Ханна Хауэлл - Бесценная награда
Отец Мьюр окинул Катриону таким взглядом, что она мгновенно ощутила себя грязной.
– Она, пожалуй, слишком стара для того, чтобы подарить вам сына.
Вне всякого сомнения, это грех, но Катрионе отчаянно захотелось как следует ударить священника по губам. Почти невозможно поверить, но, кажется, она все-таки нашла священника, презирающего женщин даже сильнее, чем тот, что служил в Банулте, пока его не унесла лихорадка. И Катриона дала клятвенное обещание себе и всем женщинам Банулта – когда вырвется на свободу (Катриона наотрез отказывалась думать, что этого может не произойти) и снова займет свое место лэрда, то непременно подыщет для Банулта священника, который не будет считать всех женщин слабыми, греховными и достойными только презрения. Хоть один-то такой должен где-нибудь найтись?
– Мне всего двадцать пять, – огрызнулась Катриона.
– Пробыла замужем шесть лет и подарила мужу только одного ребенка. Девочку!
Отец Мьюр так произнес «девочку», будто хотел сказать «демона из преисподней». Тон его голоса превратил Элисон, величайший дар, какой Катриона когда-либо получала, в худшую из ее неудач. Она ничуть не удивилась тому, что разозлилась, услышав это, но ее слегка потрясло, когда она услышала собственный рык и поняла, что пытается встать на ноги, крепко стиснув кулаки. Сэр Джон схватил ее за плечо с такой силой, что она, не сдержавшись, ахнула от боли, и снова толкнул на колени. Катриона грязно выругалась.
– Не думаю, что вам, сильным, мужественным мужчинам, когда-либо приходило в голову, что ребенок – это ответственность не только женщины, но и мужчины, – рявкнула она. – Это его семя должно укорениться, верно? Может, это Бойд виноват в том, что я родила только одного ребенка и не подарила ему сына? Может, в нем, кроме малышки Элисон, больше никого и не было?
Отец Мьюр и сэр Джон потрясенно уставились на нее. Катриона не знала, чем вызван шок – то ли ее гневными словами, то ли самим предположением о том, что за подобное можно винить мужчину. Зато она хорошо видела, как потрясение переходит в ярость, и приготовилась к расплате. Мужчины не любят, когда им противоречат. Этот урок она отлично усвоила от отца.
– Да-да, и может быть, Элисон – единственное хорошее дело, которое удалось Бойду за всю его жизнь, – добавила Катриона и улыбнулась. Ей вдруг стало плевать на то, какую кару они на нее обрушат за это святотатство.
– Лэрд Банулта так и не научил вас, как должна себя вести добродетельная, благочестивая жена, – произнес отец Мьюр.
В это по-прежнему было невозможно поверить, но этот отец Мьюр оказался в своем презрительном отношении к женщинам даже ужаснее прежнего священника Банулта, больше Катриона в этом не сомневалась. И хотя она толком не могла припомнить, как вел себя их семейный священник, и не помнила, чтобы он выплевывал такие оскорбления, Катриона точно знала, что тот никогда не пытался помешать жестокому обращению отца с ней и с ее матерью, а значит, относился к тому же сорту людей, что и эти двое. Оба они сейчас гневно сверкали на нее глазами, решив забыть о том пустячке, что последние два года Банулт управлялся женщинами и мог бы процветать, если бы не множественные попытки сэра Джона погубить его. Все, что вело Банулт к краху, было делом рук сэра Джона, и только его.
– Вы совершенно уверены, что у вас нет другого способа завладеть Банултом? – спросил священник. – Просто поверить не могу, что наш сеньор-лэрд хочет, чтобы им управляла женщина! Это против всех законов Божьих и человеческих. Может быть, мне стоит поговорить с ним от вашего имени?
– Ничего не получится. Он уважает выбор сэра Бойда.
– Я когда-то служил нашему сеньору-лэрду…
– До того как он прислал вас ко мне, я знаю. Но это все равно не имеет значения. Сеньор уважает последнюю волю сэра Бойда, поэтому единственный способ получить Банулт – жениться на этой суке. – Сэр Джон злобно посмотрел на Катриону. – Впрочем, не беспокойтесь. После того как она замарала себя с тем ублюдком Марри, я не намерен долго ее у себя держать.
– Вы уверены, что нужно рассказывать об этом ему? – спросила Катриона, гадая, откуда он знает о них с Бреттом. – Он священник и все такое. Не думаю, что нужно рассказывать ему о своих планах убить меня. Может, я всего лишь одно из тех жалких созданий женского пола, которых он считает бесполезными, но убийство есть убийство, кто бы ни пал его жертвой.
– Разве я сказал, что собираюсь убить тебя? Не припомню, чтобы произнес хоть слово об убийстве.
– А я ничего подобного не слышал, – подхватил отец Мьюр. – Зато слышал, что вы, вдовея неполный год, не сумели сохранить себя в целомудрии, как подобает. Пожалуй, вам давно пора сходить на исповедь и исполнить епитимью.
– А я начинаю думать, что вы такой же сумасшедший, как сэр Джон, – отрезала Катриона.
И ничуть не удивилась, когда сэр Джон снова ее ударил. Катриона не думала, что бывала настолько разгневана когда-нибудь раньше, но с момента, когда она попала в лапы этих безумцев, испытала свирепое бешенство уже дважды. Она всегда считала сэра Джона Гранта тщеславным и испорченным, но сейчас поняла, что все гораздо хуже. Он холодная скотина, негодяй, получающий удовольствие от своей жестокости и чужой боли. Теперь она подозревала, что он не просто считает женщин низшими существами и относится к ним с презрением. Он их ненавидит.
– В ней нет ни малейшего уважения к превосходству мужчин, – пробормотал отец Мьюр. – Она вообще не понимает, где ее место. Я уверен, наш лэрд, сэр Моллисон, быстро изменит свое мнение обо всем этом, когда узнает, что это за непочтительная шлюха.
– Слишком поздно, – сказала Катриона. – Лэрд уже дал этой непочтительной шлюхе, которая заодно является лэрдом Банулта, полное право свершить то правосудие, какое она считает нужным, по отношению к сэру Джону Гранту за то, что он похитил и удерживал в темнице мой целый гарнизон. Похоже, нашему сеньору не нравится, когда один из его вассалов пытается уничтожить большое войско – хороших опытных воинов, союзников, давно доказавших свою ценность. Есть и другие преступления, их слишком много, чтобы перечислять все, но к которым, я надеюсь, наш сеньор теперь тоже прислушался, но именно то, что сэр Джон сделал с моим гарнизоном, заставило нашего лэрда порвать с ним и лишить его всякой защиты. – Она заметила, что священник нахмурился. – Вы не знали, что сэр Джон сделал с моими людьми?
– Нет, но это совершенно не важно, – ответил отец Мьюр. – В конце концов, они всего лишь простолюдины. Зато я удивлен, что наш сеньор отказался от рыцаря благородного происхождения, такого как сэр Джон, по такой пустяковой причине. Людей, умеющих размахивать мечом, можно найти или купить повсюду, но истинный рыцарь хороших кровей заслуживает почтительного отношения. Я уверен, что смогу изменить мнение сэра Моллисона, убедить его перестать прислушиваться к вашим обвинениям и позорить рыцаря. И отказываюсь верить в то, что он будет и дальше придерживаться своего безумного решения доверить простой женщине право вершить правосудие.
