Александра Хоукинз - После заката с негодяем
— Реган… — устало пробормотал он. Ему хотелось, чтобы она поехала с ним, но там будет Аллегра. С этим тоже нужно было считаться. Его невестка всегда была непредсказуемой.
— А твоя мать и Луиза? — настойчиво продолжила она. Дэр заметил, что имя Аллегры она не упомянула. — Твой отец наверняка поручит тебе что-нибудь такое, чего не сможет сделать сам. Я могла бы помочь тебе, если ты позволишь.
Ночью во время венчания он думал только о себе. Ему не приходило в голову, что он связывает Реган и со своей семьей. Сейчас Дэр уже почти раскаивался, что поддался безрассудному желанию сделать Реган своей.
Когда его жена отошла от кресла, Дэр вдруг подумал, что она могла неправильно понять его молчание. Он встал и взял ее за обе руки. В лучах утреннего солнца на ее пальце блеснул обрамленный жемчугом топаз.
— Ты всегда нравилась моей матери. Может быть, новость о том, что мы поженились, уменьшит ее горе.
Увидев ослепительную улыбку Реган, Дэр понял, что поступил правильно.
Теперь ему оставалось только надеяться на то, что он не пожалеет о своем решении.
В карете Реган села рядом с ним. В длинной ротонде, с волосами, собранными под шляпкой, она казалась неприступной и прекрасной. Объявив о своем желании ехать с Дэром, она настояла на том, что должна переодеться перед поездкой. Он не видел причины отказывать ей в этой простой просьбе — если его брат мертв, опоздание в несколько минут ничего не изменит.
Дэр посмотрел на руки Реган, сложенные на коленях. Они были затянуты в лимонные лайковые перчатки, которые подчеркивали изысканный крой юбки из бледно-желтого гроденапля и прекрасно гармонировали с полусапожками. Никто, глядя на эту женщину, и не подумал бы о том, что большую часть ночи она провела обнаженной в постели, извиваясь в его объятиях. Жар их ночного соития растопил лед, сковавший сердце Дэра после того, как он узнал от Фроста о смерти Чарльза.
— Может, тебе все-таки не стоило ехать?
Реган, похоже, удивило, что Дэр вообще заметил ее присутствие.
— Не думай об этом, — мягко произнесла она и взяла его за руку.
Дэр сжал ее ладонь, и ему вдруг страшно захотелось снова оказаться с ней в постели.
— Не представляю, что ты сейчас чувствуешь.
В самом деле, она не могла знать, что творилось у него в душе. Даже сейчас Дэр не мог поделиться с ней своими мыслями, потому что боялся, что тогда она поймет, за какого холодного, бессердечного негодяя вышла замуж.
— Ты думаешь, я жалею о смерти брата?
Свободная рука Реган легла на кожаный ридикюль.
— Я знаю, что у вас с Чарльзом были очень натянутые отношения.
— Я не чувствую ничего, — резко произнес Дэр.
Взгляд ее темно-голубых глаз устремился на его строгое лицо.
— Я понимаю, тебе сейчас…
— Ты услышала, что я сказал. Я не помню ни одного года, чтобы мы с ним не были на ножах. Я ненавидел своего брата. — Увидев, каким потрясением стало это признание для Реган, Дэр вздохнул. Может быть, она поймет его лучше, если он расскажет ей о причине жестокосердия Чарльза. — Хочешь знать, что так привлекло Чарльза в Аллегре одиннадцать лет назад?
Реган глянула в окно кареты.
— Я несколько раз разговаривала с леди Пашли. Она умная, начитанная и очень милая женщина.
Дэр с интересом посмотрел на жену. Он сомневался, что его невестка так же благосклонно относилась к Реган.
— Не добродетели Аллегры привлекли к ней моего брата, — произнес он и погладил жену по руке, затянутой в перчатку. — Главным ее достоинством в глазах Чарльза было то, что я любил эту женщину.
Дэр удивился, увидев, что глаза Реган наполнились слезами.
— Любимая, я не хотел тебя расстраивать.
— Нет-нет… То есть… — Реган потупилась и вздохнула. Потом подняла глаза и быстро сморгнула слезы. — Я хотела сказать, что ты, наверное, очень сильно ее любил.
В ту минуту у Дэра не было желания обсуждать свои чувства к Аллегре. Но Реган была его супругой и имела право знать правду. Кроме того, его коварная невестка могла воспользоваться прошлым, чтобы каким-то образом навредить ей. Хоть Аллегра и не признавалась в этом, Дэр подозревал, что пару раз она уже пыталась сделать нечто подобное.
— Когда тебе шестнадцать, трудно понять, что такое любовь. У молодых кровь бурлит, а чувства кипят. Моя любовь к Аллегре казалась всепоглощающей. Я буквально бредил ею. Я даже боялся, что умру, если не заполучу ее тело и сердце.
— Понятно.
Бесстрастный ответ Реган вызвал у Дэра легкую улыбку. Его жене не могло нравиться, что другая женщина когда-то владела его сердцем. Но она была рассудительна и хотела выслушать рассказ до конца.
— Чарльз был в Лондоне, когда я признался Аллегре в своих чувствах. Она дала понять, что я ей тоже не безразличен, и мы стали мечтать о том дне, когда сможем пожениться.
— Все это звучит ужасно романтично. Прямо как в стихотворениях или романах.
Дэр окинул Реган оценивающим взглядом — уж не дразнит ли она его? Но его признание, похоже, не особенно понравилось ей. Ему даже показалось, что она немного побледнела.
— Тебе нехорошо?
— Со мной все в порядке, — вежливо ответила Реган. — Прошу тебя, продолжай.
— Наконец Чарльз вернулся в Рукс-хаус. Какое-то время все шло хорошо. У брата были друзья, да и несколько молодых женщин претендовали на его внимание. Я даже не подозревал, что он втайне встречается с Аллегрой.
Реган повернула голову, и ее губы удивленно приоткрылись.
— Как же ты узнал об этом?
— Это произошло через несколько месяцев. — Дэр снял шляпу и пригладил волосы. У него не было времени на то, чтобы заехать в «Нокс», поэтому он был во вчерашней одежде. — Понимаешь, любовь к Аллегре ослепила меня. Пока я думал о том, как явиться на глаза ее отцу, лорду Дайтону, и попросить ее руки, она проводила время в постели моего брата.
— Не знаю, что и сказать.
— Аллегра тоже не знала. Вместо того чтобы рассказать мне правду, она начала придумывать отговорки, чтобы не приходить ко мне на свидания.
— Потому что она встречалась с Чарльзом.
— Да. Брату доставляло удовольствие предаваться любви с ней именно там, где мы с ней встречались. И вскоре Аллегра забеременела от него.
Реган прикоснулась к своему животу. Дэр заметил это неосознанное движение. Хоть он и думал, что солгал священнику, вполне могло быть, что в ее матке спал зачатый им ребенок. Дэр никоим образом не предохранялся, не намерен был этого делать и теперь, когда Реган принадлежала ему. Мысль о том, как он будет снова и снова вторгаться в ее упругие глубины, наполняя ее своим семенем, пока она не понесет от него, вмиг отвлекла его от мрачных воспоминаний.
