Ферн Майклз - Найди свою мечту
Руби не знала, что предпринять, но сердцем чувствовала: если Дикси догадается обо всем, их дружбе придет конец. Кроме того, она непременно будет все отрицать. Однако в любом случае необходимо было найти выход из этого положения.
Колотушка не останавливалась ни на секунду, но с еще большей скоростью в голове Руби проносились мысли. Она готова была стереть в порошок Хьюго Синклайера. Господи, с кем бы посоветоваться? С кем поговорить? Ну, конечно, Андрей!
Руби выложила взбитое тесто на противень и поставила его в духовку. Если бы не торт, она бы вполне успела до прихода Андрея принять ванну, припудриться и подушиться, как делала это ежедневно, неизменно вызывая у мужа одобрительную улыбку. Впрочем, для Дикси Руби готова была на все. Возможно, у нее даже останется время привести в порядок спальню, чтобы заняться с Андреем более приятными вещами и тем самым подготовить его к важному разговору.
Когда Андрей час спустя вошел в кухню, Руби охлаждала еще теплый торт, от которого так же приятно пахло, как и от хозяйки. Плотоядно взглянув на жену, он потерся носом о ее шею.
— Если ты сегодня такой добрый, я разрешу тебе облизать колотушку и миску, — проворковала Руби.
— До того или после того, как я получу еще кое-что сладкое? — усмехнулся Андрей.
— Выбирай сам. Но нельзя ли сделать это чуть позже? Я хочу поговорить с тобой.
Руби протянула приглашение на рождественский вечер у Элис Эверли.
— Постарайся одеться соответственно и не затмить ее. Помни о своем положении.
— Я знаю об этом и стараюсь следовать твоим советам. Я даже похудела за это время, а в иные дни едва успеваю возвратиться домой к ужину. Только не проси меня уговаривать других женщин собирать поношенную одежду. «Капитан Элис» и так уже нашла мне работу в своем информационном бюллетене, а также привлекла к сбору использованных игрушек для рождественского торжества. Впрочем, я сама разберусь с этим, не беспокойся.
— Ну разумеется, — колко заметил Андрей. — Ты уже назвала жену капитана «капитан Элис». Почему бы тебе не назвать ее просто «миссис Эверли»? А если что-то подобное слетит с твоего языка в присутствии самого капитана? Как это будет выглядеть?
— Ты говоришь ерунду. Я же не дура и прекрасно понимаю, что Элис использует меня, чтобы хорошо выглядеть в глазах жены майора Картера. А та, в свою очередь, использует Элис, чтобы не ударить в грязь перед женой полковника Мозеса, которая бьет себя кулаком в грудь, лишь бы постараться превзойти жену генерала Франкеля. Мне известна вся эта механика.
— Ты жалуешься? — напряженно спросил Андрей.
— Да, но только тебе. Ты мой муж. У кого же мне еще искать защиты? Я ведь всегда выслушиваю тебя и иногда даю советы. Сейчас настала моя очередь поговорить с тобой об одном очень важном деле. Садись. Я принесу тебе пиво и тапочки. Пожалуйста, это важно для меня.
— Хорошо, хорошо. Только не нужно все так драматизировать.
Руби разволновалась: Андрей был явно в плохом настроении. Может, не стоит прямо сейчас заводить разговор о Дикси? Однако тревога за подругу оказалась сильнее.
Свернувшись калачиком у ног мужа и обхватив руками свои колени, Руби выложила Андрею все начистоту, наблюдая, как постепенно бледнеет и мрачнеет его лицо.
— Дай мне немного подумать, — гневно сверкнув глазами, ответил он. — Ты утверждаешь, будто Хьюго избивает свою жену, и хочешь что-то предпринять по этому поводу. Пойми, я также волей-неволей буду вовлечен в эту историю. Правда все это или нет, пусть это останется на совести Хьюго. Мне тоже не нравится эта сволочь, но я не могу допустить, чтобы из-за ваших женских выдумок разрушилась карьера человека. Ты раскинула мозгами, какие могут быть последствия твоего вмешательства? Я запрещаю, категорически запрещаю тебе что-либо предпринимать!
Руби поднялась с пола. Да, адмирал Квиери, пожалуй, был прав, заявив однажды, что морские пехотинцы не терпят верховодства над собой, особенно попадая в щекотливые ситуации.
— Неужели Дикси обречена на такую жизнь? Ни один мужчина не имеет права вести себя таким образом. И мне наплевать, морской он пехотинец или же нет.
— Ну и что, если Хьюго слегка поколачивает Дикси? Вероятно, она сама заслуживает этого. Кроме того, ты ведь не докажешь, что он покалечил ее. Ради бога, это не твое и, тем более, не мое дело. Оставь эту затею. Прямо сейчас!
— А если я не буду вмешиваться? Возможно, однажды ты также решишь пустить в ход свои кулаки, когда тебе взбредет в голову, будто я заслуживаю этого? Запомни, ты сразу же получишь сдачи.
— Ты с ума сошла, Руби, — невольно растерялся Андрей. — Никак не можешь забыть своих родителей? Я понимаю тебя, но здесь совершенно другой случай. Речь идет о карьере Хьюго и о моей карьере. Пусть они сами справляются со своими проблемами. Кроме того, если бы Дикси захотела, она бы уже давно что-нибудь предприняла. И еще одно. — Андрей тоже поднялся. — Запомни, миссис Блу, если я вдруг решу, что тебе нужно всыпать, я сделаю это. Я твой муж, это мое право.
— Если ты когда-нибудь поднимешь на меня руку, — будут для этого основания или нет, — наша совместная жизнь тут же закончится, — холодно ответила Руби.
— Что же ты предпримешь? — снисходительно усмехнулся Андрей.
— Уеду, а перед тем обо всем сообщу твоему начальству.
— Куда же ты намерена отправиться?
Руби подумала о двух домах в Джодстауне. Как хорошо, что она не рассказала о них мужу!
— Это уже мое личное дело. Главное, знай: я непременно уеду, если станет невмоготу. Поэтому даже не пытайся запугать меня.
В ответ на столь смелое заявление жены Андрей ворвался на кухню, схватил торт и запустил его в холодильник. Затем он переобулся в сапоги, накинул пальто и выскочил из квартиры, так сильно хлопнув при этом дверью, что та едва не соскочила с петель.
Неужели Андрей действительно считает, что имеет право поднимать на нее руку, думала Руби, убирая сладкое месиво. Неужели она попала в такую же ситуацию, как и ее мать?
— Проклятье на тебя, Андрей! — громко заплакала Руби.
Обедала она в полном одиночестве с библиотечной книгой в руках, то и дело поглядывая на настенные часы, затем тщательно убрала кухню, но еще долго оставалась за столом. К вечеру у нее разыгрался аппетит. Руби выпила две чашки чая, съела девять печений и один банан. В десять часов вечера она переоделась в халат и устроилась с книгой в руках в гостиной, решив дождаться мужа. «Это еще не конец», — твердила себе Руби.
Однако все оказалось наоборот. Андрей вернулся без десяти двенадцать ночи, мертвецки пьяный, с глуповатой блуждающей улыбкой на лице. Руби еще никогда не видела его таким пьяным. Она почувствовала угрызения совести, но не подала виду, продолжая читать страницу, открытую на протяжении последних часов.
