Джо Гудмэн - Все, что я желал
Индия вздохнула и потупилась. Немного помолчав, взглянула на Саута и вновь заговорила:
– Что же касается картины-трельяжа… Я хотела бы, чтобы вы ее увидели.
Откинув одеяло, Индия поднялась с постели и подошла к Сауту, по-прежнему сидевшему у камина. Затем приподняла подол ночной рубашки и взглянула ему прямо в глаза.
– Вот, смотрите, - сказала она. - Я и есть полотно.
Она стала стаскивать с себя рубашку, но Саут уже все понял. Он понял, почему Индия просила задуть свечу и почему постоянно прикрывалась одеялом - даже ночную рубашку снимала и надевала под одеялом.
Через несколько секунд она предстала перед ним обнаженная, и теперь, глядя на нее при ярком пламени камина, Саут впервые смог рассмотреть ее как следует. Да, Маргрейв действительно использовал Индию в качестве холста, он писал на ее коже - правда, на сей раз писал не кистью и красками, а тушью и иглой. Колючие стебли, украшенные листочками и бледно-розовыми цветками, располагались между бедрами и под грудью Индии; причем ярко-зеленые листочки, похожие на изумруды, были написаны столь безупречно, что казалось, они чуть подрагивали на ветру, (Саут тотчас же понял: эта иллюзия была вызвана тем, что дрожала стоявшая перед ним Индия.)
Саут хотел прикоснуться к ее телу, но, тут же отдернув руку, посмотрел ей в глаза. Она молча кивнула, но виконт все же не решался до нее дотронуться; ему хотелось прижать палец к одной из ярко-красных капель крови, выступивших из острых шипов. Наконец он снова протянул руку, но тут вдруг заметил похожую на алмаз слезинку, сверкнувшую на ресницах Индии. Немного помедлив, Саут осторожно коснулся ладонью ее щеки и снял слезинку большим пальцем. На ресницах появилась еще одна слеза. Он смахнул и ее. Затем поднялся со стула, сбросил халат и накинул его на плечи Индии. Осмотревшись, он заметил бриджи, висевшие на спинке соседнего стула. Надев их, снова уселся и усадил Индию к себе на колени. Она молча положила голову ему на плечо. Слез больше не было, но тело ее по-прежнему трепетало.
– Это меня нисколько не смущает, Индия, - проговорил Саут вполголоса. - А ты, наверное, думала, что должна вызывать отвращение? Ты стыдишься?
– Да, - прошептала она. - Конечно, стыжусь.
– Но ведь он сделал это против твоей воли, не так ли?
– Да, против…
– О, Индия! - У него возникло ощущение, что чья-то рука сжала его сердце изо всех сил. Прикоснувшись губами к ее лбу, Саут пробормотал: - Мне очень жаль, мне ужасно жаль, что ты страдала от этого тогда и все еще страдаешь… - Он провел ладонью по ее волосам. - Маргрейв пользовался опием, чтобы подавить твое сопротивление?
Она кивнула.
– Он приводил меня в бессознательное состояние, по этому ни о каком сопротивлении речи быть не могло.
Саут вздохнул. Ему вдруг пришло в голову, что он так никогда и не узнает, с какой целью Маргрейв усыплял Индию. Чтобы подавить ее волю? Или для того, чтобы избавить от физических страданий?
– Я во многих портах наблюдал за работой художников, делавших татуировку, но ни разу не видел, чтобы подобная операция протекала безболезненно. Даже мужчины, добровольно подвергавшиеся этому, вздрагивали под иглой, хотя обычно им наносили татуировку только на руки. И сколько же времени потребовалось Маргрейву, чтобы нанести на твое тело такой узор?
– Не помню. Может быть, неделя. Возможно, больше.
– Когда это произошло?
– Три года назад, в Париже. Когда он поправился после попытки самоубийства.
– Ах да, он ведь стрелялся, - пробормотал Саут. Усмехнувшись, добавил: - И произошло чудо воскрешения.
Индия подняла голову и внимательно посмотрела на него.
– Говорили, что именно это и произошло.
– Не сомневаюсь, что так говорили, - проворчал виконт.
– Вы подозреваете, что все это было разыграно?
– Во всяком случае, я уверен, что божественное провидение здесь ни при чем.
Индия снова положила голову ему на плечо.
– А ты не знаешь, почему Маргрейв выбрал именно розы? - спросил он неожиданно.
– Потому что роза - символ непорочности.
– А шипы?
– Боль.
– А капли крови?
– Страсть.
Саут нахмурился.
– Не сомневаюсь, что это Маргрейв просветил тебя.
Она кивнула:
– Да, Маргрейв. Он любит давать пояснения к своим работам, объяснять, как у него зарождаются те или иные идеи. Граф хочет, чтобы я понимала его. - Индия тихонько вздохнула. - Думаю, пока что ему не удалось этого добиться. Все, что он делает, - за пределами моего понимания, как бы он ни старался мне все объяснить.
Саут с сомнением покачал головой.
– Полагаю, он просто хочет слышать себя, поэтому и пускается в объяснения. Он убеждает себя в том, что его картины полны глубокого смысла. Таким образом Маргрейв бежит от собственного безумия.
Индии подобное объяснение никогда не приходило в голову. И слова виконта поразили ее - он сразу же понял то, что так долго ускользало от нее.
– Но как вы можете знать?… - спросила она.
Саут пожал плечами.
– Мне кажется, что это очень просто. Маргрейв старается найти оправдание всем своим действиям - абсолютно всем. Так что дело вовсе не в картинах…
– Возможно, вы правы, - в задумчивости пробормотала Индия. - А знаете, почему я выбрала сцену? - спросила она неожиданно.
Саут молча кивнул, и Индия сказала:
– Я выбрала сцену потому, что только так можно было избавиться от него хотя бы ненадолго. Ведь его нет рядом со мной, и он не может дотянуться до меня, не может прикоснуться ко мне, когда я, освещенная огнями рампы, стою перед зрителями. В такие минуты даже мистер Кент зависит от меня, от моего благорасположения. Он держит в руках все нити марионеток - но только не тогда, когда актер на сцене. Когда актер на сцене, мистер Кент бессилен… И Маргрейв тоже, - добавила она, немного помолчав.
Саут взглянул на нее с удивлением, и Индия пояснила:
– Видите ли, граф выходит из себя, когда я от него ускользаю.
Саут нахмурился. Последняя фраза Индии показалась ему весьма странной.
– Но ведь Маргрейв находился на континенте, а ты - в Лондоне. Значит, на это время он оставил тебя без присмотра, разве не так?
– Вы ошибаетесь. Он не оставил меня.
– Что ты хочешь этим сказать? Что граф все время находился здесь, в Лондоне? Но я же следил за тобой. Я видел, кто входил в твой дом и кто выходил из него. Дубин. Твоя костюмерша. Слуги. Кент. - Он вдруг умолк и в изумлении уставился на Индию. - Неужели ты хочешь сказать… Не ужели Маргрейв - это Кент?
Индия усмехнулась и покачала головой:
– Нет, милорд, не угадали. Маргрейв - это миссис Гаррети.
Глава 13
Затаившись среди деревьев, он наблюдал за освещенным окном в верхнем этаже. Было ужасно холодно, и он время от времени притопывал ногами, чтобы согреться. Скачка до Эмбермида оказалась довольно утомительной, но это не могло его остановить, потому что отказываться от задуманного не в его правилах.
