Кристи Келли - В вихре страсти
— Будем исходить из того, что Харди воспылал к тебе страстью и даже намеревается увезти.
— Ну, так как же мне вести себя с ним? Сомертон встал и подошел к ней.
— Ты притворишься обиженным котенком, а я стану изображать тирана-собственника, контролирующего каждый твой шаг. Пусть Харди потеряет всякую надежду на то, что ты сможешь уехать с ним.
— И к чему это приведет?
— Если, вопреки ожиданиям, мне все же понадобится, чтобы ты обшарила его карманы, ты побежишь к нему. Он преисполнится к тебе сочувствием и потеряет бдительность.
— Ты чрезвычайно коварный человек, — сказала Виктория, проводя пальцем по его щеке.
Энтони поймал ее палец губами и поцеловал, медленно втягивая в рот.
У нее перехватило дыхание.
— Не коварный, — наконец произнес Энтони и, поцеловав ее ладонь, уточнил: — Просто предусмотрительный.
Подивившись про себя тонкой грани, разделяющей коварство и предусмотрительность, Виктория высвободилась из объятий Сомертона и придирчиво осмотрела свое отражение в большом зеркале.
— Думаю, нам лучше спуститься к завтраку порознь.
— Согласен. — В его голосе прозвучало явное недовольство.
— Что-то не так?
— Нет, но ни при каких обстоятельствах не оставайся с ним наедине. — Энтони развернул ее лицом к себе: — Ты поняла?
Он прямо-таки прожег Викторию взглядом, но ей страшно понравилась эта вспышка ревности.
— Поняла.
Она в одиночестве покинула спальню и, пройдя по коридору, на мгновение остановилась, чтобы собраться с духом.
А потом, преисполнившись решимости, устремилась вниз по ступеням и дальше — в комнату для завтрака. Здесь все было несколько по-иному, чем в торжественном обеденном зале. Маленькие круглые столики располагали к приватным неторопливым беседам за чаем или кофе. По указанию леди Фарли каминную полку украсили венками из остролиста, а каждый столик — сосновой веткой, из-за чего в помещении чудесно пахло свежей хвоей.
Харди завтракал с лордом Брентвудом, и, увидев Викторию, плотоядно уставился на нее маленькими карими глазками и приветственно кивнул. Разумеется, в предлагаемых обстоятельствах она не могла сесть рядом с ним, и потому со спокойной душой направилась к столику, за которым в данный момент пил чай Энкрофт.
— Доброе утро, миссис Смит, — поздоровался он, когда Виктория расположилась напротив.
— Доброе утро, лорд Энкрофт.
— Вчера вечером вы с Сомертоном так рано удалились к себе. Нам вас не хватало. — Его голос звучал достаточно громко, чтобы привлечь внимание Харди.
— Да, вчера я… очень устала. Николас слегка улыбнулся:
— А лорд Сомертон собирается составить нам компанию?
Похоже, Энкрофт тоже исполнял некую роль и прекрасно знал, что и как говорить.
— Я не позаботилась спросить его об этом.
Краем глаза, наблюдая за Харди, Виктория с удовлетворением отметила, что он потерял всякий интерес к лорду Брентвуду и напряженно прислушивается к ее разговору с Энкрофтом. Но тут ее весьма фамильярно похлопала по спине чья-то большая крепкая ладонь.
— Хорошая девочка Энн, — покровительственным тоном заявил Сомертон, опускаясь в соседнее кресло. — Приятно видеть, что ты решила стать послушной и села рядом с человеком, которому я доверяю.
— Свинья! — прошипела она, позаботившись о том, чтобы ее яркое высказывание не было слишком тихим и донеслось до ушей Харди.
Сомертон схватил ее за подбородок и заставил повернуться.
— Только попробуй сказать это еще раз.
Зная, что сейчас Харди видит только ее затылок, она показала язык Сомертону. Его лицо дернулось, но он справился с собой и не улыбнулся. Они продолжили завтрак в полном молчании. Виктория не поднимала глаз от тарелки и старательно игнорировала Сомертона. Точнее, делала вид. Потому как в действительности проигнорировать исходящие от него флюиды мужественности она никак не могла.
Быстро справившись с едой, Виктория встала из-за стола, но тяжелая рука Сомертона сомкнулась на ее запястье.
— Куда ты собралась?
— Леди Фарли попросила меня помочь ей украсить бальный зал.
— Хорошо. — Он взглянул на карманные часы: — Я требую, чтобы к часу ты была в нашей спальне.
— Да, конечно.
Она понимала, что все это лишь игра, и, тем не менее, испытывала немалое возбуждение от властного поведения Сомертона. Почему нет, если он сам вовсе не возражал против ее властного поведения — в постели.
Он выпустил ее руку и незаметно подмигнул. Виктория оглянулась и обнаружила, что Харди ушел.
Впрочем, наверняка он подкарауливает ее где-нибудь неподалеку.
Так оно и вышло: стоило ей свернуть за угол, как Харди возник рядом с ней.
— Как вы себя чувствуете? — проникновенно спросил он. — Вчера вечером я тревожился за вас.
— Все хорошо, — произнесла Виктория, но отвела глаза, словно старалась скрыть свои истинные переживания.
— Он снова вынудил вас быть с ним? — Его голос слегка звенел от возбуждения.
— Да. Этот мужчина — настоящая свинья.
— Что он делал с вами?
Виктория остановилась и посмотрела на Харди, не веря своим ушам. Как прикажете понимать его вопросы? Он желает получить подробный отчет о том, чем она и Сомертон занимаются в постели?
— Я предпочла бы не говорить об этом.
— Энн, мне так жаль вас!
Он попытался заключить ее в объятия, но она отшатнулась:
— Вы с ума сошли? Он убьет вас, если опять увидит нас вдвоем!
Он наклонился к ней:
— Это чрезвычайно возбуждает, вы не находите? Мысль о том, что он может застать нас в тот момент, когда мы занимаемся любовью.
— Нет, я хотела бы больше никогда его не видеть. Но пока мы не вернемся в Лондон, не в моих силах что-либо изменить.
— Почему вы так уверены, что в Лондоне он оставит вас в покое?
По правде говоря, в Лондоне ей решительно негде было бы укрыться от Сомертона, если бы он действительно преследовал ее.
— У меня есть друзья. Я поживу у них, пока он не найдет себе другую женщину.
— Я могу сам обуздать Сомертона, — воинственно заявил Харди.
— Нет, не можете, — отозвалась она.
— Я заберу вас в Лондон и подыщу дом, где вы будете в безопасности.
— Я подумаю об этом, мистер Харди. А сейчас меня ждет леди Фарли, — сказала она и поспешно удалилась.
Энтони смотрел на Викторию. Она вышла из спальни в гостиную в красном шелковом платье, которое он купил ей. Он предположил, что оно будет гармонировать с ее светлой кожей и золотистыми волосами, однако никак не ожидал увидеть перед собой живое воплощение соблазна. От нее просто глаз невозможно отвести! И как, спрашивается, в таких условиях следить за Харди?
