Барбара Доусон Смит - Покоренное сердце
Да, дело дрянь. В своей взрослой жизни он практически не знал отказа от женщин, и Клара стала первой, кто дал ему отпор. Вероятно, это его и привлекает, ради обладания этой женщиной он готов сдвинуть горы…
— Она не похожа на остальных, правда?
Он вздрогнул; Амелия смотрела на него, потягивая лимонад.
— Прости?
— Я говорю о Кларе Браунли. Ты смотрел на нее.
— Я искал леди Розабел, — напряженно ответил он.
Он перевел взгляд в другую часть зала, где выстроились танцующие пары. Если Розабел нет рядом с компаньонкой, значит, она должна быть среди танцоров. Потом он увидел, как к Кларе подошла леди Эстер и начала ей что-то грозно выговаривать. Саймону захотелось спрыгнуть с балкона и отогнать от Клер старую склочницу. Однако Клара, похоже, не нуждалась в защитниках. Она выслушала леди Эстер с высоко поднятой головой, затем царственно кивнула, поднялась со своего места и направилась к выходу.
Саймон с волнением следил, как покачиваются ее бедра.
— Ну, вот видишь, — услышал он голос Амелии, — ты следишь за каждым ее движением. А чем она тебе так понравилась?
— Оставь свои фантазии для пьес.
Он пытался догадаться, куда отправилась Клара. Слава Богу, что рядом стоит сестра, иначе бы он…
— Потому что она умна и ни на кого не похожа, вот почему, — ответила за него Амелия. — Она не из тех, кого легко запугать. Уж она-то не даст тебе спуску, и всегда будет говорить прямо в лицо то, что думает.
— Кошмар любого мужчины.
Амелия выгнула светло-каштановую бровь.
— Значит, Бенджамина следует пожалеть за то, что он женился на мне? А Маркуса за то, что он женился на Элизабет? А Томаса за то, что женился на Джейн?
Саймона поразили ее слова. Он резко повернулся к сестре.
— Я не понимаю, что ты предлагаешь. Чтобы я женился на Кларе Браунли?
— А почему нет? Только не говори мне всей этой чепухи про девственниц и дворянскую кровь.
— Это ты говоришь чепуху. — Он развел руками. — Она вдова с очень сомнительным прошлым и работает компаньонкой. На этом балу нет более неподходящей кандидатуры.
Амелия еще сильнее приподняла брови.
— Саймон, неужели ты придаешь значение таким предрассудкам? И это после всего, чему ты нас учил? Ты же сам говорил, что человек должен мыслить свободно.
— Я имел в виду политику и общие вопросы.
— В самом деле? А помнишь, как ты заставил меня пригласить на день рождения Пенелопу Торнберри? Ты сказал, что она не виновата в том, что уродилась такой застенчивой и у нее нет подруг.
— Это совершенно другое.
— Ну, да, — усмехнулась Амелия, — ведь Пенелопа — дочь герцога, а Клара — никто и потому не достойна внимания вашего величества.
— Не говори глупостей. Я обязан жениться на девственнице из хорошей семьи. А миссис Браунли занимает такое положение, что больше подходит на роль…
Саймон захлопнул рот. Он никогда не афишировал свои связи, хотя обзавелся первой любовницей в двадцать два года. К тому времени ему уже надоели безымянные женщины из борделей. К выбору любовниц он подходил очень осторожно. Он поселял их в своем доме в Белгрейвии на несколько недель или месяцев — до тех пор, пока они не становились слишком требовательными. Как только женщина начинала предъявлять на него какие-то права, он дарил ей дорогую побрякушку и выставлял за дверь.
Клара была совсем другой. С Кларой будет непросто уже с того момента, как она войдет в дверь его дома. Она будет изводить его своими колкостями, вместо того чтобы стремиться удовлетворить любое его желание. Он прекрасно знал, что так будет, и все равно лелеял мечту заманить ее в постель. Каждый ее вздох станет его наградой, каждый стон — достижением, крик наслаждения — триумфом.
— Она подходит на роль любовницы, — обвиняющим тоном закончила его фразу Амелия. — Вот что ты хотел сказать. Ты хочешь, чтобы Клара стала твоей любовницей.
Она произнесла это с таким отвращением, что Саймон устыдился. Пытаясь прекратить неприятный разговор, он использовал прием, который хорошо срабатывал раньше:
— Это не твое дело, Амелия. Оставим эту тему.
— Значит, ты намерен жениться на леди Розабел и одновременно погубить ее компаньонку? Так поступают только негодяи. Никогда не думала, что на это способен мой брат.
Она смерила его презрительным взглядом, круто развернулась и ушла с галереи, Саймон остался стоять, сжимая и разжимая кулаки. Неужели Амелия и впрямь верит, что он намерен содержать любовницу после того, как женится на леди Розабел? И неужели она и правда не понимает, что он не может жениться на такой женщине, как Клара? Это же просто нелепо.
Нелепо!
Очевидно, Амелия не понимает, что графский титул связывает его по рукам и ногам. Когда убили их отца; ей было всего три года. Она была слишком мала, чтобы осознать боль потери и понять, что к этой трагедии привела безрассудность Саймона. В пятнадцать лет ему пришлось стать главой семьи. И тогда он поклялся исправиться и стать таким человеком, которым мог бы гордиться отец. И он действительно многого достиг… как вдруг, откуда ни возьмись, появилась Клара и разрушила всю его налаженную жизнь.
«Вы уже доказали, что не имеете представления о чести».
Его до сих пор мучила эта фраза.
В присутствии Клары он не в силах себя контролировать. Нужно держаться от нее подальше. А может, наоборот: найти ее и дать, наконец, волю своим чувствам?
Подгоняемый этой мыслью, он спустился с галереи. Раз все считают его негодяем, он станет им. По крайней мере, будет не так обидно.
Клер положила руку на перила из красного дерева. По коридору, где располагались спальни хозяев и гостей, прошла стайка девушек, слишком занятых своим разговором, чтобы обратить на нее внимание. Клер гадала, куда могла исчезнуть Розабел.
Она уже заглянула во все гостевые комнаты, в столовую, где облаченные в ливреи лакеи расставляли на столах изысканные блюда, в библиотеку, где несколько стариков, в том числе и ее дед, пили бренди и спорили о политике. Потом сходила в гостиную — здесь было множество гостей; они смеялись и играли в карты. Клер заметила среди играющих лорда Фредерика: его бледный подавленный вид говорил о том, что удача опять обошла его стороной.
Но Розабел нигде не было. И Льюиса Ньюкома тоже.
Последний раз она видела Розабел, когда та танцевала с ним. На ней было необычайной красоты бледно-голубое платье с золотыми блестками, а на мистере Ньюкоме — винного цвета жилет и золотой фрак. Его светлые волосы рассыпались по плечам в художественном беспорядке. Клер удивилась, как они оказались в одной паре. Розабел пригласил на танец немолодой, сутулый лорд Фарли, но к концу первого тура ее рукой ухитрился завладеть мистер Ньюком. То, как они склонили друг к другу головы, как они улыбались, шептались и смотрели друг на друга… вся их манера общения показалась Клер какой-то уж слишком интимной. Потом она перестала их видеть за другими парами.
