Карен Хокинс - Знак любви

Его взгляд на некоторое время задержался на ее пышной груди, потом перешел на лицо.

– Обещаю, что мои прикосновения доставят тебе только удовольствие.

– Я… я не знаю… – пробормотала она, заливаясь горячим румянцем.

Он стоял перед ней. Он был не только красив, между ним и Кэт пульсировало физическое влечение, грозившее с головой захлестнуть обоих. Для нее это было совершенно забытое чувство.

Правда заключалась в том, что она хотела этого мужчину. Вместе с тем она понимала, что он становится ей все больше небезразличным и что дальнейшее развитие их отношений угрожает ее душевному спокойствию. Так стоит ли продолжать?

Он встал перед ней на колени.

– Пять минут, Кэт. Всего пять минут.

Она судорожно сглотнула, отчетливо понимая, что ей стоило только сказать «да», чтобы оказаться в мире чудесных наслаждений.

– Почему? – прошептала она. – Почему ты выбрал меня?

Он поднял руку и ласково провел кончиками пальцев по ее щеке.

– Потому что ты самая волнующая, красивая и умная женщина на свете.

Когда он так говорил, она и впрямь чувствовала себя волнующей, красивой и умной. Его слова удивительным, волшебным образом действовали на нее. К тому же его глаза выражали такую искренность…

– Ну хорошо, – едва слышно прошептала она. – У тебя есть пять минут.

– И ты об этом не пожалеешь, – с жаром ответил он.

– И что… что теперь?

– Мы будем вселять в тебя веру.

– Как?

– Медленно, очень медленно… Ты боишься? Вытяни ноги и положи руки на подлокотники.

Его голос звучал обольстительно и чуть хрипло.

– Я должна бояться?

– Со мной? Никогда.

Это слово было произнесено с такой уверенностью, что Кэт почувствовала некоторое облегчение.

Взяв шарф, он ловким движением разорвал его на две длинные половинки.

– Зач?.. – не смогла она закончить свой вопрос. Хлопая ресницами от изумления, она смотрела, как Девон взял одну длинную часть шарфа, вложил ей в ладонь один конец, другим обмотал ее запястье и привязал его к подлокотнику. – Девон, я так не могу…

Он указал на свободный конец в ее руке и тихо сказал:

– Если ты захочешь освободиться, тебе нужно только отпустить этот конец и размотать шарф. Ты хозяйка положения, Кэт. Все зависит только от тебя.

Кэт отвернулась в сторону, ее щека оказалась прижатой к щеке Девона. Все его тело вздрагивало от возбуждения. Ей хотелось, чтобы он прикоснулся к ней, поцеловал ее…

Он медленно приблизил свои губы к ее рту и прильнул к нему в жарком и страстном поцелуе. Его губы были горячими и твердыми. Она слабо застонала и подалась вперед, еще теснее прижимаясь к его губам.

Оторвавшись от ее губ, он стал целовать ее щеки, шею, потом вырез рубашки. Его губы дразнили, ласкали, разжигали в ней желание более смелых ласк.

Голова Девона опускалась все ниже, пока его губы не коснулись ямочки между ее грудей. Соски тут же напряглись, натягивая шелк рубашки. Она откинула голову, наслаждаясь невероятно приятным ощущением.

Привязанные к подлокотникам руки невольно напряглись в попытке обнять голову Девона и прижать ее к себе. Но Кэт не стала разматывать шарф. Было что-то высвобождающее ее на волю в том, что она позволяла ему делать все, что он хотел, и при этом могла в любой момент положить этому конец.

Его губы скользнули еще ниже и припали к груди поверх шелковой ткани. У нее перехватило дыхание, когда его язык принялся ласкать сосок через шелк рубашки, который тут же увлажнился его слюной. От ощущения горячего языка сквозь влажный шелк по ее телу пробежала крупная дрожь. Это было так невыносимо приятно, так мучительно сладко… Она смотрела на его обнаженные плечи, и ей нестерпимо хотелось обнять их обеими руками. Увы, руки были привязаны, и это было для нее сладкой пыткой.

Тем временем губы и руки Девона опускались все ниже, лаская талию, бедра, ноги…

Девон, подняв голову, тихо сказал:

– Если ты хочешь, чтобы я остановился, скажи.

Но Кэт ничего не сказала.

Он улыбнулся и, положив руки на ее щиколотки, сказал:

– Это для тебя, любовь моя…

Приподняв подол рубашки, он стал сдвигать шелк вверх по обнаженным ногам, пока не открылись круглые колени. Тогда он наклонился и стал целовать внутреннюю поверхность лодыжек и голеней, поднимаясь к самым коленям. Кэт едва сдержала стон наслаждения, и этот сдавленный звук, казалось, воспламенил его еще больше. Он отодвинул шелк рубашки еще выше, одновременно раздвигая ее ноги. Прохладный воздух охватил ее икры и внутреннюю поверхность бедер.

Она чувствовала себя последней развратницей, сидя перед ним с бесстыдно раздвинутыми ногами, но не сопротивлялась ему.

Неожиданно он прильнул губами к внутренней поверхности ее бедра. Этот внезапный поцелуй вызвал в Кэт бурную реакцию. Ей показалось, она чуть не взлетела с кресла, на котором сидела.

– О, Девон… – простонала она.

Он тут же поднял голову и внимательно посмотрел ей в глаза:

– Что, любовь моя?

Стоило ей сейчас сказать хоть одно слово протеста, и он бы беспрекословно прекратил свои ласки. К тому же она могла по своей воле освободить руки, одернуть рубашку и вернуться к прежней жизни. Она посмотрела на себя, на влажное пятно вокруг соска на груди, на задранную до бедер рубашку, на обнаженные и широко раскинутые ноги, между которых на коленях стоял Девон…

Нет, она не хотела останавливать его. Ни сейчас, ни когда-либо вообще.

– Еще… прошу тебя, еще… – хрипло прошептала она.

Глава 16

Я на своем веку достаточно повидал женщин. Жаль, что женщины считают, что достаточно повидали меня.

Девон откинулся назад, и его лицо осветилось золотистым пламенем свечи. В это мгновение он был настолько красив, что у Кэт замерло сердце. Должно быть, архангел Гавриил выглядел именно так – воплощение мужской красоты, от которого нельзя было отвести взгляд и от которого сладко щемило сердце.

Кэт смутила мысль о том, не слишком ли толстыми выглядят ее бедра с той точки зрения, с которой смотрел теперь на нее Девон. Неожиданно ей захотелось прикрыть свою наготу.

– Мне немного холодно, – тихо сказала она.

– Боишься? – поднял брови Девон.

– Тебя? Нет, конечно….

– Вот и отлично. Когда ты так смотришь на меня, мне хочется показать тебе массу других… Но страх не входит в мою программу.

Увы, именно сейчас испытывала Кэт нечто вроде страха. Страха, что ее чувства к Девону стали настолько серьезными и глубокими, что у нее уже нет пути назад. Все ее существо тянулось к нему, жаждало его дерзких ласк и поцелуев. С тех пор как она увидела его, ее ночи наполнились томлением и жаждой любви. Настало время прекратить все попытки сопротивления и признаться себе наконец в том, что она хочет его.