Лоретта Чейз - Не совсем леди
– Что касается этих вещей – я не уверен, что мы сможем ждать целый год. С вами я с трудом сдерживаю себя.
– И возможно, я тоже виновата, потому что выступаю в качестве подстрекателя.
Дариус, не выдержав, снова улыбнулся:
– Мне очень нравится то, как вы меня подстрекаете…
– О Господи, моя туфля! – внезапно вспомнила Шарлотта. – Я о ней совсем забыла. Я не могу вернуться домой, обутая в одну туфлю. – Она опустилась на колени и стала ощупывать белье.
– Ну уж нет. Именно с этого все и началось в первый раз, когда вы искали вашу туфлю. Стойте на месте, а я буду ее искать. – Дариус наклонился и стал методично обшаривать белье, просматривая один предмет за другим и отбрасывая их в отдельную кучу.
Наконец туфелька нашлась; шнурок зацепился за пуговицу одной из его рубашек, лежащих в куче грязного белья, и Дариус быстро освободил его, после чего Шарлотта ухватилась за его плечо и сунула ногу в туфлю.
– Ну вот и отлично. – Дариус выпрямился. – Если бы эта туфля не потерялась, не случилось бы того, что случилось. – Он поднял глаза на Шарлотту. – Разумеется, это было крайне неосмотрительно, зато удивительно прекрасно.
С нежностью глядя Дариусу в глаза, Шарлотта ласково растрепала его густую, словно обласканную солнцем шевелюру.
– Да, это было чудесно.
– А теперь вам пора возвращаться. Нам придется найти время завтра, чтобы поговорить.
После занятий любовью Шарлотта постепенно возвращалась к реальности.
Дом. Ей нужно возвращаться.
Боже милостивый! Там же миссис Бэджли, и теперь она начнет куда подробнее, чем обычно, расспрашивать о том, где Шарлотта была и что делала.
– О Господи! Миссис Крокодил! – Шарлотта на прощание снова взъерошила волосы Дариуса, а затем прошмыгнула в дверь и по дороге стала обдумывать, как ей лучше объяснить свое отсутствие. Она даже не вспомнила о том, что не спросила Дариуса, куда ему нужно ехать и зачем.
К счастью для Шарлотты, великолепные старинные платья леди Маргарет настолько поразили воображение миссис Бэджли, что она даже не заметила столь длительного отсутствия дочери лорда Литби; однако Молли, которая не находила себе места в ожидании своей хозяйки, под каким-то предлогом увела Шарлотту в ту часть дома, где их никто не мог услышать.
– Ах, ваша светлость, что это с вашей прической? – воскликнула она и, усадив Шарлотту в кресло, принялась приводить ее волосы в порядок. – Я чуть в обморок не упала, когда увидела вас. Если бы миссис Бэджли подняла голову от этих старых платьев, я даже боюсь представить, что она могла подумать! У вас к тому же все платье измято. И что мне теперь прикажете с ним делать? Вид у вас хуже некуда, так что лучше уж вам срочно ехать домой.
– Но я не хочу беспокоить Лиззи, – упрямо сказала Шарлотта. – И… неужели я выгляжу настолько плохо?
– Просто ужасно. – Молли всплеснула руками. – Уверена, что леди Литби тоже это заметила, и подозреваю, что она скажет вам об этом позже. Тем более вам ни в коем случае нельзя возвращаться в комнату, где они сейчас находятся.
– Ну и ладно. Скажите Лиззи и миссис Бэджли, что у меня лопнула бретелька бюстгальтера, или придумайте какую-нибудь другую причину, требующую принятия срочных мер.
К счастью, Лиззи увлекла миссис Бэджли разговором о леди Маргарет, и Шарлотте удалось удалиться без лишних вопросов. Они с Молли вернулись в Литби-Холл, и, пока служанка снимала с Шарлотты мятое платье, она сообщила ей последнюю сплетню, которая ходит среди слуг: Пип ходит по дому с огромным фонарем под глазом.
Шарлотта замерла.
– Неужели его кто-то побил?
– Больше похоже на то, что он сам кого-то побил, – заявила Молли. – Я слыхала, что в Бичвуде мальчонка ввязался в драку с Робом Джоуэттом, сыном плотника. Хоть тот и крепче телосложением, но Пип его так отделал, что лицо у Роба вспухло, как воздушный шар. Все в один голос твердят, что Джоуэтт сам во всем виноват, потому что задирал Пипа, но Тайлеры решили, что с них хватит, и собираются вернуть мальчишку в работный дом.
– Но это невозможно, – с трудом проговорила Шарлотта, стараясь казаться спокойной. – Мистер Карсингтон этого не допустит. Он принимает участие в судьбе этого ребенка и уже один раз нашел для мальчика работу, когда строители проявляли недовольство из-за того, что он находится возле них.
– Ну, значит, мистеру Карсингтону придется снова забирать его из работного дома, – объяснила Молли. – Я не разбираюсь в этих делах, но говорят, мальчику сначала придется поехать обратно, а затем мистер Карсингтон должен сходить к адвокату и посоветоваться, как решить этот вопрос.
Шарлотта не была знакома с юридическими тонкостями, но она отлично понимала, что в любом случае все формальности должны быть улажены. Она вспомнила, с какой горечью Пип говорил о работном доме. Он не должен туда вернуться – ни надень, ни даже на час: ему и так немало досталось от жизни.
Когда Молли вынула из гардероба платье и предложила Шарлотте его надеть, она только покачала головой.
– Мне нужно срочно возвращаться в Бичвуд, – твердо заявила она. – Достань костюм для верховой езды и вели оседлать лошадь, да поживее!
К тому времени как Шарлотта оделась, лошадь уже была готова. Том Дженкинс, который теперь стал главным кучером, в ответ на ее вопросительный взгляд объяснил:
– Сейчас я свободен и готов сопровождать вас; заодно я бы хотел рассказать мистеру Карсингтону, как Джоуэтт и другие мальчишки все время обзывали и дразнили Пипа.
Шарлотта сомневалась, что Дариусу необходимы подобные показания, но она обрадовалась тому, что ей не придется ехать в Бичвуд в одиночестве.
Едва они миновали парк, как им повстречался полковник Морелл, и Шарлотте стоило немалых усилий держаться с ним приветливо.
– Извините, что не могу поговорить с вами подольше, – уже через минуту сказала она, – Но у меня есть дело в Бичвуде, которое не терпит отлагательства. К счастью, Лиззи сейчас дома, и она охотно примет вас.
– Но я хотел увидеться с вами, а не с ней, – сказал полковник. – Может быть, вы уделите мне немного времени и мы поговорим с глазу на глаз?
Шарлотта приуныла. «Господи, ну почему именно сейчас, в самый неподходящий момент?» – раздраженно подумала она. Разве нельзя было обойтись каким-нибудь намеком и избежать неприятного разговора? В конце концов она молча кивнула и выразительно посмотрела на Дженкинса, который хотя и недовольно нахмурился, но все же отстал на приличное расстояние, не позволяющее расслышать разговор.
– Не буду вас задерживать и перейду прямо к делу, – уверенно начал полковник. – По меркам общества я – простой неотесанный солдафон, лишенный лоска и утонченности, однако сердце простого солдата тоже способно на возвышенные чувства. Эти чувства живут во мне с той самой минуты, когда я впервые увидел вас…
