Аманда Маккейб - Укрощение повесы
— В доме Уолсингема. Мы здесь уже три дня.
— Три дня? — Анна уставилась на него и увидела, что его лицо осунулось, а глаза запали, словно он тоже был болен. — И ты все это время был здесь со мной?
Он поцеловал ее руку.
— Кто-то же должен был прогнать того клоуна-докторишку, прежде чем он выпустил из тебя всю кровь.
— О, Роберт. — Она чуть не заплакала, когда поняла, что он был с ней, пока она металась в лихорадке, и за ней ухаживал. — Теперь ведь все хорошо? Или мы еще не можем выйти отсюда?
— Твоя лихорадка прошла. Конечно, теперь ты восстановишь силы. — Он говорил негромко и очень ласково, словно держа ее на расстоянии.
— Нет, я имела в виду, ты ведь не под арестом? А мой отец уже не подозреваемый? — спросила она, отчаянно желая узнать правду.
Роб сухо рассмеялся:
— Когда мы последний раз слышали о твоем отце, он пил эль в «Трех колокольчиках». Мы решили, что не стоит говорить ему о твоей болезни, пока тебе не станет лучше. На допросе Уолсингема Шелдон сдал всех своих сообщников. Один вид пыточных орудий заставил его все рассказать. Из труппы был только Эннис и еще два актера. И один недовольный тип из знакомых Шелдона. Не самый организованный заговор на памяти Уолсингема.
Анна кивнула, чувствуя огромное облегчение — и еще большую усталость. Отец и Роб теперь в безопасности — по крайней мере, сейчас. С ней рядом Роб. И она жива.
Жива, но ощущает ужасную слабость.
— Наверное, мне надо сейчас поспать, — пробормотала она.
— Конечно, — быстро откликнулся Роб. Он помог ее лечь на подушки и накрыл одеялом. — Тебе надо набираться сил. Сон поможет тебе выздороветь.
Не выпуская его руку, Анна начала погружаться в сон. Конечно, она выздоровеет, теперь у нее есть все, в чем она нуждалась.
Но прежде чем сон полностью ею завладел, она почувствовала, как Роб прикоснулся губами к ее лбу и прошептал:
— А теперь спи. Я хочу увидеть тебя здоровой и бодрой, прежде чем уеду...
Глава 27
— Не могу дождаться, чтобы отсюда уехать, — прошептала Анна, засовывая свои немногочисленные вещи в дорожный саквояж. В доме Уолсингема было темно и тихо, он давил на нее и ужасными воспоминаниями, и болезнью государственного секретаря. Казалось, эти стены впитали и ее собственные страх и боль. Поэтому, несмотря на очень доброе отношение леди Эссекс и ее матери, Анне больше всего хотелось попасть домой.
Где бы этот дом ни был.
Она остановилась с шемизеткой в руках и задумалась об этом. Конечно, она может вернуться в дом отца при театре. Обратно к шумным и суматошным улицам Соутворка, бухгалтерии отца и сбору арендной платы. Снова удерживать отца от излишних возлияний.
И тем не менее во время болезни она мечтала о другом — перед глазами мелькали соблазнительные возможности. Свой собственный дом, где всегда тихо и спокойно, свой сад, томики стихов, свой камин, где можно было бы сиживать по вечерам. И примостившийся рядом Роберт, весело рассказывающий о прошедшем дне и надеждах на будущее.
Анна потянулась к «Деметриусу и Диане», покачала книгу в руках. Мягкая обложка уже обтрепалась от постоянного чтения. Сможет ли Роберт оставить свой лондонский мир, полный опасностей и приключений? Обожание зрителей и шумные уличные потасовки? И все ради того, чтобы жить с ней в деревне и сочинять поэмы? И будет ли он счастлив без всего этого?
Она подумала о том, как он сидел с ней во время болезни, обтирал прохладной водой во время лихорадки, держал за руку. Каким ласковым, заботливым он был — и как сильно все последние события их сблизили. Это ведь может обнадеживать? Анна ему явно небезразлична, и однажды, может быть?..
Может быть, он полюбит ее так же, как она любит его?
Смеет ли она питать такие надежды?
В дверь постучали, и в комнату заглянула леди Эссекс.
— Я хотела посмотреть, не нужна ли вам моя помощь, но, вижу, вы уже почти все собрали. Надеюсь, вы не слишком утомились.
Анна улыбнулась. За то время, что леди Эссекс сидела у ее постели, подменяя Роба, читала ей вслух и обсуждала придворные наряды и слухи, Анна прониклась к ней искренней симпатией. Она была доброй и милой леди, но в ней также сквозила большая печаль, и это ясно показывало, что даже высший свет не избегает проблем этого мира. И мук любви.
— У меня так мало вещей, что едва ли от этого можно устать, — сказала Анна. — Мне надо уехать, прежде я привыкну сиживать у камина. Вы с вашей матерью изумительно гостеприимны.
— Несмотря на прискорбные обстоятельства, что к этому привели, мы рады, что вы у нас погостили. Вы дали моей матери возможность отвлечься, она очень нуждалась в этом. — Леди Эссекс взяла стопку белоснежных носовых платков и аккуратно вложила в саквояж Анны. — Полагаю, теперь вы вернетесь обратно в театр?
— Да. Я нужна моему отцу, как и вы — вашему.
— Моему отцу никто не нужен, — ответила леди Эссекс. — Как и моему мужу. Во всяком случае, не так, как вы нужны мастеру Олдену.
— Роб не нуждается во мне. Он только... — Внезапно она услышала за окном какой-то шум и торопливо подошла посмотреть. На мощенный булыжником двор вывели коня, и грум начал его седлать. Непривычное зрелище с тех пор, как Шелдона и Энниса увезли в Тауэр, казалось, никто из обитателей не покидал этого дома.
— Ваш отец уезжает по делам? — спросила Анна.
Леди Эссекс глянула ей через плечо и покачала головой:
— Отец уже давно не ездит верхом. Все приезжают к нему сами.
В этот момент из дома вышел Роб с кожаным мешком за плечами. Он переговорил с грумом и глянул вверх, на окно Анны. Она инстинктивно отпрянула за занавеску и потом увидела, как он садится в седло.
Он казался мрачным и печальным. И очень решительным. При виде его лица Анна почувствовала неприятный холодок.
— Ваш отец посылает его на новое задание? — спросила она у леди Эссекс.
Та пожала плечами. Казалось, она была озадачена не меньше Анны.
— Отец иногда позволяет мне доставлять мастеру Олдену сообщения, как во время моего визита в Харт-Кастл, — сказала она. — Но он редко говорит с кем бы то ни было о работе или о своих подчиненных. Я бы скорее предположила, что мастер Олден теперь будет для него бесполезен. После этой последней авантюры.
— Но почему? — встревоженно спросила Анна. Когда речь шла о бесполезности для Уолсингема, это могло быть опасным.
— Случившееся привлекло внимание, а мастер Олден уже давно работает на отца. Таких людей обычно отправляют в отставку и назначают пенсию. — Леди Эссекс взяла Анну за руку и успокаивающе добавила:
— Уверена, он уезжает по своим делам и скоро вернется.