Анна Грейси - Идеальный поцелуй
– Значит, не так уж он и переменился. Я тоже, к сожалению. Я не могу удержать деньги, он не может их потратить. Итак, насчет этого дела с моей дочерью.
– Сэр?
– Я хочу, чтобы вы огласили имена в это воскресенье. Ее и д'Акра. Все уже устроено.
Фрей нахмурился. Он колебался, но так и не отважился возразить.
– Сэр, прошу прощения, если это прозвучит дерзко, но… Сэр Джон взмахнул ослабевшей рукой.
– Вы хотите сказать, что Мелли не любит д'Акра, а он не любит ее, так? Я все это знаю.
Фрей открыл рот, чтобы возразить, но сэр Джон перебил его:
– Вы хотите сказать, что несправедливо было организовывать брак моей дочери, когда она была еще ребенком, с человеком, которого она не знает, и что ей должна быть предоставлена возможность самой выбрать себе друга?
– Ну… да, сэр.
– Так не говорите этого. Я все это знаю, но у меня есть свои причины. – Он открыто посмотрел на Фрея. – Я загнан в угол, малыш. У меня не осталось ни шиллинга, и я по уши в долгах. Если мне и суждено спасти Мелли от последствий моего неразумного поведения, то сделать это можно только через брак. Я бы предпочел не делать этого насильно, но в сложившейся ситуации…
– Понимаю. – Фрей и вправду очень хорошо понимал старика. Бедность – это ловушка, и не ему винить сэра Джона за то, что тот хотел спасти Мелли от нее.
Но Фрей чувствовал, что должен настаивать, должен попробовать разрешить эту ситуацию. Это была… это была его обязанность как священника.
– Но вы ведь понимаете, что лорд д'Акр не намеревается делать это нормальным браком? Для него это всего-навсего белый брак, брак по расчету.
Старик пожал плечами:
– Он мне сказал то же самое. Он смирится с этим. А если нет… – Он помолчал. – Вы можете себе представить Мелли пытающейся заработать себе на жизнь, служа гувернанткой? Обороняя свою честь от всевозможных нахалов?
Эта картина привела Фрея в ужас.
– Нет, сэр.
– Так что даже если это и будет брак по расчету, то могло бы быть и хуже. Д'Акр молод, красив, и у него доброе сердце. Даже если он не полюбит ее, он никогда не обидит мою девочку.
Фрей сказал с усилием:
– Да, я знаю.
Сэр Джон пристально посмотрел на него:
– Откуда?
– Я учился с ним в школе. Мы друзья.
– А, значит, вы думаете, она будет с ним в безопасности?
– Да, – неохотно признал Фрей. – В безопасности, но несчастлива.
Сэр Джон отмахнулся от него нетерпеливым взмахом руки:
– В моем положении счастье – это роскошь.
– Да, сэр, – горько согласился Фрей. В его положении все выглядело точно так же.
Сэр Джон пронзил его взглядом, словно пытаясь что-то выведать, но сказал только:
– Итак, в воскресенье вы огласите имена.
– Если лорд д'Акр согласится.
– Он согласится. Просто огласите имена.
– Да, сэр Джон.
Фрей вернулся в столовую. Он взглянул на Доминика, затем на Мелли и провел пальцем между шеей и воротником, словно он был слишком тугим.
– Он хочет, чтобы я обвенчал мисс Петтифер с лордом д'Акром как можно скорее.
– Что? – воскликнули одновременно трое сидящих за столом.
Фрей продолжал:
– Он написал вашему священнику, мисс Петтифер, чтобы тот огласил имена в вашем приходе. Документы у меня здесь, я уже подписал их как свидетель и отправлю их как можно скорее.
Мелли расплакалась и выбежала из комнаты. Грейс последовала за ней. Доминик выругался и отошел к окну. Он постоял там, глядя в ночную темноту, и выругался еще раз.
– Он выглядит ужасно, Доминик, – сказал Фрей. – Я думаю, он умирает и знает об этом. Он сделает все, чтобы обеспечить будущее своего ребенка. Его нельзя винить за это. Ее обстоятельства таковы…
Доминик бросил на него непроницаемый взгляд:
– Мне известны ее обстоятельства, черт возьми! Двое мужчин стояли бок о бок, глядя в темноту за окном.
– Он хочет, чтобы я огласил имена в воскресенье. Доминик вновь выругался:
– Черт, я готов предоставить ей дом и постоянный источник дохода, но старый дурак и слушать не желает, а она не хочет помочь мне его уговорить. Он считает, что она не может сама о себе позаботиться.
– Что ж, она и вправду очень молода и немного избалована…
– Не надо об этом. Моя мама тоже была молода и избалована, и ей приходилось заботиться о себе и маленьком ребенке в другой стране.
– И посмотри, чем все закончилось. Она тоже знает, что он умирает, Доминик. Это видно по ее глазам. Она согласилась на это, чтобы он мог обрести покой.
Доминик сердито покосился на друга и начал мерить комнату шагами.
– Черт возьми, не может же она и вправду пожертвовать собой и своим будущим счастьем… и мной!.. И все ради спокойствия ее отца.
– Она благородное создание. Доминик фыркнул.
– Так что же нам делать? – спросил Фрей. Доминик все ходил по комнате с угрюмым выражением на лице.
– Бога ради, я сказал ему, что о девушке позаботятся, та что же тут жаловаться?
– Это очень заботливо с твоей стороны, Доминик, но ведь девушка все равно станет жертвой сплетников и неприятных пересудов.
– Что? – Доминик нахмурился.
– Все скоро узнают, что ты лишь взглянул на девушку и заплатил кучу денег, чтобы не жениться на ней.
– Какая глупость! Девушка, конечно, не красавица, но уродиной ее не назовешь.
– Не красавица! Ты что, слепой? Как ты можешь называть девушку с такой нежной кремовой кожей и волшебными черными глазами не красавицей?!
Доминик удивленно посмотрел на него.
– Понятно, – сказал он медленно. – Ты прав, так ее назвать нельзя.
– Вот именно, – пробормотал Фрей. – Нельзя.
– И я всего-навсего пытаюсь обеспечить ее будущее.
– Обрекая ее на брак без любви и детей?
Фрей сжал кулаки и уставился на темноту за окном. Некоторые проблемы невозможно решить. Или, скорее, единственным решением являются деньги.
Наступила долгая пауза. Через некоторое время Фрей сказал:
– Я понимаю, что тебе этот брак не нравится, но что же нам делать? Ее отец не отступится. Он велел мне огласить имена, в воскресенье.
– Значит, у меня есть время до воскресенья, – сказал Доминик. – Если же мне это не удастся, оглашай имена… и к черту нас всех!
И они осушили бокалы, словно скрепляя смертельную клятву.
– Я думала, ты собираешься поговорить с отцом, – сказала Грейс в темноту.
– Я поговорила, – ответила через какое-то время Мелли. – Я попыталась, Грейс, я действительно попыталась. – Грейс услышала ее вздох с другого конца комнаты. – Я с ним разговаривала только что, но он и слушать не хочет. – Она добавила со всхлипом: – Прости, Грейс, прости. – Темнота заполнилась сдавленными рыданиями.
Грейс прижала к себе подушку и прикусила губу.
