Маргарет Макфи - Сорвать маску
— Папа! Френсис! — воскликнула девушка, бросившись к отцу и брату. — Слава богу, что вы здесь! Все пошло совершенно не так!
— Нет, леди Марианна, боюсь, все прошло именно так, как было задумано, — мрачно произнес Доминик, указывая на два кресла, стоявших по другую сторону стола. — Присаживайтесь, джентльмены.
Мисбурн проигнорировал это приглашение и остался на месте. Выпятив грудь, он наигранно возмутился:
— Послушайте-ка, Арлесфорд, вы негодяй! Что, по-вашему, вы тут делаете с моей дочерью?! Вы похитили ее с явным намерением совратить!
— Что ты такое говоришь, папа? Ты ведь послал меня сюда доставить...
— Молчать, Марианна! Больше ни единого слова, глупая девчонка! — взревел граф.
Несчастная девушка побледнела, поспешно закрыла рот и попятилась к двери.
— Итак, Арлесфорд?! — требовательно рявкнул граф, повернувшись к Доминику.
— Итак? — эхом отозвался тот.
— Вы должны понимать, что ее репутация погублена уже тем, что она находится здесь — юная невинная девушка в доме человека, которого весь Лондон знает как распутника и повесу!
— Если станет известно о том, что она здесь, — да. В этом случае, увы, репутация вашей дочери не останется незапятнанной.
— В таком случае вы поступите как честный человек благородного происхождения и сохраните ее честь и свою собственную, попросив у меня ее руки!
Лицо Мисбурна засветилось от злорадной радости. Он с трудом сдерживал улыбку, продолжая неубедительно играть роль разгневанного отца.
— Разумеется, нет, сэр. Как вы уже указали, моя репутация далеко не безупречна, Лондон знает меня как распутника. Так какое мне дело до того, что репутация леди Марианны пострадает? В конце концов, она ведь ваша дочь.
— Боже правый! Где же ваше чувство чести, сэр?
— Там же, где и ваше, Мисбурн, и мне все равно, даже если вы ее разденете и выставите у моего порога на всеобщее обозрение! — Краем глаза Доминик заметил, как леди Марианна с ужасом прикрыла рот рукой, и ощутил мимолетную жалость к девушке, которой придется стать свидетельницей этого спектакля. — Вы можете опубликовать этот рассказ в любой из своих газет, но, уверяю вас, я не женюсь на ней.
Лицо Мисбурна приобрело нездоровый багровый оттенок, а когда он понял, что его план не сработал, смертельно побледнело.
— Вы сочли возможным изменить слову, данному мне вашим отцом, отказавшись от брачного соглашения, заключенного им от вашего лица! Эта помолвка была заключена, еще когда моя дочь лежала в колыбели!
— Я уже неоднократно говорил вам, Мисбурн, я отказываюсь признавать мифический контракт, основанный на соглашении, которое не заключалось официально. Я считал, что мы сможем поддерживать хотя бы видимость отношений в дальнейшем — во имя наших общих политических устремлений.
— Но вы сами дали мне основания считать, что готовы взять в жены мою дочь!
— Если так, то приношу вам свои извинения, сэр, поскольку у меня никогда не было подобного намерения.
— Вы сделали из нашей семьи посмешище, весь Лондон будет потешаться над нами! Презренный негодяй! — прорычал граф. — Мне следовало бы потребовать удовлетворения!
— Буду счастлив, принять ваш вызов, сэр, — холодно бросил Доминик.
— Нет, папа! — тихо вскрикнула леди Марианна.
— Одну минуту, сэр, — произнес виконт Линвуд, положив руку на плечо отца. — Мы еще не закончили переговоры с его светлостью.
— Напротив, — презрительно бросил тот. — Считаю дело закрытым.
— Но мы еще не обсудили миссис Марлбрук — или же мне следует называть ее мисс Нуар? И следует подумать о судьбе мальчика — полагаю, его имя Арчи? Какое удивительное сходство между ним и его отцом.
Линвуд одарил Доминика опасной, неприятной улыбкой, и тот невольно опустил глаза. Его взгляд замер на двух изумрудах, украшавших серебряный набалдашник трости виконта, выполненный в виде волчьей головы.
У Доминика упало сердце. Кровь застыла в жилах, словно превратившись в лед.
— Это были вы, — произнес он, едва веря в это.
Смит. В этот миг все части головоломки сложились. Линвуд — совладелец газет своего отца. У него связи среди журналистов. Денег у семьи предостаточно. И веские причины позаботиться о том, чтобы свадьба герцога Арлесфордского с миссис Марлбрук не состоялась.
— Только подумайте о том, что будет с мальчиком, если правда о его достойных мамочке и папочке, чье имя у всех на слуху, окажется на страницах столичных газет. Герцог, его шлюха и их ублюдок — какой прелестный заголовок!
Доминик отреагировал на оскорбление совершенно автоматически, а уж потом начал думать. Его кулак с силой врезался в подбородок Линвуда. Все произошло так быстро, что виконт даже не почувствовал опасности и сложился пополам, пошатнувшись и прижав руку к рассеченной губе.
— Значит, вы этим угрожали Арабелле, когда отправились на Керзон-стрит?
Доминик схватил виконта за грудки и пришпилил его к стене.
— Не только. Я намекнул, что ваша жизнь окажется в опасности, если она скажет вам хоть слово! Арлесфорд, неужели ты думал, что тебе сойдет с рук то, как ты обошелся с моей сестрой? — прорычал Линвуд, забыв о вежливости. — Что мы проглотим нанесенное оскорбление? Ты надменный мерзавец, Арлесфорд! Женись на Марианне, или, клянусь, я напечатаю эту историю со всеми подробностями!
Доминик посмотрел в глаза Линвуду и заметил, как виконт побледнел, встретившись с опасным взглядом, в котором на мгновение промелькнула жажда крови. Добившись желаемого эффекта, герцог снова скрыл свои истинные чувства под маской холодности и презрения, полностью взял себя в руки и приготовился сыграть самую важную партию в своей жизни.
— Присаживайтесь, джентльмены. Давайте обсудим сложившееся положение. — Он снова указал им на кресла, стоявшие по другую сторону массивного стола. — Уверен, вы простите мою вспышку, учитывая то, что вы сами ее спровоцировали. Желание защитить свою кровь — весьма сильное чувство. Полагаю, все мы, собравшиеся в этом кабинете, понимаем, о чем я. Вы видели, чем была готова пожертвовать мать юного Арчи. Неужели вы полагаете, что его отец окажется менее решительным?
Он спокойно вернулся на свое место за столом.
Во взглядах Линвуда и Мисбурна по-прежнему сквозила настороженность, но Доминик понял, что они сочли себя победителями. На сей раз они последовали его совету и сели в кресла.
— У отца есть долг перед сыном... и перед дочерью тоже, — произнес Мисбурн. — Женившись на моей дочери, вы защитите своего сына. Только подумайте, какая его ждет судьба, если эта скандальная история выйдет наружу! Что будет с ребенком?
