховую прогулку, и я была верхом на Джесинс. Ехать на ней было одно наслаждение, не говоря уже о том, что у меня впервые в жизни появилась собственная лошадь.
Вечером этого дня состоялся бал, на котором Коннан объявил о нашей помолвке. Я была поражена тем, с какой легкостью все его друзья приняли меня в свой круг. Моя прежняя роль гувернантки Элвиан была тут же забыта, и все словно увидели меня в новом свете — теперь я была для них образованной женщиной из хорошей семьи и к тому же избранницей потомственного дворянина, одного из самых богатых землевладельцев округи. Возможно, те из гостей, кто действительно был привязан к Коннану, были рады нашей помолвке хотя бы потому, что она вставала между ним и скандальной историей, связанной с семейством Треслин.
