Кэтрин Коултер - Ночной огонь
Но она по-прежнему выжидала, окаменевшая, замершая.
— Даже мой палец растягивает тебя.
— Я не виновата, с этим ничего не сделаешь. Палец скользнул чуть глубже, и Берк невольно испугался, что делает ей больно. Он не ожидал, что она настолько тесна. Но Ариель, конечно, не издаст ни звука, даже если ее станут пытать.
— С чем ничего нельзя поделать?
— Пейсли, — пробормотала она, уткнувшись ему в плечо.
— Пейсли? При чем тут Пейсли?
— Он не мог… пройти… далеко… не мог. Берк уставился в темноту, пытаясь привести в порядок беспорядочно метавшиеся мысли. Нет, это просто невозможно…неужели?
— Ты девственница, Ариель?
— Девственница? Как я могу быть девственницей? Нет… то есть, не знаю.
— Твой… Пейсли был в тебе?
— Пытался…да… немного… но… сказал, что я не женщина, потому что слишком тощая, и что он не может выносить вида моего тела. Я не смогла возбудить его, как надо, и он заставил меня встать на колени, чтобы не видеть моего лица, и пытался… и пытался… Боже!
Берк отнял руку и прижал Ариель к себе.
— Все хорошо. Теперь все хорошо, — повторял он до тех пор, пока она не перестала трястись. — Он не позволил Этьену взять тебя?
— Он просто не успел, потому что умер раньше. Заставил меня раздеться догола и встать на колени перед своим сыном…взять его в рот, чтобы показать Этьену, какая я покорная и вышколенная, и…
— Понимаю. Но сейчас тебе ничего не грозит.
— Пейсли хотел, чтобы я забеременела от Этьена, и поэтому сказал ему, что он может брать меня, пока…
Господи, какой ужас пришлось вынести этой девочке. Но как ни страшны были ее слова, они одновременно очищали душу, помогая Ариель извергнуть накопившуюся в душе мерзость. Берк постарался подавить ярость и спокойно, холодновато заметил:
— Как чудесно, что старый ублюдок подох! Безумная грязная тварь! Ты согласна?
Ариель была настолько удивлена его словами и тоном, что лишь несколько мгновений спустя сообразила: кончина Пейсли действительно оказалась для нее счастливым событием.
— Да, — кивнула она, — ты прав. И, немного помолчав, добавила:
— Не будь я такой трусихой, сама бы его прикончила. Знаешь, я подумывала об этом, но слишком боялась.
«Нет, — решил он про себя, — слишком тебя запугали, превратили в дрессированную собачку. Вещь не восстает против хозяина, рабыня не бросается на повелителя».
— Я бы тоже с удовольствием придушил его. Ну а теперь поцелуй меня, и давай спать.
К безмерному восторгу Берка, Ариель дотронулась до его губ губами, плотно сжатыми, робкими, но все же это могло сойти за поцелуй.
Глава 14
— О, лорд Каслроз, простите меня. Не хотела мешать мм, но…
— Графиня, как же вы можете помешать! — галантно возразил Найт, отворачиваясь от высокого окна и кланяясь. Пристально вглядевшись в лицо девушки, он в какое-то кратчайшее мгновение заметил промелькнувшую на лице нерешительность оттого, что приходится оставаться наедине с мужчиной. Но Ариель, по-видимому, тут же решила, что, поскольку слуги находятся поблизости, Найт ничего не сможет ей сделать, и наконец выдавила приветливую улыбку, памятуя о том, что должна выполнять обязанности хозяйки по отношению к гостю.
«В конце концов, это хороший друг Берка, — думала Ариель, — и очень важно быть с ним поприветливее».
Еще вчера вечером она поняла, что лорд Каслроз — красивый мужчина, не такой красивый, как ее муж, но все же…
Непрошеная мысль быстро привела ее в себя. Но тем не менее…
Черные как смоль волосы, густые и немного длиннее, чем требовала мода, и глаза странного цвета — золотисто-коричневые, совсем лисьи. Найт излучал силу, мощь и властность, физическую и духовную, и это пугало Ариель. Она замерла, боясь пошевелиться.
Найт, заметив, что она снова колеблется, небрежно предложил, лениво растягивая слова:
— Не хотите ли присоединиться ко мне, мадам? Ариель безмолвно кивнула и, понимая, что ведет себя по меньшей мере глупо, переступила порог. Найт чувствовал себя палачом и не знал, как поступить, чтобы она по крайней мере поняла, что он не собирается тащить ее на эшафот.
— Простите за дерзость, но на вас сегодня изумительное платье, — начал он. — Не думал, что этот оттенок желтого так пойдет к вашим волосам.
— Спасибо, милорд.
— Пожалуйста, зовите меня просто Найт.
— Какое необычное имя![4]
— Полагаю, вы правы. Видите ли, моя матушка была без ума от короля Артура, но, к счастью, не настолько, чтобы не понять, что такие имена, как Ланселот, Галахад или Гевен, просто вызовут смех в обществе, поэтому решила, что я могу олицетворять сразу всех рыцарей Круглого Стола.
— Но «Артур» звучит не так уж плохи.
— Как-то я сказал ей об этом, но она заявила, что вряд ли я окажусь впоследствии достойным носителя этого славного имени. Поэтому я и стал человеком, представляющим всех и никого, идею, предназначение.
Ариель улыбнулась. Какой очаровательный остроумный мужчина! Кажется, его совсем не стоит бояться.
— Мой отец был ученым и философом. Он считал, что «Ариель» — поэтичное и достаточно древнее, на его вкус, имя.
— А я вечно подшучиваю над Берком, что его назвали в честь всех пешеходов, — хмыкнул Найт. — Он, естественно, оправдывается тем, что получил имя в честь Эдмунда Берка, но это наглая ложь. А вам он что сказал?
— Мне? О, ничего. Может, хотите чаю?
— Нет, пожалуй. Собственно говоря, я восхищался видом из окон. Просто восхитительно!
— Согласна. И вообще это моя любимая комната. Она такая светлая и просторная, и вид на западный сад действительно великолепен. Я хотела бы сделать се своим кабинетом, только… — Ариель внезапно нахмурилась, — … только, если Берк не будет возражать. Думаю, лучше спросить у него разрешения.
— Но почему он может не согласиться?
— Это его дом. Его желания и распоряжения должны выполняться беспрекословно.
— Но у Берка есть кабинет и библиотека. Если он скажет, что хочет еще и эту комнату, я бы предложил вам быть храброй и без обиняков объявить, что нельзя получить все, что хочешь.
Сказать подобную вещь человеку, бывшему ее мужем и законным повелителем, казалось столь невероятным, что Ариель невольно расхохоталась. Найт тоже рассмеялся, хотя не совсем понял, в чем смысл шутки, но тут же почти с испугом сообразил, что между ними было кресло, и именно поэтому она чувствовала себя в безопасности наедине с гостем. Поэтому Найт не сделал попытки обойти эту небольшую преграду.
— Берк рассказывал, что встретил вас, когда вы были совсем молоденькой девушкой, лет пятнадцати или что-то вроде этого.
— Да, — коротко, нарочито сухо ответила она. Ариель ненавидела, когда ей напоминали о той глупенькой девчонке, доверчивой дурочке, ничего не понимавшей в жизни и считавшей мир своей личной сокровищницей, содержащей все великолепные вещи на свете.
