Пола Куин - Лорд-обольститель
Они упали на кровать и принялись раздевать друг друга, торопясь разделить еще несколько мгновений сладостной близости, будто это счастье могло оказаться последним в их жизни. Гарет накрыл ее своим телом и одним мощным, чувственным движением пронзил ее плоть.
Когда они оба достигли вершины наслаждения и в изнеможении рухнули вниз, Гарет крепко прижал Танон к себе.
– Прости меня, – прошептал он, закрывая глаза и обнимая ее так, как будто Танон была для него важнее, чем люди, которых он поклялся защищать.
Два часа спустя воины из смертоносного теулу – личной гвардии Гарета – уже сидели верхом и были готовы к путешествию.
Танон стояла вместе с Ребеккой и Адарой у сельской таверны и смотрела, как Гарет разговаривал с Ионом. Потом он обратился к Хереворду. На муже, как и на остальных воинах его отряда, была рубаха алого цвета – символ принадлежности к элите королевских войск.
Томас поцеловал жену и ребенка, а потом отступил к лошади.
– Всегда будь начеку. Веди себя осторожно, – отдал он последний наказ жене и вскочил в седло, присоединяясь к остальным.
Только сейчас Танон полностью осознала, что означает для них всех отъезд Гарета. Селение со всех сторон окружали враги, и без его воинов оно оказывалось беззащитным. На них в любой момент могла напасть огромная и кровожадная армия неприятелей. От этой мысли Танон вдруг показалось, что подул ледяной ветер, и она замерзла до самых костей. Танон обняла себя руками. Благодаря Гарету жители не были совершенно беспомощными. Она мысленно поблагодарила Бога, что все тут знали, как надо драться.
Когда Гарет повернулся и направился к ней, Танон устремилась в его объятия.
– Я скоро вернусь к тебе. – Его губы произнесли это рядом с ее ухом, по телу разлилось тепло. Он чуть отстранился от нее и взял лицо Танон в свои ладони. – Мэдок заболел и не поедет со мной. Танон, – сказал Гарет, пристально глядя ей в глаза, – я доверил ему твою безопасность.
– Здесь еще остается Хереворд, – напомнила она, желая смягчить тревогу в его взгляде, – Я не боюсь. Я буду поступать так, как они мне скажут, и буду молиться о тебе каждый вечер до тех пор, пока ты не вернешься обратно.
Гарет посмотрел на нее и сглотнул комок в горле. Он скрипнул зубами, как будто хотел сказать ей что-то, но решил промолчать. Вместо слов муж накрыл ее рот поцелуем. Его губы двигались с жадностью, дыхание было прерывистым.
– Как бы я хотел оказаться с тобой сейчас в постели, превратиться в простого крестьянина, у которого нет другой заботы, кроме как доставлять тебе удовольствие.
– Но ты правитель, и ты и так доставляешь мне огромное удовольствие, – сказала Танон, опять целуя его. – Счастливого пути, муж мой.
Она оттолкнула его от себя, прежде чем желание вцепиться в Гарета и никуда его не пускать возобладало над всеми остальными чувствами.
Прежде чем сесть на коня, Гарет обвел взглядом многочисленные лица, что были повернуты к нему.
– Если к вам проникнет незнакомец, убейте его. Никого не впускайте. Как всегда, будьте настороже днем и ночью. Всегда носите с собой оружие и помните о том, чему научились. – Он вскочил в седло и устремил свои сапфировые глаза на Танон. – Все будет хорошо.
Он дернул за поводья и поехал прочь, сопровождаемый Олуином, Томасом и остальными воинами.
Танон смотрела им вслед, внезапно ее охватило дурное предчувствие. Она повернулась к толпе, оглядела ее и спросила:
– Кто-нибудь видел Киана?
* * *– Ты вернешься обратно в Уинчестер после того, как приедет Гарет? – спросила Танон Хереворда, ставя перед ним поднос.
Она бросила короткий взгляд на Ребекку, которая обрезала стебли у лилий.
– Это не от меня зависит. – Хереворд разломил кусок хлеба и бросил его в похлебку.
– Да? – Танон в удивлении подняла брови. – Тогда от чего это зависит?
Он пожал широкими плечами, но едва заметно улыбнулся в сторону Ребекки.
Танон повернулась к няне. Та притворялась, что не обращает внимания на разговор.
– Значит, это зависит от лилий? – невинным голосом спросила Танон, опять переводя озорной взгляд на Хереворда.
– О, перестань! – огрызнулась Ребекка и хлопнула Танон цветком. – Тебе пора забыть о своем проклятом плане свести нас вместе. Хереворд уже попросил меня стать его женой.
Танон чуть не бросилась к Ребекке с объятиями.
– О, я так…
– Я еще не дала ему ответ.
В дверь постучали.
– Войдите! – крикнула Танон, а потом сердито посмотрела на няню. – А почему нет?
– Добрый день, Мэдок. – Ребекка проигнорировала вопрос Танон и улыбнулась темноволосому воину, вошедшему в дом. – Ты выглядишь гораздо лучше. Болезнь прошла?
– Bore da, – поздоровался в ответ Мэдок, слегка кивая головой. – Да, я поправился, и за это должен поблагодарить твой напиток с медом и корицей. – Он посмотрел на Хереворда непроницаемым взглядом. – Оторвись на мгновение от еды. Мне нужно, чтобы ты сходил со мной в конюшню. Я должен тебе кое-что показать.
– Конечно. – Хереворд, извинившись перед дамами, встал из-за стола. – Случилось что то плохое?
– Надеюсь, что нет. – Мэдок улыбнулся ему и повел к выходу.
– И все-таки его что-то тревожит. – Когда мужчины вышли, Танон нахмурилась и принялась убирать со стола. – Что-то произошло между ним и Гаретом, они оба стали задумчивыми и мрачными.
– Может быть, Гарет обнаружил, что Мэдок в тебя влюблен? – уверенным голосом произнесла Ребекка.
Танон рассмеялась.
– Мэдок?! – воскликнула она. – Глупости. Ему никто не нравится.
– Он глубоко прячет свои чувства из-за Гарета. Мэдок привязан к нему и предан всей душой.
Танон молча смотрела на няню, но ей и не надо было ничего говорить. Ребекка знала, о чем она сейчас думает. Глубоко вздохнув, няня наконец призналась в том, что уже давно не было секретом для Танон:
– Однажды я спускалась вниз по лестнице, это было вскоре после того, как твой отец приехал в Аварлох. Он улыбнулся мне. Больше ничего не произошло, но с того момента мое сердце было отдано ему.
Танон слушала ее без осуждения. Она понимала, что такое любовь, потому что выросла в любящей семье и потому что всей душой стремилась обрести то же счастье с Гаретом.
– Я не могу представить, как тебе было тяжело. Но теперь у тебя есть возможность узнать, что такое взаимная любовь. Я думаю, что ты уже давно нравишься Хереворду.
Ребекка рассмеялась.
– Да. Ох, бедный Хереворд.
– По-моему, он вызвался сопровождать меня, чтобы постараться забыть о тебе.
– Ему и в голову прийти не могло, что я поеду с тобой.
Они вместе засмеялись, а потом Ребекка встала со стула и приложила ладонь Танон к своей щеке.
