Бренда Джойс - Скандальные свадьбы (Сборник)

— Я бы хотел предложить вам чаю, но боюсь, что у меня его нет. Я здесь редко бываю.

Мередит встала и потуже затянула пояс халата.

— Спасибо, но чай необязателен, я и так уже согрелась. Теперь мне надо высушить свои вещи — могу я развесить их у огня? Иначе мне придется ехать домой в вашем халате…

Она не удержалась от смеха.

Но Йен не хотел, чтобы она уезжала домой. Совсем не хотел. Лучше, чтобы она вообще никуда и никогда не уезжала. Странно, но с появлением этой девушки в замке будто стало светлее.

Йен натянул веревку между столом и спинкой стула, и Мередит развесила на ней джинсы, водолазку и свое тонкое белье; при этом хозяин замка деликатно отвернулся, тем более что его и без того мучительное напряжение все росло.

— Чаю нет, но как насчет виски — у меня неплохой запас самого лучшего. — Ему просто необходимо было выпить.

— Ну если только капельку…

Йен наполнил два небольших стакана самым лучшим шотландским виски и неожиданно ощутил гордость оттого, что может его предложить. Он не достиг успеха во многих делах, но умелое управление винокуренным заводом вывело его в производители виски самого высокого качества, известного во всем мире.

Передав гостье стакан, он поднял свой.

— За нас, и чтобы все дела, черт возьми, шли хорошо!

Она рассмеялась.

— Что это такое?

— Старинный шотландский тост. Я удивлен, что вы его не слышали. — Ему понравилась ее детская непосредственность.

— Я многого не слышала, — призналась Мередит и отпила глоток, — но обязательно хочу всему научиться.

Синклер посмотрел ей в глаза, и в комнате наступила такая тишина, что слышно было лишь их дыхание.

— Я с удовольствием готов стать вашим учителем, — прошептал он и, понимая, что этого нельзя делать, все же подошел к ней, а затем неожиданно обнял. На ее губах он почувствовал вкус виски, который показался ему самым восхитительным на свете. — Ах, Мередит Уэнтворт, что это вы делаете в моих объятиях? — Он провел рукой по ее шелковистым волосам.

Она запрокинула голову; ее взгляд был полон страсти.

— Разве вы не обещали научить меня всему?

Глава 9

Мередит казалось, что ее сжигает огонь — от горячего душа, от камина, от виски и от проснувшегося в ней желания. Могла ли она еще недавно хотя бы в мыслях представить себе, что нечто подобное может с ней произойти? Но теперь, когда ее обнимал Йен, ей уже не надо было ничего другого. Она позволила ему взять у нее стакан, отнести себя в соседнюю комнату и положить на огромную кровать.

— Мередит?

Ей показалось, что голос доносится откуда‑то издалека, но когда она открыла глаза, то совсем близко увидела лицо Йена. Его глаза смотрели на нее пристально, словно спрашивая разрешения.

— Да‑да. — Она обхватила ладонями его лицо и притянула к себе. — Пожалуйста…

Когда она поцеловала это лицо, то услышала, как из его груди вырвался легкий стон. Затем Мередит почувствовала, что он развязал узел на поясе ее халата и откинул в сторону одну полу. Губами он изучал ее рот, руками — обнажившуюся часть тела, двигаясь медленно, неторопливо по всей длине, начиная от шеи, через грудь, мимо изгиба талии и далее по бедру до мягкого бугорка волос на лобке. Когда он начал действовать более интимно, она чуть не задохнулась и выгнула спину. Все ее тело жаждало завершения того, что обещали его прикосновения.

Через несколько мгновений Мередит почувствовала, что его тело переместилось: он отвел в сторону вторую полу халата и повторил все сначала. Вызванное им желание было столь велико, что ей казалось — она сейчас умрет. Еще никогда ее так не любили. Он как будто бы боготворил ее, и с каждой лаской ее возбуждение росло, затмевая разум.

Но в тот самый момент, когда Мередит показалось, что она уже на самом краю, Йен внезапно отстранился.

— Я хочу тебя видеть, — сказал он, опускаясь возле нее на колени и освобождая ее руки из широких рукавов халата. Его голос был глухим от желания, а глаза пожирали ее с головы до ног. Она лежала перед ним, нагая и бесстыжая, позволяя ему рассматривать себя.

— Я тоже хочу тебя видеть, — пробормотала она, в предвкушении чего‑то необыкновенного наблюдая за тем, как он снял рубашку, а потом брюки и трусы.

Его тело было таким же прекрасным, как горы Шотландии, — мускулистая грудь переходила в тонкую талию, ноги длинные и красивые, руки — сплошные бицепсы. Она увидела, как велико было его желание, и потупилась.

Он наклонился над ней, и их пальцы сплелись. Не отрывая от нее взгляда, он овладел ею нежно, без спешки. Она опять выгнулась ему навстречу, чувствуя первую вспышку того сладкого удовлетворения, которого требовало ее тело, но Йен отстранялся от нее снова и снова, а потом с каждым разом проникал все глубже.

Мередит почувствовала, как их тела начали двигаться в едином ритме. Эмоции захлестывали ее, и она, закрыв глаза, вскрикивала каждый раз, когда он доводил ее до вершины блаженства, давая почувствовать восхитительное биение его тела внутри себя, заполнявшее ее целиком.

Он лежал сверху, обхватив ее одной ногой, а потом повернулся на бок и прижал к себе, не прерывая их интимной близости.

— Боже, Мередит, какая же ты необыкновенная женщина!

Она не могла ни говорить, ни двигаться, ни думать, ни даже дышать. Он был везде, где ей хотелось, вокруг нее, внутри, у нее в голове, в ее сердце и душе. Возможно, это и ужасная ошибка, но она будет бережно хранить ее в своей памяти всю жизнь, какими бы ни оказались последствия.

— Обычно я не ложусь в постель с человеком, с которым не очень хорошо знакома, — сказала она, обретя наконец голос и играя волосами у него на груди.

— Я тоже. — Йен крепко прижал ее к себе. — Но ты заставила меня потерять голову.

Он поцеловал ее в лоб.

— Как ты думаешь, может Синклер жениться на Макрей так, чтобы это не вызвало войны между кланами?

Мередит замерла. Жениться? Он это серьезно?

— Ты делаешь мне предложение?

— Ага, делаю.

— Но… но мы едва знаем друг друга.

— А по‑моему, мы только что очень хорошо познакомились.

Сердце Мередит забилось быстрее. Можно ли ему верить? Провести с ним время в постели уже не очень‑то хорошо, но так поспешно выйти за него замуж? Что, если это обернется катастрофой?

Она уперлась ладонью ему в грудь и немного отодвинулась.

— Ты говорил, что нам надо поговорить о чем‑то серьезном. Ты это имел в виду?

Йен тоже отодвинулся, и она задрожала от холода. Тогда он накинул сверху покрывало и снова прижал ее к себе.